Сюзанна Райт - Сжигающий

Приоткрыв рот, Харпер потянулась к его губам. Он хотел вкусить ее, проникнуть и взять. Он так и сделает. Но не сейчас.

Он проследил контур ее губ кончиком языка. Он обожал форму ее губ, обожал их бархатистость и мягкость. Обожал то, как они обхватывали его член.

— Вся моя. — Он поцеловал изгиб ее рта. Втянул верхнюю губу. Прикусил мягкую часть нижней губы, оставляя метку.

Она лизнула место укуса. Нокс в ответ коснулся кончиком языка ее.

— Да ты чокнутый, Торн, — зарычала она.

— Ах, моя киска, вернулась, — сказал он, улыбаясь.

Она собиралась спросить, что он имел в виду, но Торн накрыл ее губы своими. Его язык проник внутрь и переплелся с ее. Он не просто целовал, он ее поглощал. Облизывал, кусал, сосал… скорее владел ее ртом. Нокс зарылся рукой в ее волосы и начал массировать голову.

О Боже, это не должно быть так хорошо, но было. Она почти растаяла на матраце.

— Никакой шелк не сравнится с твоими волосами.

Харпер задрожала от этого глубоко, почти хриплого шепота. Она боролась, чтобы освободить свои запястья, но эти призрачные руки сжали ее еще крепче. Ее лоно пульсировало.

С одной стороны ей нравилось быть удерживаемой, но с другой Харпер сгорала от желания прикоснуться к Ноксу.　

— Освободи мои руки. — Он медленно покачал головой, и ледяной палец погладил ее запястье

— Думаю, оставлю их пока там. — Нокс пососал впадинку за ушком, где он оставил метку, которая говорила, что у нее есть анкор, что где-то есть демон, который убьет, чтобы защитить ее. Зная, что ей нравится, он прошептал:

— Никогда не думай, что я не принимаю тебя всю.

От его горячего дыхания, у Харпер волоски на шее встали дыбом.　

— Нокс…

— Я всегда буду желать тебя такой, какая ты есть. — Он помассировал внутреннюю часть бедра, заставляя ее складки пульсировать.

Запах ее поднимающегося желания заполнил его легкие, и он зарычал. Его член болезненно дернулся. Ему нужно быть в ней, но ему также нужно вбить кое-что в ее прелестную головку.　

— Именно такой, какая есть, — снова повторил он.

Харпер сделала резкий вдох, когда он широко раскрыл ее бедра и прохладный воздух коснулся ее лона. Он лег всем весом, устраивая свой член у складок, пока языком кружил по ее соску.

Она выгнулась к его рту и потерлась клитором об его член, нуждаясь в освобождении. Харпер была влажной и возбужденной, и, кажется, Ноксу нравилось ее игнорировать.

— Сколько раз во время конференций и встреч, я думал лишь о том, что приду домой, прижму к стене и возьму тебя. — Он укусил сбоку ее грудь, освежая поблекшую метку.

— Мы определенно можем сделать это сейчас, — с надеждой в голосе произнесла она.

— Сперва, я хочу исследовать.

Терпение Харпер было почти на исходе, но она знала, что лучше с ним не спорить. В нем достаточно садизма, чтобы отказать ей в оргазме, только потому, что она будет играть не по его правилам.

Его руки были твердыми, но пальцы прикасались с легкостью по ее коже, играя с нервными окончаниями, наполняя эндорфинами.

Когда он касался Харпер, ей всегда казалось, что он старается запомнить каждую линию и изгиб.

Все что ей сейчас оставалась, так это томно вздыхать и стонать, пока он ее ласкал. Облизывал. Целовал. Оставлял легкие укусы, а затем проводил по ним языком, унимая боль.

Затем он прижался ртом к ее лону и из горла Харпер вырвался стон. Он не играл с ней, он доводил ее до оргазма быстро и жестко, заставляя дрожать всем телом и сжигая ее изнутри.

Освободив руки Харпер, Нокс перевернул ее на живот. Он провел языком по линии ее крыльев, зная, какими чувствительными они были.

Харпер извивалась и изгибалась под ним, стеная о большем.

— Я хочу прикрывать тебя. Защищать. Владеть тобой. — Он поставил ее на колени.

— Но никогда не менять тебя. — Он был дома. Ее лоно было таким чувствительным, он толкнулся членом глубже, зарычав от ощущения какой смертельно-горячей и гладкой она была. — Мое самое любимое место.

Харпер приподнялась, удерживая вес на руках

— Трахни меня, — сказала она. Харпер думала, что он хочет, чтобы она умоляла его.

Но нет. Намотав ее волосы на кулак, он дернул ее голову назад и потом одним резким толчков вошел в Харпер, ударяя по точке G своим идеальным большим членом.

Она сжала простыни, двигаясь навстречу каждому движению.

Нокс трахал ее сильнее, зная, что она уже близко, он чувствовал, как она становится еще горячее и плотно сжимает мышцы вокруг его члена.

— Кончи, когда будешь готова, детка.

Он не заставит ее ждать. Здесь и сейчас, все было для нее. Когда ее лоно начало сокращаться, он сказал:

— Ты, черт возьми, всё для меня. Никогда не думай иначе.

С этими словами она испытала оргазм. Харпер выгнулась, когда в ее теле взорвалось горячее удовольствие, заполняя теплом каждую клетку, мышцу и кость. Её мышцы крепко сжали Нокса, и он прорычал ее имя.

Она чувствовала, как его член пульсирует внутри нее, извергая горячее семя. А затем обессиленная она рухнула на матрац.

— Теперь я прощен? — спросил он, целуя ее спину.

— Так это всё не ради меня, — фыркнула она. — С помощью оргазмов ты хотел получить мое прощение. Знаешь, иногда я удивляюсь, как ты уживаешься с самим собой.

Он улыбнулся напротив ее кожи.

— Но ты все равно меня любишь.

— Да, люблю, — тяжело вздохнула она.

* * *

Страж нажал на кнопку, и большая, со скрипящим металлическим звуком, механическая дверь открылась. Запахи пота, плесени и отбеливателя ударили по Ноксу.

На первый взгляд клетка казалась пустой. Тонкий матрац не выглядел, будто на нем лежали, и стул был задвинут под стол.

Не было ни звука, за исключением шагов охранников, которые эхом разносились по коридору. Но Нокс не упустил из внимания тапочки, стоящие около металлической двери. Леви тоже заметил и закатил глаза.

Нокс прошел глубже в комнату. Кроу стоял возле стены, руки связаны, в глазах страх. Он возможно и не боялся, когда говорил со стражами вчера ночью, но сейчас определенно испугался.

От запаха его страха, демон Нокса оскалился в смертельной улыбке. Гнев немного утих после времени проведенного со своей парой, но эмоции все еще бурлили в нем.

Нокс ничего не сказал. Он молчал до тех пор, пока Кроу не начал дрожать. Если бы Нокс был хорошим человеком, он возможно бы был опечален такой ситуацией.

Кроу всегда казался хорошим и правильным человеком. Он никогда не доставлял проблем. Он был верен Делии и своей общине.

Тот мужчина пришел бы в ужас от совершенных им поступков. Но Нокс не чувствовал к нему жалости.

После того, что ублюдок сделал Харпер, Нокс бы с радостью порезал его на кольца, поперчил и зажарил.

— Я знал, что ты придешь, — проговорил Кроу.

— Не нужно быть провидцем, чтобы это знать.