Марианна Крамм - Твоя Мари. Призраки

– Вот, видишь? – киваю я.

– Не лезь, Мари. Это их дело. Ты же слышишь – она ни звука не издает, значит, помощь не нужна.

Олег продолжает колоть дрова, словно на другом конце участка ничего не происходит. Из бани появляется Денис, видит Севера, но только хмыкает и тоже берется за топор.

– Вы серьезно? – спрашиваю я, потому что мне кажется, что Ира так и захлебнется молча.

– Отвернись, – говорит Олег, опуская топор на очередную чурку.

– Ты на самом деле не вмешаешься?

– С чего ради? Сказал же – она не просит помощи, ты не видишь, что ли?

– Не встревай, Машка, – говорит и Денис. – Это нормально у них, он и дома так делает. Сейчас еще разок окунет – и на колени поставит, брюки спустит и…

– Вот вы придурки… – не выдерживаю я и ухожу за калитку, расположенную в самом углу участка, за баней.

Еще светло, можно немного пройтись, пока там весь этот беспредел не закончится. На самом деле Олег прав – до тех пор, пока Ира не дала понять, что ей плохо, никто вмешиваться не должен, это их практики, пусть даже лично меня такое шокирует. Но ведь и мы с Олегом, если со стороны посмотреть, тоже, бывает, заигрываемся, а уж вид того, как он дерет меня кнутом, вообще мало кто может выдержать. Но это же не значит, что в этот момент кто-то должен хватать его за руку – если я не прошу помощи. У каждой пары – свои практики, и если обоих они устраивают, то чужое мнение там лишнее. А практик, могущих шокировать даже опытных тематиков, вполне достаточно. Тем, кто практикует бондаж, не всегда понятны практики в парах «Доминант-сабмиссив», садистам не нравится изобретать упражнения для подчинения – ну, и много еще чего. Тема не ограничивается только плетью и наручниками, девианты весьма затейливы в выражении своих чувств друг к другу. Главное – найти свое и не делать того, что тебя хоть как-то травмирует, неважно, физически или морально.

Я никогда не смогу того, что может та же Ира, но ведь и она ни за что не выдержит, например, порку той силы и интенсивности, что легко выношу я. Так что давать оценки и вмешиваться – дело неблагодарное…

Пройдясь по улице вверх-вниз, возвращаюсь на участок. Дрова доколоты и убраны, из банной трубы вьется струйка дыма. Олег посреди участка делает какие-то упражнения, стоит, широко расставив ноги, и наклоняется то вправо, то влево, скручивая тело по талии. Я останавливаюсь в паре шагов и смотрю на него. Я восхищаюсь этим человеком искренне, вне зависимости от того, что это мой Верхний. Не в этом дело… он внушает уважение и восхищение одним своим видом, просто тем, как входит в помещение, как смотрит, как мало говорит, но много делает. Я не представляю уже себя отдельно от него, мне кажется, я умру в ту же секунду, как останусь без него.

Наворачиваются слезы, и в этот момент Олег оборачивается:

– Вернулась? Ну, что ты? Чего глаза на мокром месте?

– Нет, хорошо все… просто… ты…

– О, я понял! – хохочет он, подхватывая меня на руки.

– Ничего ты не понял, – я утыкаюсь лицом ему в шею, вдыхаю запах. – Но это даже хорошо.

– Появились тайны от меня?

– Ужасные.

Он обнимает меня еще крепче и идет в дом.

Ира сидит в кухне, на волосах – полотенце, вид довольный, хотя и измученный – Север, конечно, тот еще зверь, судя по всему. Удивительно, что Ира даже не кусает меня, хотя должна бы. Но нет, улыбается рассеянной улыбкой, глаза мутные:

– Чай будете? Свежий заварила.

– Да, налей, пожалуйста, мы сейчас спустимся, – уже с лестницы говорит Олег.

Он приносит меня в комнату и бережно укладывает на кровать, сам ложится рядом и заглядывает в лицо:

– Мари… мне когда-нибудь тебя хватит?

