Ульяна Бушуева - Красная Шапочка и Серый Волк: Офисный переполох [СИ]

Я усмехнулся и обнял ее покрепче. Вот теперь я знаю обо всем. Какая же она храбрая, не сдалась, вынесла все это, и осталось такой же сильной.

— Знаешь, — снова заговорил она, — А ведь после Кристофера, спустя много лет, я влюбилась еще раз.

— И в кого? — ревностно заворчал я.

Девушка рассмеялась.

— В тебя, волчок. Ты даже не представляешь, как я ждала ТЕБЯ! Не спецназ, не оборотней в целом, а тебя. Грозилась, что ты придешь за мной, спасешь и прибьешь их всех.

Я замер от такого неожиданного признания в любви. Я уж думал, что не дождусь. Прислушиваюсь к ощущениям: волк ликует, требует немедленно показать паре, как любит ЕЕ и желает.

— Я тоже люблю тебя, — шепчу в ответ.

Она отстраняется от меня. В ее глазах стоят слезы, в них плескается счастья и любовь. Наши губы неожиданно встречаются, сплетаясь в горячем поцелуе.

Полгода спустя.

Катрин.

Я сладко спала после невероятно тяжелых родов. Все началось с того, как я стояла и готовила любимое блюдо любимого мужа, которым является альфа в течение уже четырех месяцев. Острая боль пронзила мой уже довольно большой живот, и тогда я поняла — начались схватки. У оборотней беременность длится три-пять месяцев, а у пар-людей длится шесть-семь месяцев. Я была на шестом.

Я позвала Грея, и он тут же появился в дверях кухни, подбежал ко мне и поднял на руки. Потом я помню уже плоховато. Крики, похоже, мои, ор Грея, что все плохо работают, а его любимая пара — то есть я — страдаю, и он всех разорвёт после того, как это все закончится. Затем были роды, тяжелые роды. Было больно, что совсем не удивительно. Роды длились двенадцать часов, и все это время Грей находился за дверьми и бесновался, переживал за меня и рычал на каждого, кто подойдет слишком близко к двери. На его отсутствии настояла я. Не хотела видеть то, как он злится и рычит на врачей, мешая им.

Родился сначала мальчик, а за ним через пять минут последовала девочка. Двойняшки. Такие маленькие миленькие детки. Мне дали их подержать всего пару минут, а затем их забрали от меня, потому что я начала отключатся.

А теперь я лежу здесь и ничего не понимаю. Где мои дети? Где мой муж? И что произошло? Распахиваю глаза, мягкий свет не ослепляет глаза, светит мягко, не раздражая. Поворачиваю голову и вижу своего мужа с детьми на руках. На правой руке лежит мальчик, а на левой девочка. Я поняла это по пеленкам. У мальчика — голубая, у девочки — розовая.

— Грей, — зову его.

Он тут же откликается, его взгляд столь нежен и полон любви.

— Катрин, — с хрипотцой в голосе произносит мое имя, — Ты очнулась.

— Ага, а что произошло? И как они? Все хорошо?

Беспокоюсь больше о детях, чем о себе.

— Нормально. Ты потеряла сознание из-за переутомления. Я так испугался за тебя, — зашептал он.

Муж встает и идет ко мне. Девочка захныкала, а мальчик просто смотрел на свою сестренку глазами полного изумления. Беру сначала девочку, она тут же замолкает, а затем протягиваю руку, чтобы забрать мальчика. Грей улыбается и отдает мне и его.

— Какие маленькие.

У обоих малышей были черные, как самая глубокая ночь, глаза, и такие же черные волосы. Крошечные ручки и ножки, и такие же маленькие пальчики с крохотными ноготками. Грей говорил, что щенята открывают глаза спустя пару часов. Вот это да! Вот она выгода быть беременной от оборотня.

— Они просто чудо, — Грей обнял меня за плечи, — Спасибо тебе! За все.

— Это тебе спасибо, — шепчу в ответ, — Если бы не ты, то я бы так и осталась в своем коконе. Жила бы с кошками и диким чувством вины.

Наступило молчанье. Слова были не нужны. Мы просто любовались своими малышами, что так забавно пускали слюнявые пузыри изо рта.

— Знаешь, я понял слова сестры.

— Слова сестры?

На третий месяц своей беременности, я познакомилась с Вол, сестрой моего альфы. Она была не просто волчицей, она была гадалкой, обладательницей редкого дара.

— Ага, — он все еще любовался младенцами, — Она говорила, что я обрету нечто большее, чем просто семью. Она была права. Наша дочь, — он погладил ее по пухлой щечке, — Обладает таким же редким даром, как и сестра. Она будет сильной гадалкой. Я чувствую ее силу, — его внимание переключилось на мальчика, — А мальчик будет сильным альфой. Он поведет стаю после меня.

— Правда? — удивилась я.

— Да, как их назовём?

Призадумалась. И правда! Мы же совершенно не обсуждали этот вопрос, хотя я хотела. Грей же говорил о том, что поймем, как только увидим их. И он прав. Уже знаю, как можно назвать нашей малышей.

— Адель и Аристарх.

Грей изумился, но возражать не стал.

— Значит, Благородная и Глава лучших. Мне нравится.

Он чмокнул меня в лоб, прижал к себе и стал просто наблюдать. Малыши снова захныкали, требуя еды.

Любимый просто наблюдает то, как я кормлю грудью малышей, а я слышу его мысли.

«Как же я люблю тебя и наших детей, Адель и Аристарха. Спасибо тебе за все!»

Меня затапливает волной счастья с ног до головы. Тянусь к нему мысленно, дабы передать свои мысли и сказать:

«Я тоже люблю тебя».