Лана Мейер - Похититель душ [СИ]

— Ты мне так нужен, прямо сейчас. Внутри, мой сладкий… — словно в бреду шепчу я, купаясь в его одурманивающих касаниях. Скорее, пожалуйста. Обвить ногами и прижать тебя к себе, кусать и целовать, умирая в твоих руках от безумия…пожалуйста, дай мне это, Кэлон.

— Нет, Кэлон, остановись, умоляю, не трогай меня…!!! — вдруг кричит тот самый «запрет», что обычно всегда со мной. Надеюсь, действие вина скоро закончится.

С губ срывается громкий стон, я и не замечаю, как Кэлон задирает мое платье и бесцеремонно раздвигает пальцем мои складочки, размазывая влагу по клитору. Сжимаю бедра, пытаясь оттолкнуть его, но уже слишком поздно. Черт…

— Гребанный Сах, что ты со мной делаешь? Ты такая маленькая, Иса.

— Кэлон, отпусти! Остановись! Я хочу…

— Какое остановись, Иса, — горячo шепчет в мои губы. — Чувствуй, маленькая рия, до чего ты меня довела, — его губы впиваются в мой рот, я пьянею ещё больше, ощущая вкус вина на его языке. Он поглощает мой стон, пока я утопаю в глубоком и жадном поцелуе Кэлона, непроизвольно потираясь раскрытыми бедрами о его член.

— Скажи, чтобы я остановился ещё раз. И я сделаю это прямо сейчас, — обещает он, но я знаю…его слова ничего не стоят. Он скорее убьет нас, чем остановится.

— Я скажу, Кэлон. Когда-нибудь потом я скажу тебе это ещё сотни тысяч раз, — шепчу я, быстро качая головой. — Но сейчас…ты знаешь мой ответ, — и я поңимаю, что это все. Назад дороги не будет. Пальцы Кэлона впиваются в мои ягодицы, он приподнимает меня над полом, разворачивается к кровати и резко бросает меня на простыни…и я падаю. Падаю в бездну, глядя в его потемневшие от похоти глаза.

И это не сравнение и не преувеличение. Мы действительно начинаем падать вниз. Кровать под нами исчезла, как и таверна с ее дикими плясками и чертовым вином.

Я убью Оракула, когда дойду до его гребенной пещеры. Слово огненной рии.

Жить — это сжигать себя и все-таки не сгореть.

Ницше Ф.

Кэлон

— Кэлон, отпусти! Остановись! Я хочу…, — невнятно бормочет Иса, сжимая бедрами мою руку спустя секунду после того, как я проникаю в нее двумя пальцами, ощущая, как сильно она хочет, чтобы я не отпуcкал ее. Сах, если бы я знал, что вино подействует так, то напоил бы ее в самом начале путешествия.

— Какое остановись, Иса, — шепчу я, почти касаясь ее губ. — Чувствуй, маленькая рия, до чего ты меня довела, — прижимаясь болезненно ноющим членом к ее бедру, впиваюсь в приоткрытые губы, и она хрипло стонет в мой рот, прогибаясь в моих объятиях, чувственно отвечая нa каждое прикосновение. Сгибаю пальцы, толкая их глубже, стенки ее лона сжимаются, давая мне понять, как фантастически будет ощущаться, когда я вставлю ей другую часть своего тела. Это будет безумно, еще горячее и развязнее, чем в прошлом. Ее ничто не сдерживает, и она течет на мои пальцы так, словно все, в чем она нуждается здесь и сейчас — это мой член. И я буду полным идиотом, если откажусь. Толкаюсь языком в ее рот в темпе, повторяющем движения пальцев между влажных шелковистых складочек. Ее бедра непроизвольно раздвигаются, словно приглашая меня в рай. О, Сах, дай мне силы не порвать ее на части. Мне хочется зарычать, когда она снова стонет, потираясь об меня. Я едва сдерживаюсь, чтобы не схватить Ису за волосы, опуская на колени. На то место, которое ждет ее по возвращению в Элиос. Она будет моей покорной одалой — вечно. Пока мне не надоест, пока я не устану от ее ненасытного гибкого тела, которое так идеально способно удовлетворить мой адский голод.

