Менестрель Тацуя - Мальчик, который сдох

«Прости?»

Надо же, она все быстрее учится смотреть трезво на вещи:

— Не за что извиняться, ты просто опять поверила образу. Все хорошо, моя родная.

И как легко давались эти слова. Такая милая девочка, такое яркое солнышко. И ничуть она не заучка, да была помешана на правилах, но лишь оттого, что так хотела защититься от этого несовершенного мира. А затем, неожиданно даже для себя, вместо того, чтобы обнять и поцеловать, весело сказал:

— А теперь идем искать запретные книги, гулять и отдыхать!

И схватив ее за руку, с новой энергией и энтузиазмом потащил к магазинам. Так что ей ничего не оставалось, кроме как последовать за мной, и мы смогли, наконец, отдохнуть по-человечески, не переживая, что подумают и скажут, и что самое странное, здесь в Лютном квартале, нас, действительно, принимали такими, какие мы есть. Хотя и не обошлось без эксцессов. Не было гопников, не было и нападения торговцев, но на нас банально хотели вышвырнуть прочь.

— Эй, вы, что тут делаете? Живо убирайтесь. Эта улица не для детей.

Сказал нам вышедший из магазина маг в каком-то балахоне. А когда я попытался ощутить его эмоции и понять, что им двигало, то наткнулся лишь на презрение и раздражение.

— Не понял, почему?

— Потому что здесь не место детям!

Продолжал он, подходя к нам, отчего Герми спряталась за меня.

— Сэр, у нас дело в этом проулке, и кто вы такой, чтобы решать, где мне лорду быть?

— Какой еще такой лорд?

Уже явно со злостью проговорил он, смотря на меня своими зелеными глазами и скривив лицо.

— Который перед тобой, невежа! И если ты сейчас же не извинишься, то пожалеешь!

Я намеренно шел на конфликт, но он сам виноват. Запугивать мою Герми я не позволю и вся та ярость, что сейчас была во мне, вылилась в эти слова. Но не сделал ли я только хуже? Но нет. Он оказался, к счастью тупым, и я мог смело теперь его убивать. А вот если бы он извинился, ощутив мое состояние, то мне было бы гораздо труднее найти повод для драки, а без нее почти невозможно было сбросить свои эмоции. Так что, когда он выбрал конфликт, выхватывая палочку со словами:

— Да я тебя сейчас щенок!

Я, ускорившись, на пределе возможностей, смазавшись в одно пятно, нанес серию ударов. В колено ногой, рукой в грудь, снова рукой в шею, ногой по ноге, чтобы он упал и завершающий промеж ног. Последнее правда уже не на скорости, так как эффект пропал после первой же секунды. Но переломанные ребра, хрустнувший позвоночник, сломанная коленная чашечка и отбитые яйца все равно заставили его отключиться. А я, подхватив Гермиону на руки рванул прочь. Нечего ей все это видеть, и я искренне надеюсь, что она не успела обратить внимание.

— Герми ты как?

Поставив ее на землю, готовый в кои-то веки ответить на все вопросы, я посмотрел в ее глаза. Сейчас мы стояли в темном проулке недалеко от магазина для чернокнижников (назывался он не так, но смысл был именно такой) и смотрели друг на друга. Секунду, вторую девушка молчала, а затем сама, видимо не осознавая, что делает, впилась в мои губы своими губами. Страстно, с жаром, выплескивая все страхи и сомнения. И если бы ранее мы не целовались столь самозабвенно, то думаю, реакция ее была другой, но помня о том, как ей хорошо становится в моих руках, когда я ласкаю ее тело, когда мой язычок играет с ее губками и язычком, девушка избрала самый интересный для меня способ. Но ведь он работал, Герми успокаивалась и на место страха, обиды, что я вновь ничего не сказал, она стала наслаждаться. И лишь после спросила:

— Ты когда-нибудь мне все расскажешь? Это что сейчас было? Твоя скорость, жестокость?

А мне пришла в голову мысль.

«Интересно, знает она, что о вампирах?»

— Это мои таланты, моя природа. Но я не уверен, что ты все поймешь прямо сейчас. А лучше, как только мы приедем я все, расскажу. Если ты будешь готова, но скажу, что я змееуст и у меня есть способности вампира.

Но вместо того, чтобы шокировать, я нарвался на ее легкий и беззаботный смех, а когда она отсмеялась, девочка пояснила:

— Мне пришла в голову мысль, что возможно и не столь безумна теория, написанная в книге «О взлетах и падениях темного искусства» в которой говорится, что Он считал тебя своим врагом и «остаться должен только один».

— Хех, мне тоже нравится. Интересная теория и кто знает, может она имеет основания под собой?

А затем запел одну из красивейших песен из фильма «Горец»

И каково было мое удивление, когда она стала подпевать:

Приложив палец к ее губам, я закончил сам, так как эта часть песни больше походила мне:

А затем рассмеялся, смотря в ее сияющие глазки.

— Прекрасная песня.

На что она, кивнув, ответила:

— Только вот эти строчки не смей к себе примерять, и она вновь красиво и, попадая в ритм песни, пропела:

Показав свой кулачок, она высунула язычок, а я, нежно обхватив за талию повел по магазинам.

Как быстро бежит время, только вчера, словно я ходил с Гермионой по магазинам, а сегодня уже ехать в школу. Помня о том, что мне могут помешать, я решил пока просто понаблюдать. Выйдя к нужной платформе и остановившись чуть в стороне, я стал наблюдать. А вот и семейка Уизли, вместе с Джинни, за которой сейчас я и наблюдал. Как всегда, шумные и привлекающие к себе внимание. Но вот и они стали переходить в стену. Вначале сестренка младшая, потом старшие. Рон отчего-то решил задержаться, а я направился к нужной стене, и вот именно в этот момент проход то и был закрыт. И Рон прямо впечатался в камень. Хихикнув и убедившись в своей правоте, я исчез через портключ. На другом же конце города, в его магической части, было более оживлённо. Осмотревшись, я пошёл искать Гермиону, которая должна была сначала дождаться меня и только потом войти в поезд. Девушка обнаружилась у обычной колонны, опираясь на неё спиной и держа в руках свой багаж. Она вертела головой из стороны в сторону, внимательно всматриваясь в толпу и, уверен, ища меня, как я искал ее. Улыбнувшись, я подошёл к ней сбоку, тихо произнеся:

— Привет, Гермиона.

Сказав это, я распахнул руки в стороны, мол, иди и обними меня.

— Гарри!

Обрадовалась Герми и прыгнула на меня, крепко обнимая за шею и прижимаясь к моему телу своей грудью, что только начинала расти. И вот вроде бы сегодня общались, а не так давно целовались и обнимались, а оба заскучали.

— Ты долго меня ждала?

Спросил я у неё, отпустив, ибо на нас уже стали подозрительно смотреть чьи-то родители.