Irizka2 - Философия секса

– Рейли? – постучавшись, Дин приоткрыл двери и замер на пороге.

Кабинет был пуст, не осталось ни набросков, ни отрезов ткани, ни планшета с чертёжной доской. Комната была пуста, и только большое кресло, в котором Рейли любил обдумывать будущие наряды, напоминало о любовнике.

Дин изумлённо смотрел на опустевший кабинет, не веря, что Рейли действительно мог сбежать, бросив его, не попрощавшись и толком не объяснившись. Ведь, по мнению Дина, все разногласия можно было легко решить, пережить все неприятности в виде нависшего банкротства или навязанного мужа и продолжать быть вместе, любить и быть счастливыми. Но Рейли сбежал. Ушёл и разрушил их счастье.

~

Árstíðir – Himinhvel

Две недели прошли как во сне. Рейли с трудом помнил тот отвратительный вечер, когда расстался с Дином. Тогда ему казалось, что он поступил правильно, не лишил любимого самого важного занятия в жизни, не заставил ссориться с семьёй и отказываться от красивой жизни. Но сердце правильности не оценило и ныло так болезненно, что хотелось вырезать его из груди. В тот же вечер он как мальчишка напился до чёртиков и поехал к брату. Свен, слишком строгий к себе и окружающим, ничего не сказал на пьяные излияния, предложил пожить у них, пока Рейли не подберёт жильё, и вручил пакет с салфетками.

Рейли казалось, что он плачет всё это время, все две недели, скрываясь от своих друзей и работников, обманывая, что у него творческий прорыв, и он не может оставить планшет. Рисовалось действительно много, но работы были настолько мрачными, что надевать их можно было лишь на похороны.

От чёрной депрессии спасали только дети. Асле и Ветле нравилось гостить у дядек, проводить время с двоюродными братьями и засыпать в обнимку с папой. По-другому Рейли не мог заснуть. Прижимая близнецов, он вдыхал их детский запах, и ему казалось, что они пахнут Дином. Таким нежным, приятным ароматом, от которого в душе всегда что-то пело, и хотелось прижаться к нему поближе, обнять его крепкие плечи и позволить запустить руки в бельё.

В чужом доме даже толком подрочить было нельзя, а темпераментный Рейли вспоминал страстные ночи и хотел кончить, чтобы хоть ненадолго забыться. Убогий способ прилива эндорфинов. Слабая замена настоящему удовольствию. Но Себастьян всегда говорил, что лучше трахаться, чем глотать наркоту и водку. Трахаться Рейли было не с кем, и вторую неделю он глушил дорогое вино и курил травку. Дин бы за такое его убил…

Вспоминать о бывшем парне было сродни пыткам. Садистское удовольствие от прошлых счастливых моментов, глупых ссор и страстных ночей. Их первое знакомство, случайная встреча в Осло и быстро охватившая страсть. Рейли нисколько не смущало, что его гражданский муж был омегой. Напротив – нежный запах молотого кофе с шоколадом, без агрессивных и раздражающих нёбо ноток, всегда успокаивал и вызывал приливы нежности. Если бы Дин хоть чем-то был ему не по нраву, Рейли давно бы с ним расстался. Он ведь никогда не был сторонником однополых отношений, ещё подростком мог получить любого альфу и не стеснялся своей раскрепощённости. Но Рейли любил именно Дина, независимо от того, был у него узел или нет.

– Рейли, господи, может, не стоит столько пить? – в комнату к нему редко, но заглядывал Аксель – супруг брата. Слишком правильный, выдрессированный и послушный омега. Рейли спокойно относился к родственнику, хоть и считал, что Аксель мог бы быть посимпатичнее, поинтереснее и вообще по*. Считал, что Свен достоин лучшего, но они были истинными, и ничего в этом было не изменить.

– Извини, я всё уберу, – Рейли сгрёб в угол кучу пустых бутылок и, сделав последний глоток, опустошил ещё одну.

– На тебя дети смотрят, не подавай дурной пример!

Дверь за свояком закрылась, и Рейли недовольно проворчал ему вслед. Конечно, он понимал, что Аксель прав, только сидеть по вечерам в одиночестве трезвым было слишком невыносимо. Он отвык быть один. Да, в общем-то, никогда и не был. Он постоянно с кем-то встречался, сначала с альфами, которые восторженно обещали положить мир к его ногам, а потом с Дином, который этот мир действительно ему подарил.

За годы они многое пережили, им приходилось открыто или тайно сражаться против общепринятых порядков, нетолерантных знакомых и против обыкновенной человеческой злобы. Завистники или поборники – все они пытались разрушить их маленькую семью. Дин от такого давления часто впадал в уныние и начинал ненавязчиво говорить, что им ничего не светит, что рано или поздно они расстанутся, и Рейли найдёт для себя подходящего супруга. А Дин, став одиноким и старым, умрёт в пустой квартире. Как неожиданно всё вышло… с точностью до наоборот. У Рейли, конечно, было множество друзей, знакомых и родных, но сейчас ему казалось, что он вот-вот умрёт и сделает это в одиночестве.

Телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Он постоянно крутил аппарат, глупо надеясь, что Дин волшебным образом прорвётся через блокировку и позвонит. Но это был Себастьян, и Рейли с нескрываемым разочарованием нажал на приём.

– Рей, солнышко, ты про меня совсем забыл, – голос друга был слишком пьяным.

– Дела, Себбе, мне сейчас некогда…

– Ты мне не заливай, мальчишка, знаю, что ты со своим любовничком разбежался. Тебе срочно требуется себастьяно-терапия! Если завтра не приедешь на мой показ, я кастрирую тебя маникюрными ножничками!

– Себбе, понимаешь…

– А ещё в четыре тебя ждёт маникюр, педикюр и полная эпиляция. Пропустишь, и Корри тебя освежует. Ты ведь знаешь, как он не любит, когда кто-то пренебрегает его временем. А я тебя записал. Только что!!! – заливистый смех Себастьяна заставил Рейли тяжело вздохнуть.

Да, выбраться в свет ему не помешает. Или хотя бы принять душ. Даже дети уже ворчат. Вспомнив о сыновьях, Рейли стало стыдно. Он всегда стремился быть примерным папой, старался любить и заботиться о них, забыв о себе. Но сейчас он полностью погрузился в свои страдания и словно забыл об их существовании.

Болезненные процедуры действительно взбодрили. Он опоздал, и Корри намеренно мучил его, вместо того чтобы холить и лелеять. Зато после того как его счёт существенно опустел, Рейли противоестественно взбодрился и потратился ещё на новые крема и миленькие туфли. Вернувшись домой, он сгрёб мусор, погладил детям рубашки и приготовил им ужин. Аксель молча дёргал бровями, но не препятствовал и не комментировал.

К восьми он был в полной боевой готовности у Радисонн-зала, где проходил показ Себастьяна.

– Мой красавчик совсем исхудал! – воскликнул друг, крепко обнимая его и нагло ощупывая зад. Себастьяну было чуть больше пятидесяти, но в душе он чувствовал себя молодым и полным сил, старался выглядеть моложаво и на равных общался со своими моделями. Когда-то Рейли был для него таким же обычным мальчишкой-моделью, которого можно было засунуть в узенькие стринги и выпустить на подиум. Но с тех пор как имя Рейли Ларсена стало популярным в кругах высокой моды, Себастьян вёл с ним себя как самый близкий друг.