– А мне? Мне когда-нибудь ты достанешься весь, целиком?

– Я всегда весь твой.

– Ванииииль… – тяну я, переворачиваясь на живот так, чтобы не видеть его лицо, и Олег валится на меня сверху:

– Я тебе покажу ваниль сегодня!

– Не хочу.

– Не сомневаюсь! – хохочет он, переворачиваясь на спину и придерживая меня на себе. – Ваниль ты у меня не любишь, ты девка стальная, тебе пожестче подавай, чтобы кожа клочьями летела!

– Интересная мысль…

– Нет! Мысль плохая, но экшн хороший и без этого получишь, обещаю.

– Ты меня заинтриговал.

– Все, пойду я в душ, а то… – он стряхивает меня на кровать, закрывает окно: – Я быстро, потом чайку спустимся попить, полежи пока.

Душ на втором этаже, за мастерской Дениса – небольшая комнатушка с кабиной. Дэн, конечно, хозяин, все умеет, все делает сам. Еще бы фляга не свистела – и цены бы ему не было, что в Теме, что в ванили. Но – нет. Было бы, но не было.

Чай к нашему приходу Ира налила, но вошедший с улицы Север берет со стола мою кружку и выливает содержимое в ведро, красноречиво глянув при этом на Иру. Та вспыхивает:

– Я ничего не сделала, хозяин.

– Очень сомневаюсь. Встань и налей новый.

Но вмешивается Олег, забирая у него кружку:

– Не надо, я сам.

Я не реагирую, мне все равно. Ира никак не может понять, что любые ее попытки зацепить меня выливаются в то, что Север злится и вымещает это на ней. Проще было давно меня игнорировать, и тогда все бы было ровно. Очень странно, что ее так не задевают многочисленные девки, которых Север периодически таскает то сюда, а то и к себе домой. Не мое, конечно, дело, но я бы скорее напрягалась по этому поводу, чем обращала внимание на чужую нижнюю, к тому же – мазохистку, непригодную к дээсным практикам.

Олег ставит передо мной кружку, садится рядом:

– Ты, конечно, опять с утра не ела?

Дергаю плечом – к чему задавать вопрос с совершенно очевидным ответом? Как будто вчера познакомились.

– Может, тебе ее бить начать? – смеется Север.

– Интересная мысль, – соглашается Олег. – Только беда в том, что она от этого удовольствие получит, а есть так и не начнет.

– Смените тему, – прошу я.

Олег только головой качает.

– Олег, мы сегодня решили откатать, – говорит Север, садясь за стол напротив нас.

– Я мешаю?

– Ну, ты же понял.

– Сами не справитесь?

– Да справимся, не маленькие. Я просто предупредил, чтобы ты знал.

– Север, я задолбался, – положив руку мне на плечо, говорит Олег. – Вы же катаете как-то поодиночке, да? Никого не приглашаешь? Ну, а здесь что?

– Да ты понимаешь… ну-ка, выйди! – бросает он, не глядя на Иру, но та мгновенно вскакивает и, поцеловав ему руку, испаряется. – Тут иначе все, – проводив ее взглядом, произносит Север. – Денис наэлектризованный какой-то делается. Мы ж катаем и без вас, ты прав, но он совсем другой. А когда ты здесь – он как будто с катушек летит, я иногда его боюсь. Мне кажется, причина в Мари.

– Мари тут ни при чем. Причина в том, что Денис привык полагаться на меня, на то, что я вовремя его остановлю, вовремя прослежу, чтобы он чего лишнего не сделал. Он так привык – я его учил, так вышло, ну, ты-то знаешь. И он так и катает – с оглядкой на меня, если я в комнате. Больше скажу – он и с Мари так работал. Так что дело не в нижней. Просто Мари сильная, она его удерживала на грани, а Лера не может, и он с ней течёт. Но я тоже больше не могу его за руки хватать всякий раз. Да и не хочу.