Улана Зорина - Игрушка в руках Лоа

В один прекрасный момент, а для Виктора он был тягуч и скучен, майору наконец-то надоело натыкаться придирчивым взглядом на мрачную физиономию некогда энергичного подчинённого. Вызвав следователя к себе в кабинет, он участливо осведомился о здоровье Виктора, справедливо предположив, что капитан выдохся на работе. Не получив вразумительного ответа, седовласый оперативник всё же отметил про себя, насколько изменился его подчиненный, и, не раздумывая, подписал приказ об отпуске. Из кабинета майора Виктор выходил, словно танцуя, едва касаясь пола. Он уже точно знал, куда отправится отдыхать.

А вы знаете?

Месть неприкаянных Душ

Они кружили вокруг него незримыми тенями. Тянули к лицу тонкие руки. Их скрюченные пальцы с длинными изогнутыми когтями непрестанно шевелились, хватая воздух вокруг спящего мужчины. Среди множества бледных женских фигур выделялась одна: хрупкая, маленькая и беззащитная. Длинноволосая девочка прозрачным облаком кружилась вместе со всеми, безумно кривя распахнутый рот. Бездонные дыры вместо глаз клубились густой тенью и с ненавистью пялились на спящего. Беззвучно вопя, белёсые тени одна за другой кидались на свернувшееся клубком тело, но тут же отскакивали, отброшенные незримой стеной междумирья. Злобно скрежеща зубами, они раз за разом пытались пробиться и разорвать на клочки такого близкую, но безумно далёкую жертву.

1987 год.

Жизнь в городе вяло ворочалась в утреннем зное. Едва ли перевалило за семь, а духота прочно стиснула улочки в жарких тисках, выдавливая с кислых лиц редких прохожих семь горячих потов. Призрачное марево трепетало над раскалённым асфальтом, не давая пернатым вальяжно расслабиться и заполонить дороги своими жирными серыми тушками. Долгожданное лето ещё лениво топталось на пороге, а майские будни наполнились сухим пеклом. Старожилы расстроенно сетовали на аномальную жару в этом году, предрекая скорую засуху и гибель посевов.

Детвора же, наоборот, с замиранием сердца ждала, когда же прозвенит последний звонок и можно будет расслабиться, безрассудно гоняя во дворах пузатый футбольный мяч. Или с утра до самого вечера, задорно крича и толкаясь, выстраиваться в длинную очередь, чтобы хоть один круг по двору со счастливой улыбкой промчаться на единственном в дворовом котле велосипеде. Затем нехотя передать сверкающий руль в другие жадные руки и, жалобно заглядывая в глаза напыщенному хозяину сего двухколёсного чуда, сунуть украдкой в его ладонь припрятанную от матери новенькую машинку. О чём ещё мог мечтать простой городской мальчишка в преддверии уходящего школьного года с его душными классами, строгими учителями и дразнящими играми солнечных зайчиков в белых клетках надоевших тетрадок?

Так и в вихрастой головёнке худенького мальчишки уже вовсю раздувался мыльный пузырь грандиозных планов, когда он, забавно насвистывая, привычно скатился по заскорузлым перилам. На минуту зависнув над пыльными ступенями подъезда, Петя ловко спрыгнул на площадку перед неприметной старенькой дверью и небрежно надавил кнопку звонка. Забористая трель, как всегда, заставила мальчишку поморщиться. В небольшой однушке жила с мамой Танька, его одноклассница. Она, конечно же, девчонка, но зато весёлая, добрая, а главное, с ней не скучно тащиться в ненавистную школу, придумывая на ходу кучу новых интересных занятий на каникулы.

Но сегодня каждодневный ритуал был нарушен. Петя безмерно удивился, когда не услышал за дверью быстрых шагов одноклассницы и, растерянно почесав кончик носа указательным пальцем, огляделся. Казалось, что вертлявая девчонка вот-вот выскочит откуда-то из-за спины и громко рассмеётся. Но вокруг никого. Ничего не предвещало беды, и Петя ещё раз вдавил когда-то белую, затёртую кнопку.

