Соммер Марсден - Любовь на десерт (сборник)

Рядом с Кэт стояли все приглашенные судьи, которые приходили на разных этапах. Все выглядели по-разному: кто-то был доволен, кто-то раздражен, некоторые стояли с безразличными выражениями лиц. Позади них собрались выбывшие конкурсанты.

Коул посмотрел на нее и улыбнулся.

— У нас никогда не было такого трудного момента в шоу.

Джилл старалась дышать ровно, но все равно начинала задыхаться от волнения. Не думая, она взяла Коула за руку. Они ждали решения судей. Он сжал ее ладонь и поцеловал в висок. Джинджер улыбалась им из-за спин судей. Она все поняла. Ну и ладно. Джилл уже не придавала этому значения.

— Мы долго обсуждали итоги. Мы устроили дополнительное испытание, но решение было трудным…

Джилл еще сильнее сжала его руку, почти до хруста. Он же казался совершенно спокойным. Ненормальный!

— Но битва продолжалась, — говорила Кэт, явно наслаждаясь затянувшимся моментом. — Неземное, воздушное блюдо из аллигатора с кремовым соусом против более приземленного, но не менее выдающегося жареного аллигатора с различными добавками. Мы думали, что не сможем определить победителя, — вещала Кэт, смакуя всеобщее нетерпение.

Джилл подавила внезапный порыв подойти и вмазать этой женщине.

— Но, наконец, мы пришли к согласию.

Ей показалось, что от недостатка кислорода ей мерещится, будто Кэт говорит:

— И впервые в истории нашего шоу у нас два победителя — два «Лучших шеф-повара»!

Посыпалось конфетти, и Коул сгреб ее в объятия, не переставая трясти. Ее тело дрожало. Они оба победили. Вместе. Они смогли доказать то, что хотели.

Он поцеловал ее, и это стало своеобразной вишенкой на пироге ее удовольствия. Прекрасный день. Прекрасный исход. Прекрасный мужчина.

— Мы сделали это, — сказал Коул, проводя полотенцем по коротким темным волосам.

— Мы смогли, — сказала Джилл и положила одежду в комод. Они немедленно покинули номера, предоставленные продюсерами шоу «Лучший шеф-повар», и поехали через весь город в шикарный люкс, расположенный на самом верхнем этаже отеля, который был достаточно красивым и роскошным. Джилл чувствовала, будто они очутились в высокой башне, и все остальное, кроме них, не имело значения.

У них еще оставались дела в Вашингтоне, которые нужно было сделать для шоу. Выступления, кулинарные и утренние программы ждали их, но ночь принадлежала им.

Коул подошел к ней сзади и окутал своими объятиями. Он осторожно повел ее на кухню. Там на столе стояла поздравительная корзина от судейского комитета шоу.

— Закажем из ресторана или приготовим собственный ужин? — спросил Коул, прикасаясь губами к ее шее. Кожа была настолько тонкой, что он чувствовал, как учащается ее пульс.

— Я думаю, закажем. Я не хочу готовить еще как минимум неделю, — сказала Джилл.

Он начал гладить ладонью ее грудь через роскошный белый халат, предоставленный отелем. Когда мужчина понял, что этого мало, то сунул пальцы под лацканы и погладил тонкую кожу на ее руке. Девушка начала стонать, и ее розовые соски сразу же стали твердыми.

— Я видел сочный бифштекс и крабовые котлетки в меню. Мы могли бы заказать вино, свежие овощи, и, может быть, шоколадный торт с малиной и взбитыми сливками.

Коул похотливо играл словами, будто наигрывая кулинарную прелюдию.

Она начала игриво мурлыкать.

— Звучит неплохо.

— Но, во-первых, у нас есть чем заняться здесь.

— Правда? Чем же?

Коул открыл один из кухонных ящиков и вытащил венчик. Кухня сияла белизной. Она была сделана из дерева и плитки с хорошими, чистыми счетчиками. Небольшой столовый гарнитур, состоящий из двух красных кожаных и хромированных стульев и пластикового стола, стоял в одном углу.

— Ты была плохой девочкой, — сказал мужчина тихо.

Она покрылась гусиной кожей, а ее сердце стало стучать быстрее. Но ее киска отвечала, и не нужно было никаких слов.

— Я? — с трудом смогла произнести Джилл.

— Ты. Ты почти проиграла это соревнование. Не так ли? — его голубые глаза, скрывающиеся за черной оправой очков, заставили девушку повернуться лицом к нему. Челюсть Коула была сжата, но он не выглядел сердитым. Он выглядел… возбужденным.

— Может быть, совсем немного.

Он снял с нее халат и схватил ее грудь горячей рукой. Прохладная дрожь пронеслась по коже. Когда он наклонился, чтобы пососать один сосок, а затем укусить другой, Джилл начала стонать. Ее бедра сами по себе пошли к нему навстречу. Она хотела его.

— Это было плохо.

— Правда?

— Да. Я ценю это. Я люблю тебя за это. Но это было плохо.

— Ну и что… будет?

Коул отвернулся от нее и пошел за стулом. Он уселся и похлопал по коленке.

— Ложись.

— Ложиться?

— Положи попку мне на ноги, Джилл. Так, чтобы я мог наказать тебя.

— Так что бы ты смог… что?

И хотя она не решалась, ее кровь начала кипеть. Джилл хотела его. Она хотела подарить ему — и себе — этот маленький момент. Она умела держать себя в руках и делать, как он просил; учитывая ее характер, это было удивительно. И захватывающе.

— Ты слышала меня. Иди сюда. Я тебя не обижу. Но ты должна заплатить за свои сомнения во мне. И за то, как я к тебе отношусь. И за свое отношение к этому.

— Как же я…

— Ты отказалась от того, что любила, и это неуверенность в себе. Я понимаю, почему, и я думаю, что это… самое удивительное, но эй… Я не устанавливаю правила.

— На самом деле ты этим и занимаешься. — Джилл подошла к нему и сбросила одежду, чтобы он мог видеть все ее тело. Ее длинные ноги, ее шикарные бедра, немного волнения в животе от дегустации еды весь день, но черт с ним — она была главной. Выпирающая грудь и ускоренный пульс на шее.

Коул издал одобряющий звук, и она медленно села к нему на колени. Чувствуя, как электричество скользит вдоль ее тела и под кожей. Чувствуя, что не может дышать, но это было в порядке вещей.

— Я в десятый раз говорю, что это плохо. Для тех, кто не верит…

— Я верю. Я просто… чувствую больше любви, чем веры, я думаю, — попыталась объяснить Джилл.

Мужчина нежно погладил ее попку руками. Когда Джилл закрыла глаза и отдалась ощущениям, он сделал первый шлепок.

Это было не больно. Не совсем. Больше похоже на небольшой укус, который быстро перерос в огромное удовольствие, смешиваясь с ее возбуждением.

Он не причинял ей боль. Даже близко. На самом деле то, что он делал, было…

Раздался второй шлепок, и девушка почувствовала его член в своей киске. Тогда немного жидкости потекло у нее между ног. Еще два мягких поцелуя, и Коул сказал:

— Давай посмотрим.

Коул сунул три пальца в ее промежность. Она начала извиваться на животе, пытаясь добиться, чтобы его прикосновения стали тверже.

— Скажи, что любишь меня, — сказал он.