Юнта Вереск - Аунигара. Серия «Ликтор Рубежа»

Меж деревьев мелькнула чья-то фигурка.

Замедлив ход, почти остановившись, я потрясла головой и пригляделась. Небольшой, ростом не больше метра, человечек мерцал, то появляясь, то пропадая, хотя не двигался, а стоял, улыбаясь.

– Надо же, слышит, видит нас, добрая, честная, – сменили пластинку голоса.

В этот момент велосипед сильно тряхануло, заднее колесо вдруг отскочило и покатилось куда-то в лес, я еле успела подставить ногу, чтобы не упасть.

– Оставь его и дальше иди сама! – доброжелательно посоветовали голоса.

Чертыхнувшись, я огляделась, но никого не увидела. Человечек исчез. И голоса стихли.

– Что это было? – почти шепотом спросила сама себя.

– Иди налево, увидишь свою тропинку, – прошелестел в последний раз лес, а затем голоса окончательно пропали, только пели где-то вдали птицы.

Велосипед был безнадежно испорчен. Ездить на одном колесе я не умею, а второго видно нигде не было. Куда оно укатилось, интересно?

Помню, что откатывалось оно назад, но сейчас почему-то возвращаться совершенно не хотелось. Чуть помешкав, я сошла с широкой тропы, чтобы найти место, где я на время оставлю велосипед. Катить его на одном колесе до самой станции совершенно не хотелось.

Пройдя несколько метров, втиснула калеку-велосипед между толстым стволом дерева и раскидистым кустом ежевики. Сорвала несколько ягодок, сунула в рот, и тут увидела чуть заметную тропинку, убегавшую прочь от главной тропы.

Неуверенно сделала шаг, другой по этой тропинке, а потом бодро зашагала по ней. Настроение почему-то вдруг улучшилось, ни голоса, ни велосипед уже не вспоминала, просто шагала и шагала, наслаждаясь прогулкой и думать забыв о том, чтобы ехать домой на свою безнадежную копирайтерскую каторгу.

Я потеряла счет времени – прошло может быть минут тридцать, а, может быть, и несколько часов, когда передо мной выросла удивительная, сказочная избушка. Небольшая, в одно окно, из потемневшего от времени дерева.

– Избушка-избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом, – то ли подумала, то ли вслух сказала я, вспомнив детские сказки.

И она вдруг заскрипела, запыхтела, да начала разворачиваться. Дурдом продолжался. Может, я снова сплю, как тогда, с ежиками? Стояла и разглядывала дивное крутящееся строение. Никаких курьих ног у избы не было. Развернувшись ко мне крыльцом, она надсадно скрипнула и остановилась.

Я потрясла головой. «Сказка. Я попала в сказку. Какой хороший сон», – подумала я, не в силах стряхнуть наваждение. Несколько секунд ничего не происходило. Затем дверь распахнулась и на крыльце показалась молодая женщина в изрядно выцветшем сарафане.

– Привет! Тебя дивьи люди сюда направили? Или сама забрела? – спросила она, доброжелательно улыбаясь.

– Голоса, – выдавила из себя я, почему-то говорить стало вдруг очень сложно. – Или карлик… Не знаю.

– Хорошо. Значит древние чуди перебежали сюда и приманили тебя. Они всегда чувствуют, где и перед кем нужно показаться. Не волнуйся, это замечательное событие. Когда-то они и меня сюда привели. Так что заходи, желанной гостьей будешь.

Кивнув на дверь, она развернулась и вошла в дом.

Чуть помедлив, я двинулась за ней и очутилась… Сейчас это называют тамбуром – знаю, потому что совсем недавно писала серию статей про загородное строительство. Но здесь, в избушке, мне хотелось назвать это старинным словом «сени». Я заметила какие-то садовые инструменты, веники, ведра. Была тут и широкая полка, под которой стояла разнокалиберная обувь.

Миновав сени, вошла в огромную чуть овальную комнату, превышавшую размерами видимую снаружи избушку раза в три. Стены были сложены из тех же темных бревен, что снаружи. Зал освещался множеством ламп (керосиновых, что ли?), а с высокого потолка по бокам свисали какие-то сухие растения. В углу расположился огромный… камин. По крайней мере, снизу он походил на камин, а сверху у него была большая полка, на который горделиво стояло нечто вроде самовара без ножек. Окон почему-то было четыре, справа и слева от двери, в которую я вошла, и напротив. Это было странно, поскольку снаружи я видела одно окно. На двух окнах позади меня были легкие тюлевые занавески, два противоположных закрывали тяжелые темные шторы.

– Располагайся где тебе удобно, – гостеприимно обвела зал руками хозяйка.

Почти в центре комнаты стоял большой деревянный стол. С одной стороны вдоль него разместилась скамья со спинкой, по виду напоминавшая скамейки в городском парке, только гораздо длиннее. В дальних концах стола стояли два деревянных кресла с высокими спинками. Обстановку дополняли три кресла поменьше, придвинутые к столу напротив скамьи. Двигать их мне не хотелось, слишком тяжелые на вид, да и пробираться к скамье тоже, поэтому я прошла и уселась на краешек большого кресла.

– Отлично! Споемся! – снова улыбнулась хозяйка. – Что есть, пить будешь?

– Все равно, – пожала я плечами. – Хорошо бы воды…

Мы разговаривали уже второй час. Хозяйка расспрашивала меня о детстве, учебе, работе, а сама нахваливала пироги с капустой и сыром, квас и терпкий травяной чай, которыми меня потчевала. Пироги действительно оказались очень вкусными, воздушными, с хрустящей нежной корочкой, квас был холодным, а чай, хоть и непривычный, но приятный, так что в рекламе они точно не нуждались, зря Аунигара, так звали хозяйку, их рекламировала.

Рассказывать о себе я не привыкла, но здесь оказалось это очень легко – вспоминались всякие детские события, выстраиваясь во вполне увлекательные истории.

– А что это за место? – не выдержала я, наконец.

– Думаю, ты уже сама поняла, – лукаво улыбнулась хозяйка. – Заколдованное. Это – обвела она руками зал, – атриум. Граница меж двух реальностей. Ты выгляни в окошки-то.

Приоткрыв занавески, я увидела освещенный солнцем лес – тот, откуда сюда пришла. А вот из окон напротив – тоже лес, но совсем другой. Там была ночь, светила странная зеленоватая луна, размером поменьше, чем наша, да и деревья были совсем незнакомые.

– Что там? – удивленно спросила я, опуская тяжелые шторы.

– Лес. Остров. Другой мир. Совсем другой, если честно. Твой мир – мир технократии, таких на свете довольно много, почти четверть человеческих. А здесь – мир магии, гораздо более распространенный, больше половины миров, из тех, где живут люди, такие. Хотя, конечно, каждый мир не похож на другие.

Хозяйка, выглядела моей ровесницей, может быть была чуть постарше. Но тут я взглянула на нее, и обомлела. Она почти все время улыбалась – то добродушно, то ласково, то понимающе, а сейчас я вдруг поняла, что это лишь некая привычная маска, скрывающая ее истинные чувства. Потому что глаза у нее были… равнодушными, спокойными, как у древней черепахи.