Елизавета Соболянская - Рождение королевы [СИ litres]

Капитан Тулон вернулся во дворец только в начале осени. Он тянул с возвращением, как мог, но договор с человеческим королевством предполагал двадцать пять лет службы, а капитан отслужил всего десять. Снежана и Радмила проводили его до окраины поселка. Дочь весело махала ручками, а жена сунула записку целуя. Волк развернул ее, когда выехал из леса и узнал, что в конце весны он может стать отцом. После этой вести, дорога до дворца пролетела мимо его сознания.

Король обрадовался оборотню и между делом пожаловался, что «будущие королевы» начали активно ползать, и это создает проблемы для персонала и здоровья самих детей. Иврен, знающий о проблеме не понаслышке, сразу посоветовал превратить одну комнату в игровую и сделать ее полностью безопасной:

– Пол можно застелить овечьими шкурами, государь, они упругие, мягкие и теплые. Детям нравится в них играть. К тому же если дети будут все в одной комнате, няньки смогут отдыхать, или заниматься гардеробом будущей королевы.

– Откуда ты все это знаешь? – удивился Дагобер. Он прекрасно помнил, что капитан жил в казарме почти монахом, потому и достиг за короткое время столь высокого поста, обойдя более родовитых людей.

– Я женился, Ваше Величество! – с легкой улыбкой ответил Иврен.

– И я вижу, женился удачно, – с грустной усмешкой сказал король.

Ему женского тепла теперь доставалось мало. Нет, придворные дамы по-прежнему конкурировали за внимание короля, но… потеряв надежду стать королевой, фаворитки сразу принимались выпрашивать деньги и титулы, а в минуты неги любили небрежно осведомиться, как часто Его Величество планирует навещать королеву?

– Мне пришлось немало подождать, Ваше Величество, – склонил голову Тулон, – чтобы встретить единственную. Вы хотя бы можете защитить свою будущую жену, а вот я с трудом успел!

Монарх заинтересовался, и капитан коротко изложил историю с вампиром.

– Вампир значит, – нисколько не удивился Дагобер, – правильно сделал, что спрятал жену и дочь в лесу. Туда кровососы точно не сунутся. Но я все же хочу познакомиться с твоей женой, как только метка вампира растворится.

– Как угодно Вашему Величеству, – поклонился Иврен, и был отпущен с очередным поручением.

Король все больше времени тратил на детей, и потому его доверенным людям приходилось не сладко.

– Мэтр, скажите мне, – иногда восклицал Дагобер, – какая система воспитания предпочтительнее? Иронская или Кенсингтонская?

– Ваше Величество, – с величайшим терпением отвечал звездочет, подливая монарху чаю. Да-да, чаю! Король узнал, что детям не полезно видеть нетрезвых людей и даже дышать перегаром! Поэтому посиделки в башне теперь проходили за чаем, морсом или о, ужас! Безалкогольным глинтвейном! – Ваше Величество, у меня никогда не было детей, так что мне нечего вам ответить!

– Но вы же наблюдали за воспитанием моих тетушек! – возмущался король.

– Очень издалека, Ваше Величество! – смиренно отвечал звездочет. – И потом, разве вам нравится результат этого воспитания?

Дагобер тяжело вздыхал. Теток он слегка недолюбливал. Принцесс выдали замуж соответственно их статусу, но каждая считала, что ей не повезло. Муж одной был «слишком властным старым пнем», а второй «помешанным на лошадях дикарем». Сразу после того, как Дагобер взошел на трон, тетки завели привычку приезжать в гости «к дорогому брату», каждый год, жить во дворце, безудержно тратя деньги и лишь настойчивые просьбы молодого короля, подкрепленные мягкими угрозами, убеждали их вернуться к мужьям.

Лет через десять, потеряв терпение, Дагобер одним из указов запретил теткам въезд в страну и проживание на территории Индерии без сопровождения мужей. Принцессы обиделись, но разрывать политические договоренности из-за их капризов мужья не собирались, так что пришлось сиятельным капризулям угомониться.

– Но их же воспитывали без системы! – воскликнул король, когда вынырнул из своих воспоминаний.

– Система все же была, – вспомнил звездочет, – ваша бабушка записала ее в тетрадь и оставила в королевской библиотеке. Если найдете и прочитаете, поймете, чего не нужно делать, – с тщательно запрятанной усмешкой сказал магистр и сделал еще глоточек коньяка из чайной чашки.

Король тяжело вздохнул и поплелся в библиотеку. Он и не подозревал, что дети – это так сложно! Чего стоит выбор – помочи или ходунки? Ночной горшок со стульчиком или без? Ложка серебряная или фарфоровая? Погремушка для прорезывания зубов из коралла или из рога? А может лучше слоновая кость?

Скоро малышкам исполниться годик, и уже по меньшей мере пять семей намекнули, что будущей королеве прилично получить по этому случаю орден! Еще пять пожелали в подарок земли. Остальные просто ожидают подарка, по-королевски роскошного и неповторимого!

Тяжело вздохнув, король вошел в особый отдел королевской библиотеки, в котором хранились личные записи монархов, присел за стол, положил руку на хрустальный шар и попросил:

– Тетрадь королевы Фелиции о воспитании дочерей.

Толстая рукописная тетрадь в сафьяновом переплете скользнула на стол. Дагобер открыл ее, погрузился в чтение. Оказалось, это не просто запись системы воспитания, а сравнение тех правил, по которым воспитывали саму королеву Фелицию и правил, по которым она сама воспитывала дочерей. Изучив две колонки, король счастливо рассмеялся! Его бабушка позволяла дочерям почти все, ведь ее саму воспитывали очень строго. Но ведь не обязательно завинчивать гайки или напротив – выпускать вожжи! Можно соединить два подхода и сотворить кое-что удобное и практичное!

– Королевского секретаря! – громко сказал король в свой личный кулон-переговорник, и вскоре в библиотеку вошел невысокий сутулый юноша с доской и письменными принадлежностями.

– Терил, бери чистую тетрадь и пиши. Учти, если хоть одно слово из этой записи выйдет за пределы библиотеки, наказание будет суровым!

Молодой человек спокойно кивнул, и взялся за перо.

– Итак, юным леди, проживающим в «детском крыле» дворца запрещается давать сладости на завтрак или на ужин…

Целый час под диктовку короля секретарь записывал в тетрадь новые правила для «детского крыла», а потом оформил их в указ.

Поутру няньки взвыли. Прежде каждой воспитаннице подавали целый поднос еды, с которого младенцы пробовали пару печений да кусочек яблока. Позже некоторые девочки начали есть кашу. Остальные блюда оставались служащим. Теперь же на завтрак подавалась молочная каша, приправленная маслом и тост с яйцом. На обед – простой овощной суп мелко порезанное отварное мясо и яблоко. К чаю подавали одну гренку с маслом, а в праздничный день – с джемом. Да и сам чай нередко заменяли отваром ромашки.