Майя Бэнкс - Ожог

Она не нуждалась в представлении. Джоузи сразу поняла, что это мать Эша и Бриттани и что дети пошли в нее. Ей либо удалось сохранить естественный цвет волос и их блеск, либо она умело подкрашивала седину. Учитывая, что у Эша имелись старшие братья, его матери было явно за шестьдесят, но Джоузи дала бы ей лет на пятнадцать меньше. Гладкое лицо без морщин. Такая же гладкая кожа рук. Безупречный маникюр. Джоузи сразу бросилось в глаза обилие дорогих колец и браслетов.

— Только тебя тут не хватало, — буркнул Эш, даже не поздоровавшись с матерью.

Мать бросила на него испепеляющий взгляд. Неудивительно, что она так долго держала Бриттани в тисках своей власти.

— Думай, что говоришь, — холодно заметила она сыну. — Кажется, я не давала поводов для вульгарного обхождения со мной.

— Что тебе понадобилось здесь? В моем отеле? — сердито спросил Эш.

И его мать, и Джоузи уловили акцент, сделанный на слове «мой».

Глаза матери вспыхнули гневом. Она выразительно посмотрела на Эша, затем на Бриттани. Чувствовалось, та была рада, что мать до сих пор не обращала на нее внимания.

— Когда ты прекратишь свою дурацкую игру? — строго спросила мать у Бриттани.

Бриттани покраснела. Даже здесь, рядом с братом, она чувствовала силу матери и свою слабость.

— А ты? — накинулась мать на Эша, тыча пальцем в его сторону. — Я же прекрасно знаю, что это твоих рук дело. Только у тебя ничего не получится.

От голоса этой женщины и ее облика веяло ледяным холодом. Джоузи невольно вздрогнула. Казалось, мать Эша и Бриттани забыла, что ее дети давно выросли. Более того, она обращалась с ними как с врагами, к которым не испытывала ничего, кроме ненависти.

— И что же, интересно знать, я такого делаю? — нарочито растягивая слова, спросил Эш.

Он не убрал своей руки с плеч Джоузи. Наоборот, еще крепче обнял ее. Другая рука, находившаяся под столом, до боли сжала ей запястье. Это был неосознанный жест, наглядно показывающий, до чего Эшу противна неожиданная встреча с матерью. Чувствовалось, его до сих пор задевает стервозный материнский характер.

Зеленые глаза матери злобно сощурились. Джоузи подумала, что эта женщина либо никогда не умела улыбаться, либо очень давно разучилась.

— Думаешь, я не догадываюсь, кто толкнул Бриттани на уход из дома и кто поставил ее в унизительное положение? Надо же, Эш, какой ты благодетель! Устроил ее работать в отель. Удивительно, что не горничной! Она сдуру не понимает всей унизительности своего положения, а ты со своими дружками сидишь и посмеиваешься. Тебе приятно меня терзать?

Эш резко выпрямился, словно его огрели плетью по спине. Бриттани испуганно посмотрела на брата. Джоузи послала ей ободряющий взгляд, давая понять, что не верит ни одному слову ее матери.

— Мне ровным счетом плевать на твои терзания, — бросил матери Эш. — Сколько помню, ты вечно чем-то терзалась. Странно, как ты до сих пор не поняла, что мир не будет играть по твоим правилам. Когда Бриттани надоело смотреть на твои терзания, она пришла и попросила у меня помощи. Я ей помог. Но, в отличие от тебя, у меня нет желания подчинять ее своей воле. Бриттани не ребенок и умеет говорить от своего имени. Спроси ее: чувствует ли она себя дурой, танцующей под дудку брата? Спроси: унижает ли ее ответственная работа, уважение коллег и достойная зарплата?

Мать даже не взглянула в сторону дочери. К удивлению Джоузи, Бриттани заговорила ровным, спокойным тоном:

— Да, я попросила Эша помочь мне. И он помог, за что я бесконечно благодарна ему… Мама, тебе лучше уйти отсюда. Кажется, ты всегда осуждала тех, кто выставляет себя на посмешище. Так не становись посмешищем сама. На тебя уже смотрят.

Глаза матери метали зеленые молнии. Она кипела от ярости. Джоузи не удивилась бы, если бы из ушей этой разъяренной женщины повалил дым. Чувствуя, что ей не справиться ни с Эшем, ни с Бриттани, она перенесла свою злость на Джоузи. Джоузи невольно сжалась, но виду не подала. Она сидела так, словно семейная сцена ее совершенно не касается.

— Эш, кто это с тобой? Твоя очередная шлюха? Как у тебя хватило бесстыдства сажать за один стол с сестрой эту… постельную принадлежность?

Бриттани охнула. Ее лицо стало пунцовым, будто слова матери относились к ней. Она испуганно смотрела на Эша.

Эш вскочил, шумно отодвинув стул. Он подал знак двоим охранникам, внимательно наблюдавшим за разворачивающимся скандалом.

— Прошу вас вывести эту женщину из зала, — отчеканил он. — Отныне ей запрещен доступ в любой из наших отелей. Сфотографируйте ее и разошлите снимки по внутренней сети вместе с указанием ее имени. Каждый, кто пропустит ее, будет немедленно уволен.

Такого поворота мать Эша никак не ожидала. Она вначале побледнела, затем покраснела. А охранники уже стояли по обе стороны от нее, готовые выполнить распоряжение своего босса.

— У-би-рай-ся от-сю-да, — по слогам произнес Эш. — Советую впредь держаться подальше от меня и от Бриттани. Никто не давал тебе права обливать грязью Джоузи, которую ты вообще видишь впервые. Ты позволила себе оскорбить мою будущую жену и будущую мать моих детей. Я не допущу ни малейшего хамства в адрес Джоузи. Никогда. А теперь — сгинь с моих глаз. Передай папочке и деду, что мы с Бриттани — отрезанные ломти. Мы более не являемся членами вашей семьи.

— Эш, постой, — взмолилась мать. — Мне нужно с тобой поговорить. Согласна, эмоции у меня опережают разум. Но я пришла поговорить с тобой. Я даже не знала, что увижу Бриттани. Это застало меня врасплох. Эш, мне действительно нужно с тобой поговорить.

— Зато мне не нужно, — холодно возразил Эш. — Мне не о чем с тобой говорить.

Джоузи была ошеломлена, но не оскорблениями в свой адрес. Эш назвал ее… будущей женой? Будущей матерью его детей? Такими словами не бросаются. Они ведь знакомы совсем немного. Неужели у Эша столь серьезные намерения? Но с ней он еще ни разу не заговаривал о браке и детях. Джоузи ничего не имела против. Вот только почему он, даже не намекнув ей об этом, решился посвятить в свои жизненные планы мать и множество незнакомых людей, сидевших в зале?

Мать Эша нервно облизала губы, хмуро поглядывая на охранников:

— Эш, мне нужно с тобой поговорить. По очень важному делу. Оно касается твоего деда.

— Не пытайся манипулировать мной. Это единственное занятие, в котором ты достигла совершенства. Не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с дедом. Оглянись вокруг. Я достиг всего этого сам, без вашей помощи и поддержки. Я не пошел по стопам старших братьев. Вот главная причина, почему вы все так меня ненавидите.

Мать Эша вновь побледнела. Джоузи почувствовала, что она уязвлена словами сына. У Джоузи защемило сердце. Возможно, Эш имел достаточно оснований, чтобы порвать с семьей. Но ведь эта женщина была его матерью! С матерью можно не видеться, можно злиться на нее, но отказаться от матери нельзя. Джоузи с трудом представляла, каково Эшу ощущать на себе материнскую ненависть.