Анастасия Трусс - Танец на осколках души

«Но, неужели Милена никак не может быть связана с той глупой бабочкой? — размышлял демон. — Самаэль любит её… Он так просто предал память Кэтэрины? Не думаю. Демоны никого не любят. Но если, каким-то невообразимым чудом, и полюбили, то… после этого, полюбить кого-то ещё? Сильно в этом сомневаюсь».

Эта история не давала ему покоя. Он чувствовал, что здесь что-то не то. Кроме того, он знал, что сущность Адалиссы жила в Милене. Слишком много совпадений. Хотя, Аббадону и не было известно, почему Адалисса, в конце концов, исчезла и почему новоявленная правительница Зиградена о ней забыла. Спросить саму Милену было невозможно. Приказ повелителя — никогда не упоминать Чёрную богиню в разговорах с Миленой — демон бездны нарушить не мог.

«Похоже, что об Адалиссе придётся забыть. По крайней мере, на какое-то время. Но, если у меня появиться хоть малейший шанс… я верну её. И тогда… она ответит передо мной за всё».

— Я, ведь, изменил судьбы своего мира, не так ли? — этот вопрос Люцифер задал той самой слепой ясновидящей, которая рассказала ему об Адалиссе. — Чёрная богиня больше не вернётся и ничего не изменится?

— Судьбу сложно изменить, — покачала головой женщина. — Почти невозможно. И пока, то я вижу… то, что я предсказала… исполнится. Ещё не скоро, но это время придёт.

— Ты хочешь сказать, что Адалисса, каким-то образом, может проснуться? Ты же мне говорила, что заставить её уснуть — это единственный шанс! Чтобы Милена, навсегда, о ней забыла! А что теперь?!

— Ты всё сделал правильно, Люцифер, но… Возможность, что её разбудят, осталась.

— Кто это может сделать?

— Не знаю. Но, в твоей власти сейчас находится ключ от врат бездны. Возможно, с помощью него, что-то можно будет сделать.

— Ключ от врат? Это всего лишь, легенда! — резко ответил владыка Ада. — Мне не нужны сказки! Мне нужен выход из положения!

— Я тебе уже всё сказала. Этот ключ состоит из двух частей. Одна — свет, рождённый тьмой. Вторая — тьма, рождённая светом. Тот, кто владеет этими частями, владеет вратами бездны. Тебе остаётся, лишь, найти их. А они прямо у тебя перед носом.

Люцифер, молча, ушёл. Ясновидящая же произнесла в тишине своей комнаты:

— Всё, что ты делаешь, Люцифер… Всё это — бесполезно. Зря ты мне веришь во всём. Я говорю тебе, лишь то, что позволено. Всё равно… Демоны и ангелы станут, всего лишь, пешками в руках древних богов.

Небеса. Эдем. Обитель ангелов. Место, куда мечтают попасть праведники после своей смерти. Оно, действительно, выглядит великолепно. Райский сад… дворцы высших ангельских чинов… Любой, попавший сюда, будет в восторге от представшей красоты.

В одном из дворцов, перед зеркалом сидел шестикрылый ангел. В зеркале отражался мир драконов, а именно спальня повелителя. Ангел смотрел на Милену Кавэлли и улыбался:

— Интересно, что произойдёт, когда мы встретимся, Милена? А мы точно встретимся, я уверен. Ведь, это — наша судьба. Судьба, которую не изменить. И она приведёт к гибели одного из нас. Как думаешь — кого? Лично я, сделаю всё возможное, чтобы проигравшей стороной оказалась ты — Милена Кавэлли.

Мир драконов исчез, и теперь в зеркале было, лишь, отражение ангела. Его лицо… Если бы у Милены был брат-близнец, то выглядел бы он точно также…

Тикают шестеренки,

Время надежду плавит,

Вчера — ты еще девчонка,

Завтра — ты будешь править.

Ты будешь сидеть на троне,

Вещая чужие приказы -

Послушная кукла в короне,

Одетая в бархат и стразы.

Ни кто не спросил «ты хочешь?»,

Ни кто не подумал «сможешь?».

Бессильная злость клокочет,

Беспомощность сердце гложет.

И старая жизнь в осколки

Разбита жестокой волей.

Осталась одна девчонка,

Одна — средь крови и боли.

Одна — среди тех, кто сильнее,

Одна — без любви и поддержки…

Тебе нужно стать смелее,

Нельзя быть такой как прежде.

Чтоб выжить в жестоком мире,

Судьбой, что тебе навязали,

Ты станешь чужой рабыней,

Но будешь прочнее стали.

Согнут, но сломать не смогут.

Девчонка усвоит законы -

Со слабыми быть жестокой,

А с сильными быть покорной.

Безвольною куклой не стала,

И правишь своею рукою,

И тот, кто не верил сначала,

Колени согнул пред тобою.

И пусть этой власти мало -

Оковы сжимают шею,

Но девочка зло и упрямо

Твердит: «они все пожалеют!»