Ларисса Йон (Айон) - Ревенант (ЛП)

Они вышли на платформу, окутываемую спёртым воздухом. За ними захлопнулась дверь клиники, сливаясь с окружающим пространством, дабы скрыть вход от людских глаз. В нескольких футах впереди мерцал вход в Хэрроугейт, который спустя мгновение превратился в настоящие ворота, из которых вышел белокожий демон-бланшер с явно сломанной рукой.

Блас кинулась открыть ему дверь клиники.　

— Найди Лиз. Она тебя быстро подлатает.

Демон пробормотал благодарность и исчез за дверью.

— Тебе и впрямь нравится эта работа? — спросил Ревенант, не понимая желания помогать людям, большинство из которых мудаки и выглядят куда лучше мёртвыми.

— Если бы мне это не нравилось, я бы этим не занималась.

Сложив руки на груди, Рев изучал Блас, что было не так уж и трудно.

— Так будучи малышкой Фальшивым Ангелом, ты мечтала вырасти и лечить всех?

— А когда ты был малышом ангелом, думал ли, что будешь совершать проступки, за которые тебя выпрут с Небес и сделают падшим? — парировала она.

— Ух, — выдал он. — Не знал, что Фальшивые Ангелы столь стервозны.

Блэсфим потёрла глаза, и Ревенант тут же почувствовал себя куском дерьма, даже если не был уверен в причине. Он никогда не испытывал сожаление.

— Извини, — сказала Блас. — У меня семейные проблемы, поэтому я ворчу.

— Должно быть, это заразно, — заметил он.

— Будто вирус? С этим я справлюсь, — ответила она, и Реву понравилось, что Блас лучше будет разбираться с инфекциями, чем с людьми. Очень круто, но очень странно для Фальшивого ангела. — Куда мы идём?

— Не могу сказать. — Ревенант протянул руку, на которую Блас посмотрела, словно на ядовитую змею. — Тебе надо взять меня за руку, я нас перенесу.

Блэсфим поправила сумку на плече и посмотрела Реву в глаза.

— Если ты собираешься убить меня….

— Поверь, — перебил он. — Тебе ничто не угрожает, пока ты со мной. А если кто-то попытается, я заставлю того кричать, пока его голова не взорвётся, как у Шалтая-Болтая. Даже великий Призрак и вся его королевская рать, не сможет это излечить.

— Это так… трогательно, — скучным тоном заметила Блэсфим. — И живописно.

— Когда дело касается женщин, у меня столь безумные способы обольщения. — Кажется, она не оценила двусмысленность намёка, хотя, Блас ведь раздражена. Может ему стоит лучше подарить ей смертельный вирус. С силой Сумеречного Ангела посеять чуму будет несложно. — Дай мне руку.

Она нехотя вложила свою руку в его, но Рев ощутил трепет волнения, пронёсшийся от кисти к плечу.

Наслаждаясь ощущением, он перенёс их в район, прилегающий к месту обитания Сатаны, с неблагоприятной средой, потоками лавы и кислотными озёрами. Здесь мало что могло выжить. К тому же, сюда не мог попасть ни один небесный ангел.

Дом Сатаны, возведённый здесь, считался «загородным» и охранялся самыми свирепыми воинами. Лишь Ревенант и горстка доверенных лиц могли в него войти.

Рев и Блас перенеслись в гостиную с четырьмя огромными каминами. А в центре комнаты находилась дыба для пыток.

На дыбе было распластано бездыханное, истерзанное тело бедного оборотня, и его конечности свободно свисали с деревянных реек.

— Какого хрена? — Блэсфим отдёрнула руку и с ужасом уставилась на мёртвого парня. — Где мы?

— Брезгуешь? Я от тебя такого не ожидал.

С рычанием, она обернулась к Реву, и, благослови её крошечное сердце Фальшивого ангела, Блас была в ярости.

— Я не без причины врач. — И указала на мёртвого парня. — Это не круто.

Блэсфим хотела было направиться к дыбе, чтобы проверить жизненные показатели парня, но Рев остановил её, положив руку на плечо.

— Поверь, он уже давно почил.

Ревенант отпустил её прежде, чем она смогла стряхнуть его руку с себя. И почему-то от мысли, что Блас вновь его отвергла, в груди сдавило.

Идиот.

— Забери меня обратно в клинику, — рявкнула Блас, но это не возымело никакого эффекта. Ему нужно, чтобы Люцифер умер, а сам Рев его убить не мог.

От дурноты её отказа Ревенанта избавило появление из-за золотой огромной двери, которая со скрипом распахнулась, беременной женщины на крайних сроках. Её изодранное белое платье было забрызгано кровью и чёрт знает, чем ещё.

На её плечи спадали спутанные пряди волос, а тёмные круги под глазами делали её и без того бледное лицо, практически прозрачным.

— О боже, — прошептала Блэсфим.

— Предполагаю, это моя новая акушерка? — Гэтель улыбнулась, но даже несмотря на искренность улыбки сухие, потрескавшиеся губы и почерневшие зубы наводили ужас.

А у Ревенанта весьма высокий порог жути.

— Я не акушерка, — возразила Блэсфим, весьма авторитетным тоном, — но постараюсь тебе помочь. — Она направилась к Гэтель. — Как тебя зовут?

Гэтель села на шезлонг.

— Ревенант не сказал тебе? — Она с притворным ужасом посмотрела на него, но он отмахнулся. — Гэтель. А тебя?

— Блэсфим. — Она замедлилась, подходя к шезлонгу. — Гэтель… знакомое имя.

Дерьмо. Это плохо. Ревенант помог Гэтель удобнее устроиться на подушках, хотя срать хотел на её комфорт. Ему нужно, чтобы Блас чувствовала себя в безопасности. А если она поймёт, кто такая Гэтель и что за ребёнка она носит… ага, ему нужно пока что сыграть роль, что вокруг не происходит ничего важного.

— Конечно, знакомое, жалкая простофиля, — рявкнула Гэтель и посмотрела на Ревенанта. — Ты привёл псевдоврача, не осознающего всю важность ситуации?

Блэсфим с глухим стуком бросила сумку на пол.

— Псевдоврач? К твоему сведению, я уже пять десятилетий работаю в Центральной Больнице Преисподней, и дослужилась из простого парамедика до врача лондонского отделения клиники. Что касаемо остального, уверена, что твоя судьбоносно-знаковая беременность важна для тебя так же, как и для любой матери. Я буду заботиться как о тебе, так и о твоём ребёнке.

— Сука, — зашипела Гэтель. — Ты будешь… — Ревенант сдавил горло Гэтель, обрывая ругань.

— Ты будешь уважительно разговаривать с Блэсфим, — прорычал он.

— Ревенант! — Блэсфим схватила его за руку и отдёрнула её. — Как насчёт того, чтобы установить несколько правил? — Она ткнула пальцем в Гэтель. — Ты, назовёшь ещё раз меня сукой и можешь искать другого доктора. А ты, — она тем же пальцем ткнула Рева в грудь, — ещё раз захочешь придушить беременную женщину, и я поорудую скальпелем на твоих яйцах. Усёк?

Рев ухмыльнулся. Чёрт, в ней такой огонь. Как правило, Фальшивые ангелы более робкие. Рев задумался, а вне работы она такая же агрессивная? Уступчивая? Легче согласится раздеться?

Гэтель села прямо.

— Ты до сих пор не знаешь, с кем разговариваешь, да?

— Нет, — ответила Блас, — и мне плевать. Я здесь для работы, так что может, хватит строить из себя диву, и начинай рассказывать, что не так с течением беременности.