Тальяна Орлова - Подчинение

В квартире он только пожелал спокойной ночи и отпустил меня. Я перед дверью в свою спальню развернулась и сказала — это был порыв, но прозвучало отчетливо, именно так, как должно было быть:

— Спасибо, господин!

— Пожалуйста, моя хорошая.

Но утром, после уже почти привычного минета, сказал:

— Сегодня вечером будет наказание за нарушенное правило. Помнишь?

— Да, господин, — я смотрела снизу вверх, не решаясь подняться на ноги без разрешения.

— Если будешь послушной, то я запланировал только урок для тебя.

— Я буду послушной, господин.

И рабочий день показал, что я перестаю его бояться. Нет, мандраж накатывал волнами, но теперь без истерики и страшных картин перед глазами. Мне просто надо без пререканий делать все, что он скажет! И тогда он не прикажет делать что- то невообразимое. Откуда появилась такая уверенность, ведь никаких существенных доказательств тому не было? Наверное, дело в том, что человек не может бояться бесконечно. Он устает. Изматывается. И начинает принимать ситуацию, как бы раньше она его ни пугала.

Но оказалось, что не все приказанное, можно запросто выполнить. В квартире еще был повар, он крикнул приветствие с кухни и зачем-то напомнил, что еще целый час до ужина. Максим Александрович сказал мне тихо:

— Прими душ, разденься и в мою комнату. Пятнадцать минут.

Это все ничего, но если повар увидит, как я голая бегу из своей комнаты в другую? Поэтому приготовившись, сначала приоткрыла дверь — но нет, мужчина на кухне напевал какую-то песню и звенел кастрюлями, он даже не думал приближаться к проходу. Потому я на цыпочках и затаив дыхание прошла к Максиму Александровичу. Он уже тоже переоделся. Сидел на полу, облокотившись на кровать. Я прикрыла дверь и повернулась к нему в ожидании приказа.

— Иди сюда. Сядь передо мной.

Я опустилась на колени.

— Раздвинь бедра как можно шире. Теперь слушай: это мучительное томление необходимо. Именно поэтому я запретил тебе ласкать себя. Ты должна научиться ждать, должна испытывать удовольствие только в моем присутствии и только тогда, когда я этого захочу. Но раз ты такая любительница себя трогать, то давай, сделай это прямо сейчас.

Я непонимающе уставилась на него.

— Если тебе нужно для этого что-то, то скажи. Только чтобы я все видел. Ну, чего ждешь? Попробуй для начала стимулировать себя пальцами — это самый простой способ достичь оргазма. Ты должна кончить, но на этот раз для меня.

Я нерешительно запустила палец межу половых губ, не пытаясь погрузить его во влагалище. Нашла место, где соприкосновение вызывало приятные ощущения.

— Ноги шире. Покажи мне все.

Я водила пальцем туда и обратно, но это было скорее просто приятно, чем возбужающе.

— Быстрее. И не опускай лицо. Ты должна видеть, что я наблюдаю.

Увеличив темп, я ощутила небольшой прилив возбуждения, но меня отвлекало смущение. От взгляда Максима я терялась, хотелось сжать ноги — кажется, так будет проще. Задвигала рукой резче. Зачем он смотрит так серьезно? Ему нравится мое унижение? Он вдруг приблизился, и надавил мне на колени, заставляя раскрыться полностью.

— Давай, девочка, еще сильнее.

И вдруг я ощутила более мощный прилив — именно от его взгляда. Оттого, что я делаю то, что он приказал, что он не оставил мне выбора. Даже вырвался небольшой стон.

— Очень хорошо. Но мне кажется, ты недостаточно стараешься. Ты должна кончить для меня, а не только разогреться.

Но возбуждение отступало, так и не достигая пика. Теперь мне даже нравилось, что он смотрит. Как именно он смотрит. Ему доставляет удовольствие это зрелище. Мне доставляет удовольствие его принуждающий взгляд. Снова волна… и опять спадает, будто ее подсекает что-то. Минут десять или двадцать, или все полчаса меня поднимало вверх, но тут же скидывало обратно. Клитор уже горел, но через некоторое время и волны становились все меньше. Мне снова было просто приятно…

— Почему не можешь? — он теперь смотрел в лицо, голос тихий, даже нежный. — Только честно скажи.

— Я… не знаю…

— Из-за смущения?

— Возможно.

— Смущайся, но мы ведь уже проходили, что для тебя это не препятствие. Из-за того что я смотрю?

— Нет… не думаю… — этот ответ был искренним. — Мне даже в какой-то момент понравилось, как вы смотрите…

— Тогда что тебя сдерживает? Отпусти себя.

— Не могу… — я нервно вздрогнула и убрала руку. — Я просто не могу!

— Голос не повышай, — сам он продолжал говорить очень тихо. — Я не злюсь, только спрашиваю.

— Я… возможно, я могу испытать оргазм, только когда вы меня трогаете… Я не знаю! Меня сбивает мысль, что я делаю это сама…

Я не плакала, но была близка к этому. Невыплеснутые эмоции почему-то превратились в раздражение.

— Иди сюда.

Он сам взял за плечо, перетянул меня к себе на колени и обнял. Не взбесился оттого, что я не выполнила приказ. Даже наоборот, прижимает и гладит. Сразу стало спокойнее. Я закрыла глаза, утопая в этом чувстве. И говорил все так же мягко:

— Ты ошибаешься, раз думаешь, что можешь получить оргазм, только когда я тебя трогаю. Хотя это и звучит… боже, как же это звучит! — он усмехнулся мне в макушку. — На самом деле женщина, в отличие от мужчины, возбуждается в голове

— именно поэтому многие могут кончать и без всякой стимуляции вообще. Но надо себе разрешить, понимаешь? И тогда почти любое воздействие не будет спотыкаться о препятствия. Ты же… ты совсем себя не знаешь. И этим обрекаешь любого неопытного мужчину на провал. Даже мне приходится действовать вслепую

— как понять, что тебе нравится, если ты сама этого не знаешь? Когда уйдешь от меня, сделай самой себе одолжение — изучи себя.

Он говорил странные вещи, но голосом будто убаюкивал.

— Вы недовольны мною, господин?

— Надеюсь, это был мой последний приказ, который ты не смогла выполнить. Но я доволен.

— Почему?

В его голосе вдруг послышалась улыбка:

— Потому что тебе было стыдно и неловко. И ты боялась, что я накажу тебя за провал. И ты никогда бы не сделала подобное, не прикажи я тебе. Но все равно жмешься ко мне так, будто тут твое место.

Я тут же встрепенулась от возмущения, подняла голову — он на самом деле тихо смеялся, я не ошиблась. Но возразить-то было нечего… Провел пальцами по моим губам.

— Хоть с этим не спорь. Ты вообще постоянно споришь, чаще всего — молча, сама с собой. Но со мной не надо. И пойдем ужинать.

В субботу утром я ждала Максима Александровича, уже стоя на коленях. Но он подошел, взял меня за плечо и потянул вверх. Я встала, повинуясь его движениям.

— Можешь пока одеться. Сегодня не нужно.

А за завтраком вдруг спросил:

— У тебя же нет ни на что аллергии? — оценил мой удивленный взгляд и испуганный мах головой. — Сегодня у нас много времени, поэтому поиграем. Сессия.