Джэки Иоки - Лучшие вещи рождены болью. Часть 3

– Да. Но подожди. Это не то, о чём ты подумал, – Северина тяжело выдохнула, пытаясь как можно понятнее облечь свои мысли в слова. – Ты знаешь, с тех пор, как я начала работать, я никогда не промахивалась. И никогда не считала свою работу чем-то ненормальным. Просто работа. Просто я такая. Но когда ты ушёл… – она крепко зажмурилась, потому что ту неделю без него совершенно не хотелось вспоминать. Ей до сих пор было больно. Но почувствовав нежные прикосновения пальцев к своей щеке, снова открыла глаза, расслабляясь. – Эта пуля единственная, которая не достигла своей цели. Пуля, которой я собиралась убить человека не по приказу. По собственному желанию. Но тогда я не нажала на курок. Убрала палец в последний момент. И всё это время я думала, что она была для меня символом моей слабости. Я не смогла отомстить за свою боль. И каждый раз смотря на неё, я говорила себе, что больше никогда не сдамся. Что не позволю больше никому сломать мою жизнь. Но ты… – Северина положила ладонь на грудь Хантера, туда, где билось сердце. – Ты показал мне, что эта пуля, которую я хранила столько лет, была не слабостью. Она была символом моей человечности, о существовании которой ты заставил меня вспомнить. И теперь я хочу, чтобы она была у тебя в качестве моего обещания. Моей клятвы. Серьёзной и обдуманной. После того, как ты арестуешь Тео и остальных, после того, как я стану свободной… Я больше не возьму в руки винтовку. Больше не отниму сознательно чью-то жизнь.

– Колючка… – у Хантера не было слов. Он только смотрел в её глаза, такие напуганные, но такие уверенные в том, что она говорила, и чувствовал, как всё внутри наполняется теплом и благодарностью. Облегчением. – Это лучший подарок, который мне когда-либо делали…

– И ты примешь его? Будешь носить?

– И никогда не сниму.

Северина просияла, тут же застёгивая цепочку у него на шее, и спрятала патрон с гравировкой питбуля под его футболкой. Она так боялась, что он не поймёт, что ему не понравится.

– Моя чокнутая девчонка, – подхватив её под бёдра, Хантер закружил захохотавшую девушку по небольшой полянке на склоне холма. – Любимая чокнутая девчонка.

Насладившись красивейшим закатом, а потом и зажёгшимися фонарями моста, отражающимися в спокойной воде, они спустились вниз, чтобы поужинать в небольшом уютном ресторанчике на берегу океана, где веселились как дети, пробуя различные морепродукты, развлекаясь с крабовыми клешнями и кривясь от скользких устриц.

– Это определённо намного лучше, чем напиваться в баре с Филом, – открыв дверь, Хантер пропустил девушку в их квартирку на втором этаже четырёхэтажного дома в районе Рашн Хилл, куда они добрались, прокатившись на подножке канатного трамвая.

– Наверное, – Северина пожала плечами, скидывая рюкзак и куртку. – Я никогда не напивалась с Филом.

– И я уж точно никогда не позволю тебе это сделать. Последствия могут быть слишком катастрофическими, – Хантер ухмыльнулся, запирая дверь, и направился в спальню, чтобы выложить пистолет на прикроватную тумбочку, как делал каждый вечер. Сейчас больше всего ему хотелось принять душ после долгого насыщенного дня и забраться в постель, прижимая к себе любимую Колючку.

– Я хочу проверить, что там происходит в Сан-Диего, прежде чем мы ляжем спать, – пробормотала Северина на его вопрос, кто первый пойдёт в душ, усаживаясь на кухне с телефоном в руках и практически отключаясь от внешнего мира.

– У тебя пять минут.

Когда же Северина юркнула в кровать, скидывая с себя мокрое полотенце и прижимаясь к широкой спине Хантера, казалось, что тот уже спал. Обхватив его за пояс, Северина прикрыла глаза, потираясь носом между его лопаток и в который раз думая о том, что не заслужила его. Он был слишком хорошим, слишком правильным для неё. Такого просто не бывает. Только не с ней. И от этого становилось страшно. Страшно, что в один момент он просто исчезнет, забрав с собой её сердце и душу. Что с ним что-нибудь случится, и она останется одна.

Она старательно гнала от себя эти мысли, покрывая осторожными поцелуями его спину, и старалась думать только о том, как же хорошо ей было рядом с ним. Какой настоящей и вкусной он делал её когда-то пресную бесцветную жизнь. И только сильнее стискивала его руками, поглаживая выступающие шрамы на его теле.

– Ты пытаешься раздавить меня, колючка? – хмыкнув, Хантер развернулся к ней лицом, тут же находя губами её губы. – И откуда вдруг столько нежности?

– Просто я…

Но он заглушил её слова ещё одним поцелуем. Мягким, трепетным, но вызывающим бурю желания, которой невозможно было противостоять. Она сносила с ног, утаскивая за собой. И Северина поддалась, толкая Хантера на спину и усаживаясь сверху.

– У меня от тебя голова кружится… – прошептала она, выпрямляясь и невесомо пробегая пальчиками по его плечам, груди и животу.

– Это от вина за ужином, – губы Хантера растянулись в нагловатой усмешке, а руки легли на её бёдра. В неярком свете уличных фонарей, проникающем сквозь тонкие шторы, он исследовал взглядом её тело, в очередной раз задумываясь о том, что Северина совершенно не стесняется своей наготы. Его поразило это и в первый раз, поражало и сейчас. Но ему это нравилось, катастрофически нравилось.

– Вино мы пили только сегодня. А голова кружится с самого первого твоего поцелуя, – наклонившись, Северина легко коснулась губами особенно выделяющегося шрама чуть выше его сердца, потом ещё одного чуть ниже, и спустилась поцелуями на подрагивающий от её прикосновений живот, стягивая разделявшую их простынь с его бёдер.

– Что ты делаешь..? – Хантер заворожённо наблюдал за каждым её движением, а его дыхание учащалось с каждым её поцелуем, и он совершенно не мог это контролировать.

– Хочу проверить, как зажила твоя татуировка… – проведя пальчиками по тонкому, едва заметному шраму на его лобке, теперь скрытому чёрными буквами, Северина накрыла ладонью его член, который с каждой секундой становился всё больше и твёрже. – Но твоя бурная реакция мешает… мне как и в тот раз… – закусив губу, она вчитывалась в надпись, которую сама же нанесла на его кожу, и не смела поднять смущённых глаз.

– И снова в этом виновата только ты… – хрипло прошептал Хантер, приподнимаясь на локтях. – Как и тогда…

– Хантер, я… – устроившись между его ног, Северина облизала губы, внимательно рассматривая налитый член с тонкими венками и крупной головкой, и Хантер готов был застонать, когда её дыхание коснулось его разгорячённой кожи. – Я бы хотела попробовать тебя… Но не знаю как…

Чёрт… А как же этого хотел он. Уже давно. Всегда. Но не думал, что она когда-нибудь на это решится. И совершенно не хотел принуждать её к этому. Сейчас же, когда она сама заговорила об этом… Кажется, ему совершенно снесло голову.