Лана Ланитова - Тьма египетская

В ответ Владимир только вздохнул.

– Пойдем уж. На воды Нила опустилась волшебная египетская ночь, полная таинственных ароматов и тревожных звуков.

– Тьма египетская? – хмыкнул Владимир.

Они двигались по узкому коридору, поворачивая от одного каменного пассажа к другому, ровно до тех пор, пока в лицо не ударил порыв легкого ночного ветра. Вход будто расширился. И наши друзья вступили в одну из таинственных египетских ночей.

Владимир оглянулся. Судя по всему, они с демоном вышли из огромной пирамиды, уходящей в небо загадочными уступами каменных плит. Да, это была несомненно пирамида. Владимир задрал голову и попытался разглядеть ее вершину, но тщетно. Вершина терялась в чернильной синеве высокого неба, сияющего мириадами ярких звезд. Рядом со звездами висел диковинный серп лучистого месяца. О, как он был не похож на все те диски Селены, что привык видеть наш герой. Этот месяц лежал на небе, словно маленькая колыбель.

«Надо же, какая красота, – подумал он. – И откуда мы с ним вышли? Зашли в пещеру царства Виктора, а вышли из пирамиды в самом Египте. Вот так чудеса. Хотя, чему я удивляюсь? Ладно бы это был мой век. Это куда бы еще ни шло. А тут время царствования фараонов. А может, Виктор морочит меня? Хотя…»

Владимир всей грудью вдохнул пряный аромат неведомых растений. Рядом с собой он услышал шорох пальмовых листьев и вгляделся во тьму. Глаза довольно быстро освоились в ночном сумраке. Тем более, что впереди пышным заревом полыхала огненная чаша. По-видимому, это был какой-то гигантский масляный светильник.

– Какой удивительный воздух, – шепотом произнес Владимир.

– Да, мы сейчас находимся недалеко от резиденции Хатшепсут. На парковой аллее одного из ее рукотворных садов.

– Вот откуда здесь все эти ароматы! – воскликнул Владимир.

– Посмотри справа – здесь растут прекраснейшие финиковые пальмы, есть и яблони, и груши, и персики. Есть даже шпалеры с виноградом. Искусные садоводы разбивают здесь клумбы с невиданными цветами. Здесь есть такие сорта, о которых никто и не знает в Новом времени. Все они давно утрачены. Здесь есть такие сорта роз и хризантем, кои никогда не видели в Новом свете. А маки… В царстве Хатшепсут есть десятки видов этого растения. Из него и делают опий. Есть и ромашки, и васильки, и цветы мандрагоры. Корни последней напоминают человеческие тела и служат для колдовских ритуалов. О, ты даже не представляешь себе, сколько здесь ведьм и колдунов.

– Правда?

– Да, египтяне очень прославились в этом ремесле. Кстати, мандрагора бывает мужской и женской. Говорят, что когда ее выкапывают, она кричит, словно человек. Во многих колдовских трактатах целые главы посвящены этому растению. И в твоей гримории тоже. Не помню, на какой странице.

– Мне кажется, что я чувствую аромат роз, – перебил демона Владимир.

– Именно! Здесь есть и чудные розарии. Пойдем, я покажу. Но самый главный цветок – это лотос. Им даже мумии украшают перед погребением.

Владимир сделал несколько шагов и ощутил небольшой хруст под подошвами своих кожаных сандалий.

– Не удивляйся, в садах фараона устроены прекрасные дорожки, усыпанные мраморной крошкой, роскошные бассейны, облицованные керамической плиткой и даже масляные светильники. Пойдем, я покажу тебе бассейн, в чьи воды, ты посмотришь, словно в зеркало.

Они свернули направо. Под ногами раскинулась широкая мраморная лестница, переходящая в садовую аллею. Путники прошли не более ста шагов мимо пышных финиковых пальм, как оказались перед поворотом на другую парковую аллею. Здесь, прямо на высокой мраморной тумбе, возвышалась еще одна каменная чаша, в которой горело жаркое пламя. Рядом с чашей стоял чернокожий слуга, атлетического сложения, чьи мышцы рельефно выпирали на полуобнаженном торсе, освещенном ярким огнём. Слуга держал в руках металлический жезл и время от времени поправлял в чаше фитиль. От этого горения фруктовый воздух сада разбавлялся ароматами сандала, камфары и каких-то неведомых благовоний.

Далее шел прямоугольный пруд, огороженный со всех сторон розовыми мраморными берегами. Конец этого пруда терялся в зарослях неведомых деревьев, склоненных прямо к воде. Эти деревья в темноте напоминали плакучие ивы. Поверхность пруда была усеяна золотыми гроздьями огненных искорок, почти недвижимых в спокойном зеркале темной воды. Владимир присмотрелся – с одного берега поверхность пруда покрывали листья лотоса с бутонами ярких цветов. Но даже ночь не скрывала всего буйства окраски этих растений. На черной, почти глянцевой поверхности качались белые, голубые и нежно бирюзовые спящие бутоны.

– Днем здесь еще роскошнее, – тихо произнес демон. – Лотосы на этом пруду ярко синие. И белые. На прочих прудах – их цвет разниться от бледно розовых оттенков, до кроваво пурпурных. Редкая красота, я тебе доложу.

– Я вижу.

– Смотри, у ступеней качается плот. На нем можно покататься даже ночью. Египтяне любят прогулки по воде. Кстати, в этом пруду, похоже, нет крокодилов. Так что, можешь посмотреть на собственное отражение, – хихикнул демон.

– А что, здесь есть водоемы с крокодилами?

– Конечно. Крокодилы – это священные пресмыкающиеся для любого египтянина. Они всюду изображают бога Себека [8] Себек – древнеегипетский бог воды и разлива Нила, ассоциирующийся с крокодилом. Считается, что он отпугивает силы тьмы и является защитником богов и людей. с головой этой рептилии. Крокодил – это частый персонаж их спектаклей. Кстати, сегодняшней ночью мы, скорее всего, увидим одно, довольно интересное представление с этим персонажем. Мы увидим, как Себек будет оплодотворять местных дев.

– Даже так?

– Да. А еще египтяне любят скармливать Себеку своих преступников. Во многих водоемах эти твари весьма упитанны.

– Фу, какая гадость. Я живо помню одного крокодильчика из дома Полин, – поежился Владимир.

– Ах, того чучела? – хохотнул Виктор.

– Тогда он мне не казался чучелом. Я едва совладал с этой тварью.

– Ладно, ладно. Уговорил. К пруду, кишащему этими зверюгами, я тебя сегодня не потащу. Свалишься еще к ним в пасти. Что я тогда буду делать?

– Да уж, – не смотря на теплую ночь, Владимир поёжился. – Лучше уж подальше от этих чудных зверушек.

– Да, нет их тут. Не бойся. Иди, загляни в воду. Полюбуйся собой.

Владимир послушно подошел к рукотворному водоему, присел на колени и заглянул в воду. В ровном свете огня он довольно четко увидел собственное отражение. На него смотрел широкоплечий, чуть загорелый атлет с красиво очерченными мышцами рук, ног и поджарого живота. На груди атлета всеми цветами радуги переливался тяжелый усех. Ниже талии красовалась та самая «юбочка» из драгоценного виссона. А голова? Голову покрывал смоляного цвета парик с множеством черных косичек, увенчанных золотыми бусинами.