Алина Углицкая - Единственная для Барса

И вот теперь он пытался наладить с Ликой контакт. Незримо следил, опекал, помог устроиться в МГУ, подкупив нужных людей, помог получить пропуск на Тайру, желая, чтобы дочь была поближе к нему.

Лика об этом не знала, иначе бы вряд ли приехала. От денег и подарков она отказывалась, письма не открывала… Видимо, не могла простить. Но Антуан не был бы главой резервации, если бы не умел добиваться желаемого. Вот и сейчас он сделал все, чтобы дочь оказалась в нужном месте и в нужное время. Осталось только сломить ее глупое упрямство.

— Вот же, настырная девчонка, — процедил Антуан сквозь зубы. — Давай же! Открой хоть одно письмо!

Но Лика не торопилась.

Выругавшись, он плеснул в бокал немного любимого коньяка и рухнул в кресло.

Все, надо переключаться на другие проблемы.

С материка уже давно приходили тревожные вести. Кто-то примерно с полгода назад начал скупать акции "Химнесс Медикал Корпорейшн" — компании, которая являлась собственностью Химнесса и приносила жителям резервации стабильный доход. Финансовый директор уже не раз бил тревогу. Все данные указывали на то, что кто-то целенаправленно копает под Химнесс. Но прямых доказательств не было. И только сегодня Антуан наконец-то получил полный отчёт, развеявший последние сомнения.

Андрулеску нажал кнопку селектора:

— Алекс, зайди ко мне.

Новый приор, Алекс Крушевич, занявший место Каховского, вошёл через две минуты. Антуан жестом пригласил его сесть и указал на отчёт.

— Глянь. Что ты об этом думаешь?

Алекс прочитал пару страниц, потом поднял на главу внимательный взгляд.

— Мастер, кто-то объявил нам войну.

— Ты должен выяснить — кто. И как можно быстрее.

Оставшись один, Антуан вернулся к компьютеру. С бокалом коньяка в одной руке и дымящейся сигарой в другой. На душе скребли кошки, но глава Химнесса не привык сомневаться или, не дай бог, страдать от упреков совести. Он всегда видел цель и выбирал кратчайший путь к этой цели. Если нужно — шел по головам, и ему было абсолютно плевать, чьи это головы. Главное — результат.

Он как раз делал глоток, когда пиликнуло системное сообщение. Еще не веря в удачу, Андрулеску склонился над экраном. Но глаза его не обманывали, и ошибки быть не могло.

Лика открыла письмо!

А вместе с ним впустила в систему особый вирус — любимую разработку спецслужб.

Губы Андрулеску растянулись в довольной усмешке. Ну, наконец-то! За это можно и выпить.

На экране компьютера перед ним появилось лицо дочери: сосредоточенное, с хмуро насупленными бровками, между которыми залегла тоненькая морщинка. Лика напряженно вчитывалась в строчки письма, не замечая, что заработала вебкамера, а за ее плечами через большое окно отельного номера светила луна.

В груди что-то ёкнуло: так похожа на мать! Но Антуан тут же задавил в себе лишние сантименты. Ее мать была для него никто, просто одна из тех десятков женщин, что вереницей прошли через его постель. Но Лика — совсем другое. Она его дочь, и как бы там ни было, но часть его крови находится в ней.

Если бы она только знала, чего ему стоило выбить для нее пропуск на Тайру! Исполнить ее голубую мечту — увидеть живого вера, принять участие в изучении этих существ. Словно сама судьба благоволила ему, направляя девочку в нужное русло. Даже факультет ксенопсихологии она выбрала не случайно. Подсознательно она понимала, что не такая как все.

Не отрывая пристального взгляда от лица дочери, Андрулеску набрал номер Генри Неймана.

— Наша договоренность в силе?

— Да, мастер.

— Тогда жду завтра первый отчет.

Тонкая усмешка изогнула губы главы Химнесса.

Какая ирония — Лика даже не подозревает, что с завтрашнего дня ее саму начнут изучать.

Разумеется, тайно.

Генри Нейман, ее будущий научный руководитель — отличный генетик, один из лучших, и если уж он не сможет понять, что с ней не так, и разбудить спящий ген — то не сможет никто.

Кир так и не смог заснуть, несмотря на количество выпитого алкоголя. Он всю ночь проворочался на диване в гостиной, даже раздеваться не стал. Только скинул туфли, и то после того, как Борис пригрозил стащить их собственноручно.

Впервые в жизни женщина настолько завладела его мыслями. И какая женщина! Девчонка, на которую в другой ситуации он бы даже не глянул!

Кир понимал, что попал в ловушку, выхода из которой нет.

Дочь его врага — его пара.

Это вердикт, который невозможно оспорить. Закон природы, которому подчиняются такие, как он. Можно биться головой о стенку сколько угодно — это ничего не изменит. Внутренний Зверь, спавший до этой поры, пробудился. Теперь его сила будет только расти, и Кир уже чувствовал, как он ворочается внутри, пробуя стенки своей темницы на крепость.

Все эти годы Кирилл был уверен, что хорошо защитил себя от подобных проколов. Что всегда, в любой ситуации его разум окажется сильнее инстинктов. Но вчера, унюхав в девчонке пару, он едва не сорвался. И это при том, что приемный отец годами учил его скрывать истинную сущность. Только так можно было выжить среди людей. И если бы не это, то не известно, чем бы закончилась первая встреча с дочерью Андрулеску.

Кир помнил, как неторопливо шел ей навстречу, прокручивая в голове первую фразу, которую собирался сказать. Что-то банальное, типа: «как пройти в библиотеку» или что-нибудь в том же духе. Это казалось смешным и нелепым, но вполне достаточным, чтобы завязать разговор. Но когда девчонка, засмотревшись на что-то, сама налетела на него, едва не сбив с ног, он среагировать не успел.

Среагировал его Зверь.

В одно мгновение разум отключился от управления телом, предоставив волю инстинктам. Кир словно со стороны наблюдал, как его руки сомкнулись на талии девушки, как нос уткнулся ей в шею, шумно втягивая аромат ее кожи. И в тот же момент вспыхнуло желание сжать сильнее и не отпускать. Все мысли исчезли, осталась только одна: «МОЯ!». Она застучала в висках набатом, заставила покачнуться мир перед глазами, ударила в голову, точно молодое вино, стекла по позвоночнику вниз и угнездилась в паху сладкой пульсацией. В тот момент Кир понял смысл этого термина — «пара». Не что-то отдельное — часть. Часть его плоти и крови, женщина, которую до зубовного скрежета хочешь сделать своей.

А она?

Она даже не поняла, что случилось.

Он успел взять себя в руки до того, как она испугалась, а контактные линзы скрыли изменение глаз. Как удачно, что у второго поколения веров зрачки изменялись только в момент, когда просыпались инстинкты.

И у нее они не изменились.

Этот момент всю ночь не давал Киру покоя.

Контактные линзы? Возможно.

Но было еще кое-что.

Кир инстинктивно почувствовал, что Лика старалась держать между ними дистанцию. Да, его внешность ее впечатлила. Он видел восторженное восхищение, вспыхнувшее в ее глазах, как только она глянула на него. И жалость, на секунду мелькнувшую во взгляде, когда она увидела шрам. Обычно он действовал на женщин по-разному: у кого-то вызывал отвращение, у кого-то — болезненное влечение. Но жалость…?!