Лана Ременцова - Подземелье

– Не смей! – она упёрлась руками в его стальную грудь, но не тут бело. Макс быстрым движением снял с неё юбку вместе с трусами и, не дав, опомнится, ввёл палец в горячую плоть. Лика снова попыталась отстраниться, но он держал крепко, продолжая вводить его в самую глубину, затем второй, начав резко имитировать глубокие толчки. Спустя несколько минут девушка уже двигала бёдрами в такт его движениям.

– Ненавижу тебя…

– Ты хочешь меня? – не обращая внимания на злую реплику, ввёл третий палец.

– Нет, – злобно прошипела, но тело уже загорелось, а внутри всё запульсировало.

– Значит, нет? Хорошо же, держись…

– Не надо… – взмолилась, зная, что, если он повалит её на постель и разведёт ноги, продолжая эти нереальные движения нежными пальцами, она скоро начнёт молить его войти в неё.

– Надо, – огрызнулся Макс и повалил, как она и ожидала, продолжая эротическую игру, играя на ней, как на любимой гитаре, на которой мастерски исполнял любые мелодии. Его пальцы то порхали, будто крылья бабочки, то складывались домиком, то уточкой с клювиком, то становились на миг грубыми, то такими нежными, что она задыхалась, глубоко дыша и хватая воздух как последнюю каплю кислорода в жизни.

Спустя час Лика с наслаждением купалась в душе и напевала любимую мелодию, тёплые струи продолжали ласкать всё ещё возбуждённое тело. Девушка стояла под душем с закрытыми глазами и вдруг почувствовала, как по спине пробежал холодок, а через мгновение – шершавые руки легли на талию. Вздрогнула, открывая глаза.

– Макс, что у тебя с руками? – но в следующую секунду закричала так пронзительно от ужаса, обуявшего сознание, что парень, находящийся в комнате, уронил фен, которым сушил голову, сразу же кинувшись на крик любимой.

– Лика, что с тобой?

Заскочив, увидел обнажённую любимую с трясущимися руками и губами, в глазах стояли слёзы, а на хорошеньком личике застыл ужас. Явно очень чем–то напугана и Макс, обняв её прямо в душевой кабинке, начал гладить по мокрым длинным волосам.

– Любимая, что случилось? Что с тобой?

Лика не могла сказать ни слова и только, положив голову ему на плечо, намочив свежую шелковую рубашку, расплакалась как маленькая девочка.

– Лика? Я ничего не понимаю.

Он взял её на руки и, как младенца, завернув в большое махровое полотенце, вынес в комнату, уложил на кровать и стал целовать заплаканное лицо.

– У меня что–то с головой, – прошептала, всё ещё находясь в состоянии испуга.

– Что?

– Мне показалось, когда я стояла под душем, что ты меня схватил за талию, но очень шершавыми руками.

– У меня руки не шершавые.

– Макс, ты мне не веришь? – обиделась девушка.

Он на миг задумался.

– Да в том и дело, Лика, что верю.

– В смысле? Не понимаю.

– Похоже, мы чем–то надышались вчера днём там, там у развалин.

– Чем? – её глаза распахнулись, а зрачки расширились.

– Не знаю, какой–то токсической травой и отравились. Дело в том, что у меня тоже галлюцинации.

– Да? Ты так думаешь? Тогда нам надо срочно к врачу.

– Не переживай, дорогая, я сейчас позвоню нашему семейному врачу и вызову к себе. Не уезжай сегодня, обследуемся вместе.

– Ладно, тогда я останусь сегодня у тебя.

Макс поцеловал Лику в лоб и взял трубку, нашёл в контактах врача и набрал. Гудок, один, два и…

– Алло? – послышалось на том конце.

– Здравствуйте Олег Андреевич, вы случайно сегодня не свободны?

– Для вас Максим Ростиславович, я свободен всегда. Что случилось?

– Да есть тут проблемки, причём у нас обоих с Ликой, приезжайте ко мне, не телефонный это разговор.

– Хорошо, скоро буду, ждите.

Макс и Лика в ожидании врача занялись домашними цветами, которых у него росло в излишестве, так как он и сам любил цветущие растения, и ему повезло, что и Лика их обожала. Она прыгала от счастья, как белка, при ярком цветении всех цветов, а он её и ассоциировал с милой белочкой.

– Ой, Макс, Глоксиния снова зацвела! Какая красота!

– Это она так радуется прекрасной гостье.

– Романтик!

– Я готов усыпать весь дом цветами, лишь бы ты чаще оставалась у меня.

– Макс, мы это уже обсуждали, пока я для тебя никто, оставаться с ночёвкой не буду, не хочу.

– Лика, ну что за дурацкие принципы? Кто будет греть мою постель ночью?

– Басик, который у тебя на кровати сидит.

– Лика…

– Что? Тебе уже тридцатка, а ты всё ещё с игрушками спишь. Вот они пусть и греют твою постельку.

– Милая, я не играю в игрушки, а Басик, зайка и мишка, сидящие у меня на кровати, это не только детская забава, но и милые мягкие игрушки для взрослых, считай, что они просто украшение интерьера, как например, вазоны, этажерки, подставки под цветы и многое другое, что есть в моём доме.

Раздался звонок, напоминающий трель соловья, идущий от кнопки на высоких металлических воротах алого цвета с резьбой в виде цветка по всему периметру искусным мастером. Макс любил этот цвет, его преобладание сильно чувствовалось в богатом интерьере дома, особенно на втором этаже, где находилась огромная спальня. А в другом конце дома наверх вела широкая лестница, поверх которой лежал массивный, красный, турецкий ковёр, по бокам при переходе на второй этаж стояли высокие китайские вазоны с живым бамбуком и драценой. На окнах находились разных сортов орхидеи с мелкими и крупными цветами, а сами окна светлые и большие, так как Максу нравилось много света.

– О, наверное, это Олег.

– Врач? – вздрогнула Лика.

– Чего ты разволновалась, милая? – улыбнулся, прислоняясь губами к её уху.

– Да, так, неприятно это всё, происшедшее с нами.

– Брось, пустяки, пропишет абсорбенты и дело с концом.

– Не думаю, что всё так легко пройдёт.

– Почему?

– Не знаю, какое–то у меня плохое предчувствие.

– Ой, не начинай, бабушкины штучки?

– Не язви, да, моя бабушка настоящая знахарка.

– Ага, скажи ещё ведьма.

– И это тоже, и без шуток.

Звонок протрезвонил ещё раз и уже намного дольше.

Макс подошёл к камере, взглянул в монитор, удивился и громко вздохнул.

– Лика.

– Что?

– Это не врач.

– А кто?

– Вспомни… вот и оно…

– Да кто там?

– Твоя бабка легка на помине.

– Бабушка? Но что она тут делает?

– Вот уж я точно этого не знаю. Последний раз, когда она принеслась сюда за тобой, мы сильно поругались.

– А ты не ругайся с ней, тем более что в прошлый раз ты был совсем не прав и, кстати, поплатился за своё глупое поведение.

– Это простое совпадение и не более, чудес не бывает, не плохих, не хороших.

– Чудо, это то, что ты остался тогда жив на своём байке, а его разбил в хлам.

Макс насупился как филин, и нехотя нажал на кнопку, открывающие ворота. Во двор тут же влетела бабушка Лики: красивая высокая женщина, экстравагантно одетая в длинное цветастое платье и широкополую шляпу, пробежала по цветущему, благоухающему розами двору и заскочила в дом как угорелая.