Петр Ингвин - Кваздапил. Наявули

Примерный план Гарун составил заранее, теперь мы прорабатывали детали и одну за другой громили и отметали мои глупые идеи несведущего человека.

– Самолет, поезд и автобус для поездки не подходят, – объяснял Гарун, – Хадю не должны видеть посторонние. Вариант остается один – ехать на машине. Такси брать нельзя, мы не миллионеры.

А таксист – лишний свидетель и потенциальная угроза нашему предприятию, тонкостей поездки ему не объяснишь. Или придется раскрывать карты, что тоже неразумно.

– Помощь друзей – тоже не вариант, – продолжал Гарун, – любая ниточка может натолкнуть свидетелей на ненужные мысли, а случайное слово привести к трагедии.

– Машина должна быть только своя, – вывел я естественный итог.

Гарун кивнул:

– Остальное опасно из-за непредсказуемости владельцев и водителей.

– Значит, поедем на твоей.

Другого варианта я не видел. Машина Гаруна мне знакома, в пути можно меняться, и через несколько дней случится то, о чем…

Гарун помотал головой:

– Моя ласточка для такого дела не годится.

– По-моему, она достаточно надежна.

– Я говорю не о поломках в пути, хотя от них тоже никто не застрахован. «Лада» оформлена на меня и однозначно укажет на организатора и соучастника нашего «похищения невесты».

О том, что Хадю мы похищаем, до сих пор даже не думалось. А ведь верно, как же иначе расценить тайный вывоз человека с одной территории на другую? Постепенно приходило осознание, что не все так радужно, как показалось сначала.

Как и где ехать Гарун уже продумал, требования к машине выставлялись условиями, в которых она должна себя оправдать:

– Машина для поездки нужна солидная, чтоб вызывала зависть и, желательно, страх у тех, кто ищет приключений. Задиристая шпана на дорогах должна уважать, иначе будут разборки – не там проехал, не так посмотрел, и вообще, «ле, чо вылупился, самый борзый, да?» Нужно быть над ситуацией, чтобы не рамсанули.

– Чтобы что?

Направление мысли я уловил, а последнее слово в такой форме встретилось впервые. Рамсами уголовники иногда называли игральные карты, и до сих пор я слышал термин лишь в пронизанном «блатной романтикой» выражении «Ты чо, в натуре, рамсы попутал?!», что означало лезть не в свое дело или нарушить неписаную иерархию.

– Чтобы на гоп-стоп не взяли, – объяснил Гарун один жаргонизм другим жаргонизмом. – Цвет машины должен быть черный или, в крайнем случае, белый, она должна быть достаточно проходимой, надежной и большой, чтобы спать в ней несколько ночей в дороге туда и обратно. Путь неблизкий. Сначала два-три дня по трассе до Самары, оттуда на Волгоград, затем через Элисту в Ставрополье.

– Я слышал, что через Грозный дорога ведет отличная и, говорят, безопасная.

Гарун уклончиво повел плечами:

– Да, можно ехать через Чечню, но зачем? Качество трассы – это, конечно, здорово, но в пути будут частые проверки документов, выигрыш во времени сойдет на нет. И нам нужно не быстрее, а незаметнее. Лишний раз лучше не останавливаться и из машины не выходить. Для этого нужны большой бак и экономичный двигатель, чтобы не сворачивать к каждой заправке, как больной недержанием в кустики.

– Не представляю, что подходит под твое описание.

– Представляешь, просто боишься себе признаться. Итого, от машины требуется: надежно проехать расстояние в несколько тысяч километров, возможность спать в ней, проходить без дозаправки большие дистанции, ездить по камням и, если необходимо, по песку и грязи – на случай, если придется уходить с асфальта в горы или в степь. Успех зависит от плана в целом, нельзя, чтобы хоть один пункт пошел наперекосяк.

– Получается, нам нужен внедорожник?

Предположение – именно из той сферы, о которой Гарун сказал, что я боюсь представить. Еще бы не бояться. Мне на обычную машину наскрести не удалось, а тут…

Гарун серьезно кивнул:

– Для нашей цели подойдет любой рамник, лучше дизельный, чтобы реже заправляться. Полный привод, автоматический или подключаемый – обязателен, последний отрезок пути на пузотерке не проедешь.

– Рамный внедорожник – это дорого, – грустно указал я на очевидный факт.

– А ты как думал? Все, что нам нравится, либо дорого, либо незаконно, либо аморально.

– Либо ведет к ожирению, – закончил я список.

Гарун бородатую шутку проигнорировал, сейчас он мыслил практическими категориями:

– «Немцы» нам не по карману, и, если они старые, то часто ломаются. «Американцы» недолговечны и сложны, бэ-ушный в нормальном состоянии вообще не найти. Подержанные «китайцы» ненадежны, новые напоминают лотерею, а нам нужен результат десять из десяти. Любой прокол стоит жизни и смерти. Предлагаю брать подходящего «японца» – старенького, да удаленького.

– А как тебе «корейцы»? – спросил я.

Многие хвалят корейские машины именно за соотношение цены и качества.

– У корейцев после древних «Галлопера» и «Терракана» не было настоящих внедорожников, а кроссовер для наших целей не подойдет – плох на бездорожье. Слыхал поговорку: чем круче джип…

– Тем дальше идти за трактором, – закончил я.

– Мы должны проехать там, где водитель трактора будет лишним свидетелем. Ты готов убирать всех лишних свидетелей?

Вопрос был риторический. Я молча слушал дальше.

– В Дагестан въедешь через Южно-Сухокумск, а обратный путь пройдет через калмыцкие степи, чтобы не попадаться на глаза одним и тем же пограничникам.

У меня на языке уже крутился вопрос, но последнее слово поразило, и сначала я спросил другое:

– Каким пограничникам?

Дагестан, вообще-то, уже пару веков как часть России.

– Это я про полицейских на въездных постах, там проверяют документы, обыскивают машины и записывают въехавших-выехавших. Контроль на постах чуть проще, чем настоящий пограничный, но похоже. Если у тебя все получится, то по республике обернешься за несколько часов, поэтому пусть впускают тебя одни, а выпускают вместе с Хадей в другом месте другие. Кроме русских пограничников, ни один человек не должен увидеть Хадю, поэтому на посту ты должен быть тише воды и ниже травы и выводить Хадю лишь после того, как остальной народ пройдет, особенно если перед тобой окажется полный автобус народу или даже не один. Если с вами случайно пересечется хотя бы один знакомый, который ее знает, всем нам крышка.

– Понятно. – В голове звучало: «В Дагестан въедешь через Южно-Сухокумск…» Отсюда и далее в речи фигурировало единственное число, и я, наконец, спросил главное: – Предлагаешь мне ехать одному?

– Мне с тобой нельзя. Те, кто увидит тебя, не должны связать твою поездку в Дагестан с моей семьей, я не должен засветиться как твой соучастник – естественно, не для полиции, а для родни обиженного мужа и общих знакомых.