Ларисса Йон (Айон) - Ревенант (ЛП)

Ревенант тряхнул головой, прочищая мысли от услышанного, потому что Метатрон не мог сказать то, что сказал. Но архангел выжидающе смотрел на него, так что, вероятно, Рев правильно его услышал.

— Что за имя? — прохрипел он.

— Абаддон, — В голосе Метатрона было столько силы, что она прошла по всему существу Рева. — Тёмный ангел, которому было уготовано запереть Сатану на тысячу лет. Ты и был ключом, Ревенант. Когда Сатана, наконец, разрушит свою тюрьму, Ривер сломает печати Всадников, и придёт конец света. Но пока, вы с Ривером подарили миру десять столетий покоя, как и было, предсказано.

— Чего? — он хрипел, будто его душили. — Предсказано? Кем?

Метатрон просто смотрел на него.

— Ты что никогда не читал Библию? Вы с Ривером всегда были в центре апокалипсиса с первых капель реки Нил. Всегда существовали знаки в библии. А вы два пустоголовых пня их пропустили. Честно, несколько раз я сомневался, что вы найдёте свои пути.

— Похоже на нас, — проговорил Ревенант. — Погоди… Раз пророчество библейское, Сатана о нём знал, так?

— Без сомнения. У него было пророчество Демоники, которое противодействовало библейскому. Вот почему твоя мать скрыла твоё имя. Когда вы родились, пророчества ещё не были написаны, но Мариэль это предвидела. Никто, даже архангелы, этого не знали. В курсе были лишь я и моя жена.

Взрыв. Мозга.

Но теперь всё становилось ясно. Всё, через что он, его мать и Ривер прошли, было с какой-то целью. Но менее отстойным не становилось.

— Ты знал, что моя кровь не очиститься от порчи Сатаны? Ты участвовал в хреновой сделке, которую мне предложил Рафаэль с подручными?

— Мне очень жаль, Ревенант, — начал Метатрон. — Боюсь, что пока Сатана жив, твоя кровь не будет очищена, но я не знал о сделке. Не знал, что Рафаэль солгал тебе. И с другими архангелами, причастными к этому, разберёмся. Пошло оно всё, Ревенант, когда пожелаешь, можешь приходить на Небеса. Даю слово, ни один архангел не будет тебя преследовать, и мы исправим любой вред, причинённый тобой, пусть даже на это уйдут столетия.

— Спасибо, — поблагодарил Рев, хотя не намеревался ступать на Небеса, пока не перестанет нести разруху. Память о его матери достойна лучшего. Метатрон склонил голову в знак принятия.

— И Ревенант, ты понимаешь, что Шеул теперь твой?

Он фыркнул.

— У дяди Мета есть чувство юмора. — Он помолчал. — Ох, погоди… нет его у тебя, да? Ты серьёзно?

Метатрон пожал плечами.

— Сатаны нет, Люцифер заперт с ним. Сейчас ты — самое могущественное существо Шеула. Ты можешь управлять им, как посчитаешь нужным, пока ловушка, сдерживающая Сатану, не разрушиться, а Ривер не сломает печати Всадников.

Грудь Ревенанта сдавило. Он новый правитель ада?　

— Я не… как?..

— Пророчество книги откровений, — пояснил Метатрон. — И правил ими царь, ангел бездонной ямы, и имя того царя на иврите — Абаддон. — Теперь Метатрон стал серьёзен. — Ты не можешь превратить Шеул в кладезь добра и святости, и не можешь искоренить демонов. Во Вселенной должен быть баланс добра и зла, поэтому Шеул должен оставаться оплотом зла. Но это не значит, что ты не можешь… смягчить его. Если нельзя полностью отказаться от существующих законов, то хотя бы измени их.

В голове Ревенанта всё ещё не могли улечься предыдущие новости, так что он не мог понять, о чём Метатрон говорил.

— Например?

— Ну, например, тот факт, что душа человека… или ангела, умирающего в Шеуле должна остаться там навек, и её мог мучить любой демон.

— Я могу освободить души?

— Если пожелаешь.

Ревенант практически дрожал от этого желания. Сколько измученных душ он мог освободить? Включая мать и отца, сестру Ресефа. Столько душ, наконец-то, могли обрести покой.

— Правление Шеулом будет занимать много времени, — указал Ревенант. — А у меня уже есть работа.

И какого хрена он спорит, когда так долго планировал занять правящее место в Шеуле? Метатрон предлагал это место, а Ревенант мялся, как целка.

— Так как апокалипсис по версии Демоники уже минул, Всадникам не нужны Наблюдатели. Лишь Ривер может теперь сломать печати. Ты, как и Харвестер, освобождены от ваших должностей.

Твою же мать.

— А что на счёт Блэсфим? Она — вирм…

Метатрон рассмеялся.

— Она не вирм, а ангел. — Пока Рев шокировано молчал, архангел продолжил. — Её мать… как её теперь зовут?

— Дева. Ах, Девастэйшн.

— Хм. — Метатрон одобрительно кивнул. — Хорошее имя. Так или иначе, она продолжала встречаться с отцом Блэсфим после падения, и думала, что её дочь — вирм. Но Блэсфим была зачата до падения Девастэйшн.

Ревенант судорожно вдохнул.　

— То есть её зачали два ангела, а не небесный и падший.

— Именно. И твои дети будут полноценными ангелами. И будут с радостью… не-а, с восторгом и любовью приняты на Небесах.

Дети. Да, ради всего святого и порочного, Ревенант никогда не думал, что доживёт до них. Когда он был падшим, инстинкт подсказывал быть аккуратным, не заделывать ребёнка. Но теперь… Сейчас у него было будущее, и его дети вырастут в безопасном мире, с любящими родителями.

Но всё же…

— Преследование вирмов нужно прекратить, — заявил он. — Я видел, через какой ад прошла Блэсфим. Всем вирмам будут рады в Шеуле.

— Справедливо, — высказался Метатрон. — С этого дня, ни за одним вирмом охотиться не будут. Любое ангелоубийство будет наказуемо.

Честно.

— Согласен. — Ревенант протянул руку, но Метатрон просто уставился на неё. А затем, полностью ошарашив Ревенанта, крепко обнял его.

— Племянник, — пробубнил он. — Как же долго я ждал этого дня. Я видел, со дня образования небес, как всё ведёт сюда, но были времена, когда моё видение затуманивалось, и я боялся, что пророчества изменились. — Он отпустил Рева, которого потрясли увиденные в глазах дяди эмоции. — Добро пожаловать домой, Ревенант. Добро пожаловать.

* * *

«Это точно засада».

Ревенант и Ривер сплочённо окружили Ресефа, когда тот остановил белогривого коня, Завоевателя, на пляже Орегона. Конь фыркал и скалился на Ривера и Рева, которые отошли за пределы досягаемости зверя.

— В чём дело? — Ресеф, одетый лишь в плавки, спешился. Парень постоянно был полуголым, Рев мог поклясться, что он чаще был вообще голым. — Я перед барбекю решил проветрить коня.

Барбекю в доме Ресефа и Джиллиан уже шло полным ходом, и Ресеф это знал. По словам Ривера, Ресефу просто иногда нужно побыть в одиночестве, чтобы убежать от воспоминаний того, что сделал братьям и сестре, когда его печать сломалась, и он стал Мором.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказал Ревенант.

— Для меня? — Светловолосый Всадник с подозрением посмотрел на Ревенанта. — И что же это может быть?

— Открой Хэрроугейт к могиле твоей сестры.