Ангел Утренняя заря

Она чувствовала его дыхание на своих губах. Раньше они редко бывали так близко друг к другу. Много лет она не подпускала никого так близко. Во рту у нее пересохло, сердце забилось быстро и сильно, все тело напряглось, к лицу прилила кровь.

–Отойди.

–Я же тебя не трогаю, – он криво усмехнулся.

–Все равно. Я… нервничаю.

–Нэлл, я тебе ничего не сделаю.

–Все равно. Отойди. Или я тебе скулу сворочу.

–Ну, давай. Ударь меня.

Нэлза стиснула кулаки. Ее природа вопила, выла и бунтовала. Хотелось ударить, оттолкнуть, отбежать на безопасное состояние. Но ведь это же Ариэль. Это ее второй пилот, этот высокий парень, который смотрит на нее с такого ничтожного, крошечного расстояния, что сейчас, кажется, его ресницы коснутся ее кожи.

Господи, помоги мне…

–Чего ты добиваешься, а?

–Ничего, Нэлл. Я просто люблю тебя. Вот так.

–Зачем, ну зачем, Ариэль? Мы просто друзья… команда… Зачем ты все портишь?

–Я два года молчал. Больше не могу.

–Это всего лишь привязанность, Ариэль. Симпатия и все такое. Я тебя тоже люблю, но это же не значит…

–Нэлл, я давно уже не романтичный девственник. Я знаю, чего хочу. Если угодно, я сформулирую по–простому. У меня на тебя стоит. Так понятно?

Она вздернула подбородок и резко сказала:

–И ты думаешь, я после такого признания упаду в твои объятия? Не трать зря время, переключись на кого–нибудь другого. Лично мне нужен второй пилот, а не любовник.

–В этом и проблема, – ответил он с горечью. – Мне нужна только ты. У меня было два года, чтобы окончательно убедиться.

Или он выкинет из головы эти глупости, или ты выкинешь его с «Авроры». Давай, скажи это. Зачем тебе лишняя головная боль?

Но она не сказала ни слова. Вместо нее заговорил Ариэль, будто прочел ее мысли:

–Хочешь, чтобы я свалил с твоего корабля?

Нэлза молчала.

–Ну? Скажи, что разрываешь контракт. Я уйду, если ты хочешь. Я так больше не могу.

–Потом обсудим. Когда успокоишься, – отрезала она, поднырнула под его руку и выскочила из каюты.

* * *

Ты потеряешь его рано или поздно, Нэлза. Нэрган тебя предупреждал.

Я не могу. Я не хочу.

У тебя нет выбора. Ты неподходящая для него компания.

До сих пор подходила.

Он слишком хорош для тебя. Он красив и молод. У него вся жизнь впереди.

Я не могу его потерять. Он мне нужен на «Авроре».

Очнись. Вы уже нарушили субординацию. Вам нельзя работать вместе.

Он мне нужен.

Ты без него прекрасно справлялась.

С ним… лучше. Спокойнее. Теплее. Я ни с кем себя не чувствовала так, как с ним. Разве что с Джартом, да и то иногда.

Тебе это не нужно. Привязанность, ответственность, слабость. Лучше быть одной. Меньше разочарований. Меньше проблем.

Он спас мою «Аврору». И мою чертову жизнь! Он ни разу меня не подвел. Он… чудо. Мой синеглазый ангел–хранитель. Не представляю «Аврору» без него. И Джарту я обещала…

«Обещай мне, что ты не пошлешь мальчика к черту только потому, что тебе страшно вылезать из своей раковины», – сказал он тогда. Будто чувствовал, шельма, пророк хренов.

Господи, да что с ней такое? Никогда не была трусихой. И в разговоре не терялась. Надо просто вправить парню мозги. И все будет по–прежнему. Немного откровенности, доверия, душевного тепла… и все можно будет поправить.

Теперь я ему обязана. А долги надо платить.

Она подняла голову с приборной панели. Все это время она невидящими глазами пялилась на фигурку ангелочка, будто парящего над индикаторами приборов. Всего двенадцать часов двадцать три минуты с момента последнего выхода из гипера, а столько уже произошло.

Нэлза крутанулась в кресле к дверям рубки и обнаружила, что смотрит на господина Ариэля Доминика, прислонившегося к косяку.

–Прости, Нэлл. Я не могу уйти. Позволь мне остаться. Мы просто сделаем вид, что ничего не было.

–Откуда взялась эта «Нэлл»? – спросила она. Удобный повод оттянуть время и собраться с мыслями.

Он грустно улыбнулся.

–Само сорвалось. Я всегда тебя так называл, мысленно. Ну, знаешь, как домашнее прозвище, которое больше никто не знает. Не меняй тему. Что с тобой случилось? Раньше ты не стеснялась говорить о сексе.

–Тогда мой второй пилот не признавался мне в любви, – ляпнула она, не задумываясь. – Такое, знаешь ли, не каждый день бывает.

–Уставом Братства пилотов не запрещено, насколько мне известно. И когда ты принимала меня в команду и зачитывала правила, я тоже ничего такого не слышал.

–Да мне бы и в голову не пришло! Нэрган мне говорил, но я не поверила. Черт, Ариэль, где вообще твои мозги? Такое впечатление, что ты лишился ума, да еще и зрения вдобавок. Ты что, думаешь, шрамы – это прыщи, которые сходят после того, как потрахаешься? Или что я лягушка, которая после поцелуя превратится в принцессу?

–Ты – это ты, – он пожал плечами. – Я просто не замечаю твоих шрамов. Мне было в сто раз проще привыкнуть к ним, чем к тому, что ты сквернословишь на каждом шагу.

–Ну, ладно–ладно, хорошо–хорошо, это мне понятно, любовь ослепляет и всякое такое, на возраст мой тебе тоже, видимо, наплевать. Но я–то не могу тебя воспринимать, как любовника, – нервно выпалила Нэлза.

–Ты сама не замечаешь, как ты смотришь на меня. Как прикасаешься.

–Физиология, Ариэль, ничего больше. Гормоны–феромоны. Ты привлекательный парень, этого у тебя не отнять.

–А теперь расскажи, что тебе не нужен секс, что ты и думать о нем забыла, что тебя не интересуют мужчины. Давай, скажи это.

Нэлза глубоко вздохнула, скривилась и процедила:

–Ну ладно, допустим. Иногда я на тебя смотрю. Но смотреть – одно, а постель – совсем другое.

–Недостоин? – он склонил голову и неприятно усмехнулся. – Брезгуешь шлюхой? Бывшим рабом?

–По–моему, ты мазохист. С таким удовольствием именуешь себя шлюхой. Уволь меня от этого. Я сама была шлюхой. Профессия не из худших, детка.

Она сама не понимала, как могла признаться – так легко, свободно, без всякого внутреннего сопротивления. Она никогда, никому не рассказывала о своем прошлом.

Ариэль только хмыкнул. Ни малейшего удивления не отобразилось на его лице.

–Скажи мне что–нибудь, чего я не знаю.

–Откуда тебе знать, второй пилот, кем я была, пока не стала Нэлзой Торн?

–А откуда тебе, честной контрабандистке, знать, что такое «угорь», «синяя трава», «бизаррианский контракт», «эндимион», «лолита», «шираз», «вено», «золотая стрела», «Афинская лига»? И почему ты ненавидишь проституцию и рабство? И почему ты лучше всего знаешь литературу Бизарры и ее колоний?

Нэлза внимательно посмотрела на него, сдвинула брови, побарабанила пальцами по ручке кресла.

–Я слишком много болтаю, – сказала она наконец.