Ванесса Дэвис - Женский клуб

Грант несколько смутился:

— Все верно. Это звучит нелепо. Но предполагается, что Дорин сообщила бы обо всем прессе только в самом крайнем случае. Она хотела, чтобы муж расстался с Таней, хотела припугнуть его разоблачением, вот и все. А потом он начал эту свою кампанию, и ситуация резко осложнилась.

— Да уж.

— Она осложнилась и для меня тоже, потому что я влюбился в тебя и не хотел делать ничего, что могло бы повредить твоему бизнесу.

— О, воплощенное благородство! И как же ты собирался выпутаться из этой переделки?

— У меня не было никакого плана, но я думал поводить немного Дорин за нос, уговорить ее не использовать такие изобличающие обстоятельства. Ведь можно запугать Джереми, не втягивая в это дело клуб…

Грант бросил на Джулию до того жалобный взгляд, что она почти размякла.

Однако в его истории чересчур много уверток. Джулия допускала, что Грант состоит в союзе с Дорин, поскольку уже видела их вместе, но что, если женушка члена парламента обвела Гранта вокруг пальца? Что, если с самого начала она работала на своего мужа, добывая сведения, которые он мог бы использовать в своей кампании против «Сибаритов»?

— Что ей уже известно? — бросила Джулия. — Она читала этот отчет?

— Только небольшую часть. Я должен был показать ей его, чтобы она убедилась, что я со своей стороны выполняю условия сделки. Но это только копия, и она еще не читала отчет полностью.

— А ты уверен, что она не сделала с него ксерокс?

— Совершенно уверен, — убежденно сказал Грант. — Она взглянула на бумаги в моем присутствии. Я бы не позволил ей забрать их.

— Ну, пока, по крайней мере, ущерб невелик. Но ты сознаешь, что нарушил наш договор о конфиденциальности? Я должна уничтожить эти бумаги, и у меня не остается иного выхода, кроме как уволить тебя. Естественно, мое предложение сделать тебя директором нового клуба тоже теряет силу.

— Я знаю, что ты чувствуешь, Джулия…

— Знаешь? Неужели?

Грант смущенно пожал плечами:

— Может быть, не совсем. Но мне просто не хватает слов, чтобы высказать, как я сожалею о случившемся. После этих выходных я надеялся… да что там, теперь все это в прошлом. Каким же я был идиотом! Не надо было соглашаться на условия этой женщины. Но я думал, что Дорин — член клуба и… Боже, Джулия, клянусь, я не хотел причинить тебе зла!

— Вспомни, Грант, что говорят про благие намерения и дорогу в ад. Я вся издергалась за последние сутки. Ты разрушил мою личную жизнь, подверг опасности мой бизнес. Боже мой, Грант, если б ты только знал…

Джулия закрыла лицо руками, не желая, чтобы Грант видел, как ей больно. Даже теперь она все еще хотела, чтобы он обнял ее и успокоил, сказал ей, что все будет хорошо. Но он по-прежнему сидел на стуле, бормоча под нос о том, как он сожалеет о содеянном, и ее сердце ожесточилось против него еще сильнее.

— По крайней мере, я не поступил так, как просила меня эта женщина, и не заснял на видео сеанс массажа Тани Вейнтворт.

— Что? — не поняла Джулия.

— Это то, о чем она меня просила, но я отказался.

Джулия зло рассмеялась:

— Этого и не требовалось. Я уже сняла на пленку тебя со всеми твоими клиентками. Рано или поздно ты все равно выведал бы у меня об этом.

Когда она подняла глаза, то увидела, что Грант зло хмурит брови, — и сразу пожалела о своей болтливости. Он поднялся и наклонился над столом, мрачный от подозрений:

— То есть ты тайно снимала меня на видео?

— Не только тебя, Грант. И не сходи с ума. Видеокамеры установлены во всех массажных кабинетах. Это единственный способ контролировать массажистов, следить за тем, чтобы они не заходили слишком далеко со своими клиентками.

— Значит, у тебя есть записи, где я с Таней Вейнтворт, и с Дорин, и… Господи, даже с тобой?

— Все правильно.

Содрогнувшись, Грант отошел от стола.

— Ты хочешь сказать, что сидишь тут и наблюдаешь за происходящим, как какая-нибудь извращенка, которая подглядывает за эротическими сценками? Да это просто невероятно!

Судя по всему, Грант не на шутку расстроился, узнав, что за ним шпионили, и Джулия почувствовала настойчивое желание поиграть у него на нервах. Их встреча превращалась в бессмысленную игру шпионов, но Джулия собиралась пройти это испытание до конца. Она встала и, достав из сумочки ключ, открыла дверь тайного наблюдательного пункта. Грант недоверчиво вошел внутрь, но вид огромного экрана и кнопочного пульта, соединенного с видеокамерами в массажных кабинетах, привел его в полное изумление.

— Покажи! — рявкнул он.

Не желая выставлять напоказ других массажистов, Джулия включила канал, настроенный на его кабинет. Там, естественно, было пусто, но Грант сразу узнал его.

— Где кассета с нашим сеансом? — грубо спросил он, выдвигая ящик стола. — Я хочу посмотреть ее.

— Это невозможно, — равнодушно ответила ему Джулия. — Все твои записи на одной пленке. Она у меня дома. А копию я положила в свой банковский сейф.

— Должно быть, развлекаешься сама с собой, когда смотришь ее! — съехидничал Грант, пропустив мимо ушей ее последние слова. — Боже, как патетично! Тогда покажи запись, где я с Таней!

— Нет. Это не твое дело.

— Тогда я сам найду эту чертову кассету!

Он с силой открыл другой ящик, отыскал внутри несколько кассет и быстро проверил их, прочитывая этикетки, а затем отшвыривая кассеты в сторону.

— Грант, я же сказала, что записей с тобой здесь нет. Они все на одной кассете.

Заметив, что дверь в сауну слегка приоткрыта, Грант шагнул вперед и, прежде чем Джулия сумела его остановить, вошел внутрь.

— Грант! Не смей туда заходить! Это моя личная жизнь и…

Слишком поздно. Он уже нашел ящик с ее игрушками и держал в руках большущий резиновый член, рассматривая его с брезгливым отвращением.

— Боже, да ты сумасшедшая!

— Это не твое дело, Грант! Если сейчас же не уберешься отсюда, я вызову Стивена и велю ему вышвырнуть тебя прочь, как последнего бродягу…

Грант неожиданно повернулся к ней, и на одно коротенькое мгновение Джулия испугалась, что он сейчас ударит ее.

Однако пламя неприкрытой ярости в его глазах быстро потухло. Грант вернулся в кабинет и снова опустился на свой стул, а Джулия тем временем прошла на прежнее место за письменным столом, стараясь изо всех сил взять себя в руки и успокоиться.

— Мои методы руководства клубом и то, чем я занимаюсь в личной сауне, касаются только меня, — сказала она, стремясь выглядеть рассудительной. — Я доверяла тебе, Грант, а ты меня предал. Теперь все кончено.

Глубоко вздохнув, Джулия подняла голову и уставилась на Гранта пустыми глазами, произнося нараспев слова, которые обычно говорят при увольнении:

— Доработаешь до конца этой недели, как полагается. Но если помнишь, тебя приняли на работу с трехмесячным испытательным сроком, так что я имею право уведомить тебя об увольнении за одну неделю.