Энн Райс - Право на Спящую Красавицу

О, как ей хотелось прикоснуться к нему, хоть на мгновение, погладить рукой его шелковистую кожу, гладкую грудь и темные соски, что так изысканно украшали его торс, придавая оттенок женственности и хрупкости идеальному телу.

Истязает ли их Королева, эти два кругляшка цвета розы? Вешает ли на них колокольчики, как вешают их на груди Красавице?

Какие же они необычные, эти соски…

Пульсация между ног тем временем усилилась, напоминая о себе, и Красавице стоило трудов не попытаться сдвинуть бедра.

— Раздень меня, — велела Королева.

Прикрыв глаза, Красавица наблюдала, как принц Алекси ловко и искусно выполняет приказ.

Сама она, Красавица, была так неуклюжа две ночи назад, в опочивальне Принца. И как он терпел ее нерасторопность?

Принц Алекси тоже пользовался руками, но редко. Зубами он расстегнул застежки платья, подхватывая его, по мере того как наряд сползал с Королевы.

Красавица поразилась, увидев полные белые груди Королевы под тонкой кружевной сорочкой. Затем Алекси снял узорчатый покров из белого шелка, высвобождая витые черные локоны, и отнес одежду госпожи в сторонку.

Вернувшись, он снял с Королевы туфельки и поцеловал ее босые ноги. Унес прочь обувь и вернулся с кремовой сорочкой из блестящей ткани, отделанной белым кружевом. Сорочка была широка и состояла, наверное, из тысяч складок.

Королева поднялась со стула, и принц Алекси, стянув с нее для начала кружевную сорочку, выпрямился во весь рост и надел на госпожу сорочку кремовую. Помог ей продеть руки в мешковатые рукава; ночная рубашка укрыла Королеву, словно колокол.

Стоя на коленях, спиной к Красавице, Алекси завязал с десяток маленьких тесемок в бантики, чтобы сомкнуть полы сорочки до самого низа.

Когда он наклонился к последней тесемке, Королева лениво поиграла с рыжеватыми локонами, а Красавица невольно уставилась на его иссеченные ягодицы и бедра. Покрасневшая плоть принца разожгла в ней огонь.

— Отодвинь полог над кроватью и приведи Красавицу ко мне, — распорядилась Королева.

От прилива крови в ушах Красавица чуть не оглохла, ей сдавило горло. И все же она услышала шуршание полога над кроватью. Увидела, как монархиня откинулась на шелковые подушки. Теперь, с распущенными волосами, она выглядела намного моложе. На лице ее не было морщин, а глаза совершенно спокойно и неотрывно следили за Красавицей.

Она испытала непрошенный восторг, когда перед ней возник Алекси и загородил собой страшную Королеву. Юноша нагнулся и, развязывая ремни на лодыжках, пальцами ласкал Красавице ступни. Затем поднялся высвободить руки, и она вдохнула пьянящий аромат его кожи и волос. Крепкий и статный, принц все же казался ей неким изысканным и утонченным лакомством. Красавица посмотрела ему прямо в глаза. Принц улыбнулся и поцеловал ее в лоб. Он прижимался к ней губами, пока не развязал ремни на запястьях.

Наконец он нежно опустил Красавицу на колени и жестом велел отправляться к кровати.

— Нет, принеси ее, — велела Королева.

Принц Алекси легко перекинул Красавицу через плечо и понес, как нес бы ее паж или сам Принц — когда забирал из отцовского Замка.

Чувствуя тепло его кожи, Красавица бесстыдно поцеловала принца в многострадальные ягодицы.

Ее уложили на кровать рядом с Королевой. Открыв глаза, она увидела, что госпожа, приподнявшись на локте, смотрит на нее сверху вниз.

Дыхание Красавицы сбилось, она задышала часто-часто. Королева казалась ей огромной и сильно напоминала Принца с той только разницей, что в ее сыне не чувствовалось такого холода. Хотя… изгиб ее алых губ наверняка когда-то считали очень даже привлекательным и страстным. У Королевы были густые ресницы, волевой подбородок и ямочки на щеках, когда она улыбалась. Ее лицо очертаниями напоминало сердце.

Возбужденная, Красавица закрыла глаза и чуть не до крови прикусила губу.

— Посмотри на меня, — велела Королева. — Хочу видеть твои глаза, твой настоящий взгляд. Не надо притворной скромности, ты поняла?

— Да, ваше величество, — ответила Красавица.

Сердце грохотало в груди так, что, наверное, и Королева слышала. Красавица открыла глаза, но перед тем, как послушно взглянуть в лицо Королеве, уставилась на ее грудь, на темный ореол соска под кремовой сорочкой.

От ужаса желудок скрутило в узел.

Королева увлеченно разглядывала Красавицу. Зубы у нее были белоснежные, а глаза — по-лисьи вытянутые — черны, словно два колодца.

— Присядь, Алекси, — не глядя на раба, приказала Королева.

Принц опустился на краешек кровати, скрестив руки на груди и упершись спиной в столбик.

— Маленькая игрушка, — едва слышно произнесла Королева, обращаясь к Красавице. — Кажется, я понимаю, чем ты пленила леди Джулиану.

Она провела ладонью по лицу Красавицы, по щекам и векам. Ущипнула ее за губы, убрала со лба волосы и шлепнула по грудям.

Красавица молча скривилась, послушно держа руки у бедер. Королева напоминала ей солнце, на которое больно смотреть.

Нет, если так думать, лежа рядом с Королевой, от страха можно и с ума сойти.

Рука Королевы меж тем скользнула вниз по животу, по бедрам, легла на ляжки, ущипнула. Везде, где бы ни касалась Королева Красавицы, кожа покрывалась мурашками, словно в пальцах монархини заключалась какая-то страшная сила. Красавица возненавидела Королеву, даже больше, чем ненавидела когда-то леди Джулиану.

Королева принялась неспешно изучать соски Красавицы. Пальцы ее правой руки сжимали нежную розовую плоть, крутили ее то в одну сторону, то в другую. Дыхание Красавицы сбилось еще больше, из лона текла смазка, словно в утробе ее лопнула сочная виноградина.

Королева казалась ей чудовищно большой и сильной, как мужчина. Красавица боялась даже помыслить о том, чтобы ей воспротивиться. Она попробовала успокоиться, вызвать в памяти то чувство, которое овладело ею в конце Тропы, однако оно, утратив силу, ушло.

— Взгляни на меня, — мягко приказала Королева. — Разведи ноги.

Красавица подчинилась.

«Сейчас она все увидит, — испугалась рабыня. — И рассердится, как лорд Грегори. Алекси, он тоже все увидит».

— Я сказала, разведи ноги! — Королева рассмеялась и отвесила несколько яростных шлепков по бедрам Красавицы.

Бедная рабыня раздвинула колени еще шире, и когда эти самые колени ей прижали к постели, испугалась, что не вынесет позора. Она уставилась в балочный балдахин над кроватью, в то время как Королева раскрыла ей щелку — совсем как Леон, — а принц Алекси наблюдал за этим. Красавица прикусила губу, чтобы не закричать. Она вспомнила поцелуи пленного принца, как он ей улыбался.

Королева обмакнула пальцы в ее любовный сок, потеребила ее лонные губы и волоски на лобке, наконец раскрыла края щелки большими пальцами.