Юлия Флёри - Кошки-мышки

– А у вас?

– Что? – Вышло резко и грубо. Шутка, с которой вроде всё началось, перестала быть таковой. Быстрая глубокая затяжка и выдох сквозь зубы. Я отступилась, перевела взгляд на тлеющую сигарету, зажатую меж его пальцев с излишней силой.

– Даниил Алексеевич, а почему вы не поинтересовались, не мешает ли мне ваша сигарета?

– Слово «интересоваться» происходит от другого, более короткого слова «интерес». Так вот, малышка, мне не интересно, что ты думаешь по этому поводу. – Выговорил он так, будто меня отчитывает, но сигарету затушил. Нервно. Правда, пытался скрыть это под видом природной порывистости.

– А я вот не люблю курящих людей.

– Мне сейчас стоит расстроиться?

– Скорее, принять к сведению. А почему вы так отреагировали?

– Ты о чём? – Он изогнул бровь и резанул холодной улыбкой.

– О вашей жене. Специально это сделали, чтобы поставить меня на место?

Дементьев дёрнул головой и чуть склонил её на другой бок, теперь разглядывая меня исподлобья.

– Позволь уточнить, какое именно место ты отвела себе в моём доме?

– Вас не устроил выбор комнаты?

– Любую другую вышвырнул бы взашей. – Признался он, но не кичился этим фактом.

– Эта информация должна мне польстить?

– Эта информация должна навести тебя на размышления.

– У вас поистине ангельское терпение, Даниил Алексеевич.

Он мои слова воспринял как похвалу и в азарте перекинул центр тяжести на другой бок.

– Ты даже не представляешь насколько.

– Да? В моих планах было испытать вас на стойкость.

– Почему ты развелась с мужем? – Сверкнул Дементьев глазами, а я, пусть и беззвучно, но ахнула такой постановке вопроса.

– На вашем месте было бы логичнее спросить, почему он развёлся со мной.

– Нина, я спросил то, что хотел спросить и не нужно заставлять меня повторяться.

На мгновение я задумалась и даже задержала дыхание. Воспоминания о супруге неизменно вызывали рвотные позывы. Я перетерпела и язвительно улыбнулась.

– Он не устраивал меня как мужчина.

– Знаешь, даже и не думал услышать что-нибудь иное. Откуда в тебе эта требовательность?

– Даниил Алексеевич, вы на меня наговариваете. С чего это я требовательная? Вовсе нет. Вот, например, от вас же я ничего не требую, хотя, согласитесь, уже могла бы. – Вытянула я губы трубочкой, ожидая, когда же «жених» оценит мои положительные качества, но он с выводами не торопился.

– Ты считаешь, что новоприобретённый статус это позволяет? – Уточнил он со смешком, и я не сдержалась.

– А что вы обычно позволяли своим любовницам?

– Не так много, как ты могла бы подумать, дорогая. Они могли тратить мои деньги, но не открывали без спроса рот. Своим подружкам могли бы трепаться о чём угодно, но всегда приходили по первому требованию, зная, что мне всё равно, какое на них платье надето и есть ли оно вообще.

– Вы все отношения сводили к сексу?

– Да. И, кстати, можешь взять себе это на заметку.

Дементьев поднялся с кресла, объявляя этим жестом об окончании разговора, я последовала его примеру и даже рискнула приблизиться.

– Я не одна из ваших любовниц, Даниил Алексеевич. И рот вы мне не заткнёте ни взглядом, ни словом. И, кстати… можете взять себе это на заметку. – Ядовито улыбнулась я, но уйти не успела, с такой ловкостью он обогнул стол и преградил дорогу.

– Зачем тебе всё это нужно, моя хорошая? – Поднёс он раскрытую ладонь к моему лицу, но почему-то не прикоснулся, так и замер, глядя прямо в глаза.

– Я просто хочу за вас замуж, Даниил Алексеевич.

– Если мне не изменяет память, вчера ты хотела просто замуж.

– А я хорошо подумала этой ночью. И теперь хочу замуж именно за вас.

– Мне начинать задумываться о завещании?

– Начинайте задумываться о своём поведении, Даниил Алексеевич. Я уже говорила, что не люблю курящих людей?..

Пока Дементьев размышлял над последними словами, я успела обойти его стороной и выйти из кабинета. Лишь тогда поняла, что иду не одна, а ещё через секунду оказалась в той же комнате, но теперь была прижата к двери мужчиной, которого всего несколько минут назад отметила как идеального. Да я расту!

Его дыхание не было сбитым или взволнованным. Моё не стремилось к этому даже желая угодить. Он смотрел мне в глаза, а думал о том, что гораздо ниже. Я очень-то сомневалась, что Дементьев из тех, кто падок на всё, что движется, и подыгрывать не собиралась.

– Ну, что ты? Что? – Прошёлся он рукой по боковой поверхности тела, иногда вспоминал о необходимой в таких случаях жадности и порывистости.

Вниз и вверх. Снова вниз. Держаться там особо не за что, но Дементьев оказался не из брезгливых и надёжно ухватил за то место, где когда-то была ягодица. Вот тут-то выдержка дала сбой, и мощный поток воздуха врезался в мою шею, туда же Дементьев прижался губами. Рука, которая упиралась в дверное полотно чуть выше головы, сжалась в кулак. Это не было и отдалённо похоже на страсть. Это не было и отдалённо похоже даже на желание.

– Наверно, вам пора идти, Даниил Алексеевич? – Спросила я безучастным тоном. Дементьев хмыкнул, несмотря на то, что всё ещё прижимался губами, правда, теперь уже к моему плечу.

– Никогда больше не носи эту пижаму.

Одним резким движением он стянул яркие брюки, дёргая за резинку, и ткань послушно устремилась к полу, даже не думая задержаться выше. Я стиснула зубы, отмечая этот факт, но тут же поняла, что стоять со спущенными по колено пижамными брюками будет ещё глупее и легко перешагнула предательский трикотаж. Страшно не было. Туника из того же комплекта доходила до середины бедра. Мне от этого стало легче, а Дементьев как будто расстроился.

Его ладонь была горячей, но не настолько, чтобы обмануть мои инстинкты. Дыхание действительно стало порывистым, но в комплекте с абсолютно ровным сердцебиением, не тянуло и на троечку по десятибалльной шкале возбуждения. В реальности не подвела только эрекция, и сейчас к низу моего живота прижимался его член. Возбуждённый и пульсирующий. Стало как-то неприятно, что даже основные инстинкты Дементьев научился контролировать. Я погладила его по плечу и поцеловала в щёку.

– Я не буду заниматься с вами сексом, Даниил Алексеевич. – Прошептала, точно зная, что этот шёпот его охладит.

– Даже зная, что это вопрос времени?

Его руки стали настойчивее. Одна из них теперь свободно путешествовала под пижамной туникой, поглаживая спину, вторая придерживала за талию, но, то и дело, стремилась спуститься ниже.

– М-м… – я отрицательно покачала головой.

Дементьев неприятно усмехнулся. Руки убрал и отошёл на два шага назад. Осмотрел меня придирчивым взглядом, потёр гладкий подбородок и о чём-то задумался.

– Даже если я пообещаю на тебе жениться? Ты ведь этого хочешь. – Вроде как обвинил он.