Лорен Донер - Смайли

Венни хорошенько все обдумала. Смайли жилось чертовски сложно. Ее накачали всего лишь раз, а вот ему пришлось пережить множество моментов похуже этого.

Смайли помог ей пройти через самое худшее, а сам в Мерсил Индастриз был один. В этот момент Венни испытала симпатию к Новым Видам, какую не ощущала прежде.

— Венни, ты уверена, что во время секса я тебе не навредил? — тихо спросил Смайли. — Ты можешь мне честно все рассказать.

Венни, не в силах выдержать полный боли взгляд парня, отвела глаза.　

— Если честно, мне не хочется об этом разговаривать.

Смайли тихо выругался.　

— Значит, я причинил тебе боль. Мне очень жаль.

В голосе парня слышалась мука, от чего Венни почувствовала вину. Смайли заслуживал откровенности, даже если Венни и неудобно разговаривать на подобные темы. Она снова перевела на него взгляд и положила ладонь на его руку. От соприкосновения кожи к коже Венни как будто ощутила связь со Смайли.

— Я смущена, вот почему мне не хочется разговаривать на эту тему. Лишь моя лучшая подруга знает подробности той ночи. Только с ней мне комфортно обсуждать темы, связанные с сексом. Утром, после секса, я ощущала дискомфорт, но не из-за того, что ты что-то не так сделал. Теперь же все в порядке.

— Я был слишком грубым. — Смайли поморщился. — Понимаю. Спасибо, что была со мной откровенна. Ты была такой тесной, я боялся, что порвал тебя. Венни, необходимо, чтобы кто-то из наших врачей тебя осмотрел.

Прямота Смайли ошеломила Венни, но девушка быстро взяла себя в руки.

— А ты, похоже, очень откровенен в разговорах на подобные темы, да?

Смайли кивнул.

— Мой народ верит в полнейшую честность.

Она сглотнула и сделала глубокий вдох. Наверное, ее щеки горели, но Венни решила рискнуть и перешагнуть через этот дискомфорт ради Смайли.

— Я так не думаю. То есть у меня ничего не болит. Просто у меня давно не было секса. И мне непросто говорить напрямую о сексе. Когда я росла, говорить о нем в доме было не принято. Что-то вроде табу.

— Почему?

— Не знаю. Мама никогда не поднимала этот вопрос, говорила только, что нас принес аист, когда мы были младенцами. Мой отец редко бывал дома. Моя сестра и брат были старше, поэтому многого не говорили. Это было скорее предупреждением о том, что запрещается раздеваться перед мужчиной, иначе все закончится беременностью. Бет была той, кто рассказал мне о сексе, когда я была подростком.

Его брови поползли вверх.

— Аист?

— Никогда не слышал? Родители придумывают сказку для детей, чтобы не говорить правду о сексе. Они говорят, что прилетает большая птица, так и появляются дети.

Он рассмеялся.

— Мы открыто говорим о сексе. У тебя есть ко мне вопросы после того, как мы занимались сексом? Мы немного отличаемся физически, чем ваши человеческие мужчины.

— Ты больше, — она почувствовала, как горят ее щеки.

— Да. Плотность наших мускулов обычно больше, и нас «спроектировали» выше и объемней в костной структуре, чем большинство ваших мужчин.

— Я имела в виду… — она не сумела закончить предложение.

Он улыбнулся.

— Ты о члене?

Она кротко кивнула.

— Генетически мы были спроектированы быть больше во всем. А также у нас не так много волос по всему телу. Что странно, так как нам дали ДНК животных с мехом. Я рад, что у меня нет шерсти.

Венни улыбнулась.

— Да. Было бы отстойно летом, когда жара.

Смайли довольно усмехнулся.

— Мне нравится, когда ты расслабляешься рядом со мной. У тебя замечательная улыбка.

— И у тебя.

Его улыбка пропала.

— Ты привлекла меня в сексуальном плане еще до того, как нас опоили. Привлек ли тебя я хоть немного?

Ее настроение изменилось.

— Нам не стоит этого обсуждать.

— Значит, я тебя совсем не привлек?

Она заглянула в его глаза.

— Почему тебе нужно это знать?

— Я возбуждаюсь, когда ты рядом. Сейчас препарата во мне нет.

Она тихонько вскрикнула, удивляясь, что он это признал. Ей с трудом удалось сдержаться, чтобы не посмотреть на него, чтобы убедиться, не имел ли он в виду это в буквальном смысле слова.

Смайли колебался, изучая ее лицо.

— Я хочу прикоснуться к тебе и проверить, есть ли между нами что-то без помощи препарата.

— Это плохая идея.

— Почему? Я хочу тебя, Венни. Я не мог думать ни о чем-либо еще с той ночи.

— У нас не может быть секса, если ты об этом.

Смайли опустил плечи.

— Я тебя не привлекаю.

Грустный взгляд на его лице почти разбил ей сердце. Она не могла видеть его таким.　

— Я… Просто я верю в любовь до секса. У нас все произошло очень быстро, и я не знаю, как теперь поступить. Мы были близки, но мы так мало знаем друг о друге. Мне неудобно.

— Почему? Ты считаешь, что неспособна полюбить меня? Это потому, что я не полностью человек?

— Я тебя даже не знаю.

Смайли придвинулся ближе.

— Мы можем исправить это, лучше узнав друг друга. Я завтра возьму тебя в город, и сейчас мы с тобой вместе здесь. Нам просто нужно пообщаться.

Она не могла отрицать логичность его слов.

— Мы можем попробовать.

— Ты веришь в то, что говорит ваша церковь о нас?

— Я не хожу в церковь Вудса, а люди, которых собирает Грегори, ужасны.

— Хорошее начало. Знаю, что они нас ненавидят, но не знаю, за что.

— Я больше не хочу повторять это дерьмо. Было очень унизительно рассказывать Джастису то, что они сказали, пока я была заперта в этой комнате и слушала их пустую болтовню.

Смайли просто глядел на нее. Она сдалась под его пристальным взглядом.

— Это немного сбивает с толку, потому что они придурки, которые думают, что вы, ребята, собираетесь создать армию Новых Видов и поработить мир. Или убить всех. Может быть, в таком порядке. Вы когда-нибудь видели… — она замолкла. — Неважно.

— Видели что? Говори, Венни. У нас не должно быть секретов. Ты можешь сказать мне все, что угодно.

— Хорошо. Смотрел фильм про обезьян, захвативших мир? Думаю, они слишком много смотрели этот фильм.　- Она съежилась.　- Прости. Я не хотела вас оскорблять, потому что так не думаю. Ты потрясающий человек. Я не разделяю их убеждений. Это глупо. Они просто идиоты. Всем известно, что у Новых Видов не может быть детей.

Смайли посмотрел в сторону, и его взгляд скользнул по комнате. Наконец, он снова взглянул на нее, затем вниз на ее живот, а затем закрыл глаза.

— Смайли? Мне очень жаль, — ей стало не по себе. — Мне не следовало этого говорить. Просто это единственное что пришло мне в голову. Правда. Пожалуйста, не злись на меня.

Он открыл глаза и взглянул на нее.

— Я не злюсь. Честно. Я никогда на тебя не разозлюсь.

— Ты расстроен. — Она ему не поверила. — Ты примат, верно? Эта шутка про обезьян была неуместна. Прости.

— Я не расстроен.