Гера Фотич - Секс под гипнозом

— Быть может, вы дадите женщине прикурить? — слегка возмутившись, спросила Ольга, глядя в упор на Стаса, при этом укоризненно покачивая головой.

Она присела на небольшой пуфик и с высоты своего положения, Стас казался ей недоразвитым пестиком, выглядывающим из бутона кресла.

— Откуда у него столько денег? — думала она, — безусловно, я проела ему плешь тем, что скоро зима, а у меня нет шубы. Но раньше он на это не вёлся. Быть может, решил вернуться в семью? Подкопить денег, загладить свою вину? Эти мужики, они такие непредсказуемые! Хочет одно, а делает другое. Пока жили в коммуналке, всё было отлично. Переехали в полученную квартиру — сразу стал выступать: где его полка, где его ящик, где его место за столом? А зачем ему всё это, если садись туда куда хочешь. Спроси где твои вещи, и я всё найду. Я же наоборот всё делала для его удобства! Чтобы он лишний раз не задумывался где у него что лежит!

Ну, вот пусть помучается. Теперь часть его вещей у меня, часть у матери, половина на работе. А где ещё, меня не интересует. Пусть теперь запомнит сам, где у него что! Приехал за книжками своими. Постой-ка! Когда он приезжал? Так поздно. Вчера? Или сегодня? Как же сегодня, если он приезжал почти ночью, а теперь мы в магазине? Здесь что, круглосуточно шубами торгуют?

Ей совершенно не хотелось напрягаться. Коньяк растекался по всем внутренностям, согревая и будоража.

— Какая разница, — подумала она, — ночной это магазин или дневной. Главное, здесь есть то, о чём я так долго просила Стаса. Конечно, не так круто, но раз уж он повёлся! Видать, я его хорошо достала!

Боже как замечательно, что я вовремя напомнила ему про шубу!

Стас держал горящую зажигалку у кончика сигары. Оля изо всех сил тянула в себя воздух. Но кроме втягиваемой сигары и щёк ничего не происходило. Один раз, когда Оля перестала придерживать её пальцами, сигара скользнула внутрь рта, но, слава богу, она была достаточно толстой и длинной, а Ольга ещё не совсем пьяной. Она захватила сигару зубами, а потом языком вытолкнула наружу, не успев проглотить. Стас, едва сдерживая смех, с серьёзным видом продолжал помогать прикуривать. Девушки с шубами тоже стали серьёзными и внимательно смотрели за происходящим. Словно беспокоились о том, что подсунули бракованную сигару. Истинное их настроение выдавали шубы, которые от внутреннего хохота девиц, тряслись в руках мелкой дрожью. Но Ольга думала, что это от волнения и подобострастия.

И в этот ответственный момент появился он! Настоящий мужчина. На вид лет пятидесяти. С благородной сединой на висках. В чёрном смокинге. Он вошёл словно озаренье, излучая блеском костюма миллионы зайчиков осветивших всё вокруг. Всё засияло в его присутствии. Девушки с шубами вежливо расступились в стороны, слегка наклонив головки вниз. Мужчина, молча, взял изо рта Ольги сигару и положил её в пепельницу. Достал из хьюмидора новую. Элегантным движением обрезал её гильотиной, и поднёс к губам, при этом наклонившись к Ольге и заглядывая ей в глаза.

— Не возражаете? — спросил он уверенным низким голосом с лёгкой хрипотцой.

Ольга обомлела. Её рот так и остался, открыт после изъятия сигары. Она не понимала, о чём он спрашивает. Она чувствовала аромат его одеколона и, не сопротивляясь, тонула в нем.

Мужчина пригубил сигару и стал прикуривать, резко вбирая в себя воздух. Затем протянул Ольге закуренную сигару. Она решила навсегда покончить со ставшим обыденным и пошлым, далёким миром обязательств и хлопот. Взяла в рот упругое, словно живое, шершавое тело сигары. Порывисто вдохнула в себя, в надежде проникнуть на ещё большую глубину, откуда уже не будет возврата.

Но, неизвестно откуда взявшаяся сила, вытолкнула её на поверхность, наградив, в дополнение, полным комплексом декомпрессии. Проникла внутрь и, беспощадно давя на грудь, заставила изрыгнуть все ароматы, такие долгожданные и упоительные. Ольга зашлась в неистовом кашле, и всё её тело забилось в конвульсиях, словно сопротивляясь чуждой, заполонившей его атмосфере порока.

Мужчина улыбнулся и слегка похлопал Ольгу по спине. Ей показалось, что его сильная рука едва прикасается к её телу, упоительно поглаживая. Проникая своим теплом сквозь одежду прямо внутрь её души, обволакивая сердце долгожданной истомой.

Она перестала кашлять и посмотрела на мужчину. Он улыбался. Его улыбка светилась продолжением доброжелательности, излучаемой всем его телом, движением, звучанием голоса.

Он взял её за руку и помог подняться. Где-то сбоку прозвучал шёпот Стаса:

— Это хозяин магазина…

Мужчина повёл Ольгу к центру зала. Там за вышитыми, ожившими на шторах розами, находилась примерочная. Девушки последовали за ними.

Мужчина зашёл с Ольгой внутрь. Кругом были зеркала, и казалось, что красное платье Ольги переплетается с чёрным костюмом мужчины, чередуясь в них словно перемешанные на доске шашки.

Шубы просовывались поочерёдно сквозь щель между штор, словно забегающие зверьки, спасаясь, висли внутри, преображая кабину в пещеру дикого племени полную охотничьих трофеев.

Словно в полудрёме Ольга куталась в очередные меха, а затем откидывала их немевшему в восторге, осыпавшему её комплиментами, мужчине. Неожиданно она почувствовала, как очередная шуба срослась с её телом и стала второй кожей. Пушистый мех превратился в непреодолимую защиту, спасающую от невзгод и стрессов. Но только не от крепких мужских рук. Словно два тёплых потока, они объяли её тело под шубой и заскользили вокруг, растекаясь по коже, рождая дрожь в мышцах и смятение плоти. Ольга вдруг осознала, что под шубой у неё ничего нет. Куда подевалась одежда, она не помнила. В этой опьяняющей круговерти наполненной ароматами коньяка и сигар, она уже не могла анализировать и вспоминать то, что казалось от неё ушло навсегда.

Теперь у неё осталось только то, что она чувствует в настоящее мгновенье. Шубы кружились в лихом танце, падая под ноги, заплетаясь в меховые унты, закручиваясь вокруг тела, словно живые. Призывно жарко дышали, наполняя всё вокруг предчувствием гона. Исчез чёрный смокинг, и она ощутила дикую ярость самца, схватившего её в объятия. Меховая шуба на мгновенье распахнулась, и она ощутила его кипящую плоть. Тренированное, упругое тело жаждущее компенсации за полученные в боях за самку раны, ссадины и ушибы. Запахнувшаяся шуба завертела их в стремительном водовороте нахлынувшего упоения, кутая в меховой кокон. Бросила на живой ковёр, лаская тела набегающей волной скользящего ворса.

— Попроси шубу, шубу попроси, — слышался где-то в вышине знакомый голос мужа.

— Эх, Стас, — думала она про себя не в силах ответить, — о чём ты говоришь? Ведь теперь он мой, и только мой, и вокруг всё моё! О чём мне его просить?