И снова ему никто не открыл. Сердито нахмурившись, Петя решил бахнуть по двери, вложив в удар как можно больше обиды и нетерпения, ведь из-за Таньки они могут и опоздать. Сжав кулаки, как заправский боксёр, мальчик напрягся и, стиснув для пущей уверенности зубы, что есть сил саданул дверь, которая словно бы этого и ждала. Легко поддавшись, она будто бы испугалась гнева мальчишки и широко распахнулась, громко стукнувшись об косяк. Такой подставы юный гроза хмурых подъездов не ожидал и, не удержавшись на ногах, неожиданно для себя кулём ввалился в узкую прихожую.

Отряхиваясь и отдуваясь, Петя в панике вскочил и окликнул хозяев. Танька жила вдвоём с мамой. Отец их давно бросил, и женщина перебивалась, как могла, воспитывая дочь в одиночестве. На зов никто не пришёл, и вместо того, чтобы позвать кого-то из взрослых, Петя, приободрившись, сам решил разведать, что скрывает от глаз клубящаяся тишина мрачной комнаты. Крохотная однокомнатная квартирка уныло встретила гостя молчаливыми сумерками. Все окна были плотно занавешены ночными шторами, и он едва ли мог что-то увидеть. Мельком глянул в кухоньку, пусто. Петя, крадучись, двинулся по тёмному длинному коридору, словно по чреву волшебного зверя. Застыв на пороге широкой комнаты, он ещё раз окликнул хозяев, но, так и не дождавшись ответа, без колебаний шагнул внутрь.

Обеих он нашёл на кровати. Танька и её мать мирно лежали, раскидав белые руки поверх скомканных простыней. Петя улыбнулся, подумав о том, как напугает сейчас Таньку, которая, естественно, начнёт визжать. И с этими мыслями, прикусив от волнения нижнюю губу, потянулся он к худенькой ручке, призывно торчащей над материнским телом.

Чтоб добраться до Таньки, ему нужно было перегнуться через её спящую мать, что он и сделал без колебаний, но что-то сразу пошло не так. Висящий на одном плече тяжёлый портфель внезапно сорвался и с громким шлепком рухнул прямо на лицо женщины. Петя в ужасе замер, ожидая криков и возмущения, но никто даже не шелохнулся. Она так и лежала с тяжелой поклажей на голове недвижимой, молчаливой колодой, а Танька, казалось, и вовсе не слышала громкого звука. Кровь застыла густеющем студнем, не желая бежать по натянутым жилам, в распахнутых глазах вспыхнул растерянный огонёк, первый вестник животного страха. Не совсем понимая происходящее, упрямо игнорируя одноклассницу, Петя потянул злополучный портфель на себя и в ужасе всмотрелся в лицо женщины. Белое, без единой кровинки, с ввалившимися вглубь неестественно вытаращенными мутными глазами, оно было похоже на страшную маску: от удара уголок рта слегка скривился, приподняв почему-то лиловые губы, приоткрывая глазу мальчика желтоватые зубы. Ледяной озноб окатил спину Пети в нехорошем предчувствии, царапнул когтистыми лапками позвоночник и забрался холодными липкими пальцами прямо за пазуху. Петя не был трусом, но и его пробрало до самых костей. Невольно поёжившись, он решительно сжал тонкие губы и, выпятив вперёд подбородок, робко коснулся бледной щеки дрожащими пальцами. Что-то неясное, неправильное мельком зацепило боковое зрение, и взгляд Пети стремительно метнулся вниз. Там, где должен был находиться живот Танькиной матери, на застиранной простыне тянулось тёмно-красное пятно с бурыми подтёками. Будто ушатом холодной воды окатили мальчишку, и он слабо пискнул, тут же шарахнулся прочь. Ноги его сразу запутались, зацепились и потащили за собой скрученное в тугой жгут вафельное полотенце. Ожившей змеёй оно хваталось за щиколотки, тянуло мальчишку обратно и не давало свободно шагнуть. Лихорадочно дрыгая ослабевшими ногами, не сводя ошалевшего взгляда с багрового росчерка на простыне, он забыл, как дышать. Едва сумев скинуть ненасытную гадину, Петя наконец-то втянул в себя воздух и, боясь отвести глаз от страшной картины, надолго впечатавшейся ему в мозг, на дрожащих ногах пятился прочь. Волосы на голове Пети зашевелились от внезапно нахлынувшего понимания и, забыв про тяжёлый портфель, вращая глазами и кривя рот, он бросился вон из квартиры. Громогласно вопя на весь подъезд, взъерошенный и испуганный, мальчишка, не глядя, перепрыгивал ступеньки, словно за ним гнались черти.