Айвен Честный - Пульт от девушки

Был еще и желтый сектор, в котором команды могли исполниться, а могли и нет. То есть, если ситуация никак не стыкуется с посланной в голову акцептора мыслью и может быть отвергнута, как случайная и нелепая. Как доходчиво на примере, опять-таки, объяснил Том: “Если вы прогуливаетесь в парке и читаете друг другу стихи о любви, то ты можешь, конечно, послать ей команду показать тебе сиськи. Но она может тебе их и не показать, отметая эту мысль, как случайную. Такие случайные мысли многим приходили когда-либо в голову. Сколько раз в школе ты боролся с желанием показать жопу учителю тригонометрии, отвечая у доски? С другой стороны стихи, которые вы читаете – они о любви, а значит, обстановочка располагает. Ну а так как женщина существо непредсказуемое, то в желтом секторе под действием такой команды она может решиться вообще на что-то третье”, – Том поиграл бровями, напоминая кота из известного мультфильма.

– Самый надежный сектор – зеленый. Там команды исполняются с вероятностью и с точностью близкой к ста процентам. На языке снайперов это зона абсолютного поражения, чувак, – и Том горделиво улыбнулся. Было видно, что ему очень нравиться его работа.

Баллы набирались тоже просто: каждый раз, когда Максу удавалось бы при помощи словесных команд заставить Катю что-то сделать, добавлялись очки. Однако, каждая неудачная попытка их минусовала. Когда синяя шкала достигала отметки в сто очков, открывался следующий – второй уровень, который был куда интереснее. Меню этого уровня позволяло управлять уже физиологией человека. Такими функциями, как сон, осязание, аппетит и прочее. При достижении каждого нового уровня, оставалась возможность пользоваться функциями предыдущих, что усиливало “арсенал” команд.

Ну и, наконец, допуск к третьему уровню открывался только в том случае, если бы Максу удалось набрать необходимое количество очков, пользуясь лишь возможностями предыдущих двух меню: словесного и физиологического. В этом случае открывались возможности по управлению эмоциями или чувствами человека, такими, как любовь, ненависть, восторг или презрение.

– Должен тебя предупредить, что активация функции “любовь” носит необратимый характер, – сказал Том. – Это единственная необратимая функция на этом пульте. Ну… почти необратимая, – он на секунду замялся, – так как если ты когда-нибудь захочешь, чтобы она тебя разлюбила то… Это оставит в ней некоторый эмоциональный дефект… Нашим инженерам пока неизвестно, почему так происходит. Но я должен тебя предупредить, что…

– Зачем же мне отменять эту функцию? – недоуменно спросил Макс.

– Забей, проехали, – отмахнулся Том.

После инструктажа, Макс, как истинный компьютерный геймер мысленно потер руки в предвкушении интересной игры. Том, однако, интерпретировал этот жест более правильно.

– Слушай, мужик. Если не хочешь все испоганить, то перед тем, как начать выбей хорошенько все свои уже вставшие в очередь фантазии из той прямой извилины, которая сейчас занимает весь твой RAM.

Но Макс лишь глупо улыбнулся в ответ. Тогда он еще не подозревал, что играть в эту игру будет не так-то просто.

После шести вечера Макс уже перестал пристально вглядываться в улицу, разглядывая девушек, семенящих по разбитому асфальту. Он упорно гнал от себя мысль о том, что Катя вообще могла остаться ночевать у своего нового парня. Пытаясь сосредоточится на том, зачем он сюда пришел, он вспоминал недавние слова Тома.

– Эта штука является контроллером оператора передней поясной коры, а также префронтальной коры головного мозга. Простыми словами – это пульт управления человеком. Фиг его знает, как это работает, но что-то связано с регулировкой окситоцина, который влияет на ассертивность. Не заморачивайся, короче. Ты выбираешь объект, я подготавливаю его и – вуаля!

– И как же ты подготавливаешь объект? – спросил Макс. И через секунду получил ответ, который заставил его поморщиться и окончательно убедиться, что он ввязывается во что-то уж очень незаконное. И сейчас в сквере Максу вдруг пришла в голову мысль, что все это мог быть чей-то жестокий розыгрыш. В голове у него вспыхнуло нечто похожее на инсайт, который периодически испытывает каждый легковерный человек. Что если Том, который должен был “подготовить объект”, введя аккуратно усыпленной Кате микрочип под кожу на шее, сейчас просто выйдет из-за угла с микрофоном и попросит его посмотреть куда-то в кусты, где затаился оператор со скрытой камерой? Ну, конечно! Как он мог поверить в такую чушь?! Какой микро чип? Какой, нахрен, пульт?! Конечно, он не стал вдаваться в подробности, как работает эта штука. В его положении любое чудачество, дарующее надежду, принималось на ура. Отчаянные люди ходят к колдунам, к гадалкам, астрологам и ворожеям. Как человеку, тяготеющему к точным наукам, вариант с пультом показался ему чем-то более реальным, и он Макс переплюнул по идиотизму их всех, поверив в какой-то там пульт управления человеком!

“Скорее всего, – подумал Макс, – Том подготовил мою девушку совсем по-другому, введя ей не микрочип под кожу, а кое-что макро и поглубже. А потом, откинувшись на подушках и раскурив одну на двоих сигарету с чем-нибудь веселым, они полночи ржали надо мной.”

Он уже начал озираться по сторонам со злобной улыбкой, ища глазами камеру. Но тут его взгляд упал на девушку, шедшую по тротуару вдоль подъездов дома. Он не успел разглядеть ее лица Но даже исчезающий под его углом зрения профиль заставил проснуться в его животе электрического ската, поселившегося там около года назад. У этой девушки была другая прическа, кожаную курточку сменило незнакомое Максу весеннее полупальто, а на плече висела никак не характерная для Каниного стиля сумка вместо рюкзачка за спиной. Но глаза влюбленного, даже так часто принимающего похожих людей за свой предмет вожделения, никогда не ошибутся в утвердительном вердикте, если перед ними действительно та самая. По подъездной дороге шла Катя.

В этот самый момент, так называемый пульт, который он держал в руках, завибрировал, подобно телефону на беззвучном режиме. А экран из оранжевого сделался синим. На сенсорном дисплее замигала кнопка “активировать”, означающая, что объект находиться в радиусе действия прибора. Где-то в глубине души Макс осознавал, что его действия со стороны можно расценить только, как сумасшествие. Но в его положении он был готов на любую авантюру, да и медлить было нельзя, потому что девушка уже подходила к своему подъезду. Макс нажал на кнопку.

Секунду другую ничего не происходило. Затем девушка оступилась и едва не упала, в последний момент удержавшись за капот припаркованной на тротуаре чьей-то “семерки”. Ее руки метнулись к ушам и закрыли их, а сама она едва согнулась. Поза напоминала человека, у которого вот-вот лопнет голова от сильного шума. Только вот шума никакого не было.