Екатерина Ромеро - Мой чужой муж

Доченька с каждым днем становиться все больше, изучает новое, узнает мир. Даже не знаю, что она переняла от меня, так как в ее чертах отчетливо прослеживаю Марата. Вот он, в глаза ее сереньких, в улыбке этой сладкой. Моя она, никому не отдам.

Полинке исполняется шесть месяцев, когда я в очередной раз везу ее к педиатру. Уже на обратном пути мы проезжаем мимо какого-то ресторана, и у входа я вижу его. Мой бывший муж, собственной персоной. Все с той же брюнеткой, с которой я видела его в прошлый раз. Подтянут, одет блистательно, туфли дорогие сверкают, начищены. На лице сияет фирменная улыбка.

Он нежно держит за руку свою спутницу, а у меня сердце разрывается пополам.

– Езжайте быстрее, пожалуйста!

Кричу водителю из последних сил, роняя лицо на руки. Поля начинает плакать, чувствуя мое состояние. Прижимаю ее крепче к себе. Прости малыш, какая же я слабая. И глупая.

Уже дома из новостей по телевизору я узнаю, что Марат женился снова. Он счастливо женат, нашел свою половинку, а я… выть хочу от этого. Не знаю что со мной, просто мне больно все это видеть. Как обнимает он ее, как целует и по ресторанам возит, когда его дочери на пеленки не хватает…В сердце слова пылает что-то, до углей догорает, забирая все живое. Не важно. Обещала же сама себе забыть его, вырезать навсегда. Ну же, забудь Даша, просто забудь…Проклятье.

Даже не знаю, почему до сих пор так реагирую на все это, но из-за стресса у меня окончательно пропадает молоко, что делает кормление дочки невозможным без дорогих смесей. Приходится урезать бюджет еще сильнее, ведь покупка всех этих порошков отнимает у меня, без малого, одну мою зарплату.

Благо, мне самой теперь питаться хорошо для молока не надо, поэтому я могу здорово экономить на этом.

В какой-то момент наступает кризис, и я все больше склонюсь к тому, чтобы увидеться с Маратом. Я точно знаю, стоит мне лишь попросить его, унизиться, он даст мне денег хотя бы на несколько недель.

В один из особо тяжелых дней все же не выдерживаю, и иду к нему сама. Что-то тянет меня к нему, наверное, дурацкая женская глупость.

Я стою в двухстах метрах от его офиса, и вижу как он заходит в машину, не замечая меня. На улице идет дождь, и я вся промокла до нитки, но гордость не позволяет сделать в его сторону и шагу. Я сама справлюсь. Он не сломает меня никогда.

Быстро разворачиваюсь и иду в обратную сторону. У меня нет денег больше на такси или транспорт, поэтому дохожу до дома пешком, пройдя пару десятков километров. Болею еще пару недель после этого, коря себя за глупость и слабость.

Как только становиться чуть лучше, устраиваюсь на третью работу. Благодаря ей могу нанять полноценную няню для Полинки, так как Таня вышла замуж и сама уже ждет малыша.

Мне до невозможного трудно, однако я уже когда-то пообещала не сдаваться. Няня здорово выручает, и даже помогает готовить еду, когда после десятичасовой смены я устало падаю на кровать, не в силах еще что-то делать. Лишь к дочке прижимаюсь, целую ее и обнимаю. Скучаю безумно по ней каждую минуту, когда вынуждена на работе быть, и оставлять такую малышку в чужих руках няни.

Так проходит три с половиной года. Полинка подрастает, учиться ходить и немного говорит уже даже. Понимает абсолютно все. Мне тоже становиться немного проще, когда дочка стает более самостоятельно и не требует моего внимания круглые сутки. Она словно все понимает, и даже сама помогает, родная моя девочка.

Постепенно я обустраиваю нашу квартиру. Делаю небольшой ремонт, обставляю место для Поли, кроватку и небольшой столик. Ей в садик уже скоро.

Я забочусь о доченьке ровно до того момента, когда однажды на работе не получаю звонок, от которого кровь стынет в жилах.

Неожиданный звонок в вечернюю смену заставляет мое сердце сжаться от ужаса. Я знаю, что няня будет звонить только в крайнем случае, которого…еще никогда не было.

– Слушаю.

– Даш…Полинке плохо стало.

Чувствую как начинает дрожать рука, в которой держу телефон. Только не это.

– Что? Что с ней, говори!

– Я не знаю, правда. Мы играли с ней, потом я спать ее уложила. Все было хорошо, но потом она стала сильно кашлять и словно задыхаться. Все ручки к горлу прикладывала. Я вызвала скорую…

Я вылетаю с работы, так и не дождавшись позволения начальника. Бегу, сжимая телефон в руке, попутно записывая адрес больницы, куда отвезли дочку. Я знаю, мне не слабо попадет за прогул, но оставаться здесь, не зная что с моим ребенком, просто не имею права.

Ловлю первое попавшееся такси и мчусь к малышке на всех порах. То, что сказала мне няня, мало похоже на обычную простуду, но я со всех сил надеюсь, что ошибаюсь, и она что-то поняла не так.

Больше часа дежурю под палатой, где осматривают Полю. Там же встречаю няню, которая не знает, что мне сказать. Слезы лишь утирает. Я отпускаю ее домой. Все равно уже ничем не поможет. Это я не доглядела за Полинкой. Я мама. Не увидела, не предвидела этого. Еще утром она отлично себя чувствовала и как всегда не хотела меня отпускать на работу.

Нервно сжимаю пальцы, не в силах унять дрожь. Минуты кажутся часами, и я все больше волнуюсь за самого родного в мире человека. Подрываюсь с места как только вижу выходящего с палаты доктора.

– Скажите, как Поля?

Пожилой врач внимательно меня осматривает, сканируя цепким взглядом в очках.

– Вы мама?

– Да, мама.

– Хорошо. У ребенка случился бронхоспазм. К счастью, скорая привезла вовремя и успели купировать приступ. Но второго шанса может не быть, если не будете держать ингалятор под рукой всегда.

Прикладываю руку в попытке сдержать всхлип.

– Что делать? Из-за чего это произошло?

– Пока все симптомы обострения астмы на лицо. Я уже установил диагноз. У девочки могут случаться приступы, хрипы, затрудненное дыхание. Возможна потеря сознания и летальный исход, если помощь не будет оказана своевременно. Вот, держите, это все у вас должно быть под рукой. И это еще. Тоже все принимать. Минимум три месяца. Потом посмотрим.

Врач протягивает мне два детально расписанных списка лекарств, которые я беру дрожащими руками.

– Спасибо. Можно к ней?

– Да, идите. Она спит, мы вкололи ей успокоительное.

Киваю и захожу в палату. Полинка лежит на кровати, укрытая одеялом. На ней милая домашняя пижамка, в которой няня укладывала ее спать. Бесшумно сажусь напротив нее. Рукой провожу по маленькому личику, одеяло поправляю. Волосики за ушко заправляю.

– Спи моя радость, мама рядом.

Дежурю у Поли всю ночь. К счастью, она спит спокойно и не разу не просыпается до самого утра, вот только я на стуле задремала и проснулась от ее звонкого голоса.

– Мамочка…

Быстро прихожу в себя.

– Да, маленькая. Я здесь.

Тянется ко мне, беру ее на руки и к себе прижимаю, вдыхая такой родной и сладкий запах.