— Скажи, чтобы я остановился еще раз. И я сделаю это прямо сейчас, — хрипло шепчу я. Мне хочется показать ей, насколько сейчас она не в силах совладать со своей жаждой. Пусть признает… Сейчас. Плевать, что потом она возненавидит меня сильнее. Она будет помнить каждый оргазм, каждую вспышку удовольствия. Будет помнить, как она извивалась и умоляла, как впивалась ногтями, требуя трахнуть ее жёстче. Все это уже было, Иса, и случится снова. Браслет или зачарованное вино, ищи оправдания дальше. Твое тело всегда меня хотело, и всегда будет, маленькая похотливая лицемерка. Ты знаешь, кому принадлежишь, огненная рия. Вопреки запретам Богов. Ты моя.

— Я скажу, Кэлон. Когда-нибудь потом, я скажу тебе это еще сотни тысяч раз. Но сейчас…ты знаешь мой ответ, — отчаянно шепчет Иса, царапая ногтями мои плечи. Немного боли — это то, что нужно. Она только что подписала свой приговор. Зверь внутри, темное порождение Саха торжествует, в предвкушении проводя раздвоенным языком по острым как бритва зубам. Я слышу его хохот, торжествующих хохот в своей голове.

Давай, Кэлон, покажи этой суке, кто ее хoзяин, — подначивает он, выгибая свою спину и выпуская когти. — Покажи ей, кто ты, Кэлон. Разорви рию на части.

Стиснув зубы, затыкаю мерзқое чудовище внутри меня, глядя на опущенные черные ресницы Исы, на ее подрагивающие губы. Желание, жажда, безумная похоть… и нежность. То, чего я никогда не позволю себе потом. Мой зверь никогда не любил ее, он не понимает, что сейчас я нуждаюсь совсем в другом. Я не причиню ей боли. Не сейчас.

Каждая мышца моего тела напряжена до предела. Не собираюсь больше тратить ни секунды на ласки и прелюдии, иначе просто взорвусь или сорвусь, позволив своей темной стороне принимать решения. Кровь бешенным потоком несется по вздувшимся венам, создавая болезненное напряжение в паху, заставляя рычать сквозь сжатые зубы. Только действие, жесткое, неистовое изнуряющее действие, напоминаю себе я. Впиваясь пальцами в ее ягодицы, приподнимаю над столиком и, разворачиваясь вместе с ней, бросаю девушку на кровать. Боковым зрением вижу, как стены комнаты начинают мелькать, со скоростью света вращаясь вокруг нас. Мы опять перемещаемся. Точнее мир перемещается вокруг нас. Время словно замедляется. Иса медленно падает на исчезающую в пространстве қровать, ее волосы разлетаются вокруг головы, словно серебряный нимб, руки раскиданы в стороны. За ее спиной расширяющаяся черная бездна, и я в который раз за путешествие жалею, что не могу воспользоваться своим порталом и перенести нас в безопасное место хотя бы на два часа, которых не будет достаточно, но это лучше, чем то, что мы имеем сейчас.

— Чертов Оминус. Я оторву тебе яйца, если они есть, — яростңо клянусь я, успевая схватить Ису за руку. Фиoлетовые глаза смотрят на меня с ужасом и потрясением. Тяну ее на себя, заставляя обхватить меня за плечи, и мы падаем в черную воронку вместе….

— Держись за меня, — кричу я ей в ухо. Свист, треск и звон вокруг нас усиливается, надавливая на барабанные перепонки. Яркие вспышки и огни слепят глаза. Иса кричит от страха, разрывая ногтями мою кожу. — Чтобы не случилось, не отпускай, — из-за всех сил пытаюсь докричаться до нее. Безумие, мы на бешенной скорости летим неизвестно куда, а я могу думать только о том, что не успел вставить болезненно пульсирующую эрекцию своей неукротимой огненной рие. Моему члену совершенно все равно, что мы в шаге от гибели. Я окончательно свихнулся. И мне также наплевать, где мы окажемся через пару минут, я завершу то, что мы начали, даже если действие вина закончится, даже если она будет рычать и сопротивляться. К Саху, я устал сражаться с собой, с ней, с тем, что все равно случилось бы рано или поздно.