Я.Н - Полуночные

– Ну как? – София осторожно снимает с головы подсвечник и разворачивается к брату, хитро сощурив глаза.

– Впечатляет, – безэмоционально констатирует он.

– Уверена, твой парень будет в восторге, – заговорщическим тоном сообщает Софи, на что Азраэль только закатывает глаза. – Почему ты так рано вернулся? – всё же интересуется она.

– Вы с Лэндоном сговорились, что ли? Вернулся, чтобы мешать вам водить сюда благих и устраивать чёрт-те что прямо посреди коридоров, – Азраэль хмыкает и разворачивается к двери. – Пойдём в кабинет, нужно поговорить.

– Оу, так они снова не дотерпели до спальни? – девушка расплывается в широкой улыбке, но послушно следует за братом.

Когда они оказываются втроём в комнате, Азраэль устало опускается в кресло.

– Что случилось дома? Ты выглядишь загруженным, – Лэндон пытается начать первым, когда пауза затягивается.

– Глава совета старейшин отдал тайный приказ, чтобы мы убили Дрейка. Мать выступает «за», он там сотворил настоящий беспредел, – сообщает Азраэль.

– Это не повод убивать своего, пусть просто накажут, – фыркает Лэндон.

– Я ничего не ответил, но я не собираюсь делать это, – Азраэль тяжело сглатывает. – Хотя все облегчённо вздохнули бы, если бы этот крысёныш подох, – добавляет он, неприятно поморщившись.

– Нужно выждать, в любом случае никто из нас не станет убивать Дрейка без причины. Если мама хочет этого, пусть сделает всё сама, – Софи демонстративно складывает руки на груди.

– Решено. Я пойду, не хочу, чтобы Кесси скучала, – Лэндон поднимается с кресла первым. – Как Роби? – спрашивает он через плечо уже у двери.

– Кажется, мы помирились, – Азраэль разрешает себе лёгкую улыбку, на что шатен лишь кивает, покидая кабинет.

– Случилось что-то ещё, о чём я должна знать? – София подозрительно прищуривает глаза, рассматривая глубокую морщину, залегшую на лбу старшего брата.

– Ничего. Прикажи привести мне того наложника ночью, – Азраэль лишь отмахивается.

– Он ещё не полностью готов, – уклончиво отвечает девушка. – Может, лучше кого-нибудь из остальных? – осторожно предлагает она.

– Мне всё равно, если он не будет благоухать цветами, – Азраэль чувствует раздражение, пытаясь дышать ровнее.

– Но… – Софи вздрагивает, когда брат её перебивает, вскакивая на ноги.

– Я сказал – привести его до полуночи, – настойчиво чеканит он, а затем уносится прочь из кабинета.

Софи взволнованно вздыхает и спешит к Айси, находя её и новенького за массажем.

– София, – Айси делает лёгкий поклон и продолжает разминать спину парня, добавляя ещё масла.

– Аз вернулся, нужно срочно готовиться, – командует девушка. – Наряд любой, но больше украшений. И макияж с маникюром, – громко говорит она и куда-то уходит.

Жан вздрагивает и резко поднимается с кушетки, тут же цепляясь за неё пальцами и пытаясь перетерпеть очередную вспышку боли.

– У нас мало времени, держи, – женщина не менее взволнована, она протягивает ему резиновую грушу и кивает на соседнее помещение, принимаясь делать ромашковый настой. – Не заставляй меня делать это насильно, – добавляет она, наблюдая за пунцовыми щеками парня. – Это придётся делать каждый день, пока господин здесь, а не в отъезде. Ты должен быть всегда готов к тому, что он может выбрать тебя, – объясняет она, буквально выталкивая его из комнаты и запирая за ним дверь.

Жан выходит спустя полчаса, от румянца на лице не осталось и следа, он настолько бледный, что его легко можно было бы принять за мертвеца. Парня бьёт озноб, он не чувствует абсолютно ничего, впадая в какую-то прострацию. В какой-то момент становится плевать на стыд, Айси снова укладывает его на кушетку, словно тряпичную куклу, раздевает догола и принимается убирать с помощью воска лишние волосы на его теле. После идёт купание и натирание какими-то субстанциями, чтобы смягчить кожу и придать ей приятный запах. Жан приходит в себя, когда женщина докрашивает его последний ноготь чёрным лаком, после чего принимается за макияж.

– А теперь слушай меня внимательно, – Айси заканчивает с подводкой и берётся укладывать его волосы. Вчера они выкрасили пряди в оттенок индиго, сменив им изумрудный. – Не смей делать глупостей или угрожать господину. Он не такой, он не покалечит тебя, если ты будешь послушным. Просто делай всё, что он прикажет. Постарайся контролировать свои магию и тело, – сбивчиво объясняет блондинка.

– Но я не хочу… – парень смотрит на неё обречённым взглядом, полным слёз.

– Поверь мне, если ты чего-то и не хочешь, так это знать, что произошло с девушкой, которая попыталась прикусить ему член, – предупреждает Айси.

Жан молчит, наблюдая, как за окном плавно темнеет. Ему подают лёгкий ужин, но в горло кусок не лезет. София входит в комнату почти неслышно, молча проверяет его внешний вид и ведёт парня тёмными коридорами к спальне брата. У Жана колени дрожат, а перед глазами всё плывёт. Девушка останавливается под одной из дверей в самом конце коридора.

– Храни тебя небо… – тихо шепчет она себе под нос, после чего открывает дверь.

Жан совсем не грациозно перебирает босыми непослушными ногами, боясь посмотреть перед собой. Магия ранит, и боль безжалостно режет изнутри. Когда он всё же поднимает глаза, то немного удивляется, ожидая увидеть здесь продолжение восточного стиля. Спальня господина большая и, да, немного восточная, но это только потому, что здесь много подушек, а ещё узоры на стене у кровати. Господин сидит на краю этой самой кровати, его освещает свет от зажжённых свечей, расставленных здесь повсюду.

Азраэль смотрит на парня, мнущегося у двери, после чего манящим жестом приказывает подойти ближе. Жану едва хватает сил сделать несколько шагов, но мужчине и этого достаточно. Он жадно смотрит потемневшим взглядом на своего нового наложника, глаза невольно цепляются за изящные щиколотки и запястья, увенчанные так излюбленными им браслетами. Азраэля возбуждают украшения, он и сам не знает почему. Вот и сейчас ему трудно оторваться от созерцания цепочек, висящих ниже ошейника, которые так выделяются на молочной коже. Оторваться от них настолько трудно, что он даже не смотрит на лицо своего будущего случайного любовника, призванного сбросить его напряжение и дать желанное расслабление.

– Подойди ближе, – голос его хриплый, но приятный. Жан вздрагивает и стоит на месте, пережидая вспышку боли. – Ты понимаешь мой язык? – Азраэль не удивлён, у него были рабы из самых разных стран мира.

Жан находит силы лишь чтобы кивнуть, после чего всё же делает ещё один шаг, пошатываясь на месте. Господин поднимается на ноги и расстёгивает ремень, но штаны не трогает. Он всё ещё не смотрит в лицо парня, потому что знает, что там застыла гримаса страха и отвращения. Азраэль не может сказать точно, сколько у него было наложников, сколько крови девственниц и слёз девственников впитали его простыни.