Михаил Каюрин - 666 женщин Лешего

Фелиция вспомнила сейчас о тех мучительных отрезках жизни, которые ей пришлось тогда пережить.

Её роман был бурным и скоротечным. Уже через месяц любвеобильный философ, обещавший ей райскую жизнь, переключил своё внимание на другое наивное создание и перестал её замечать.

Это стало шоком для Фелиции. В глубине души она знала, что любимый ею мужчина потерян навсегда и возврата к прежним отношениям быть уже не может, однако принять это за действительность у неё не получалось.

Ни плюнуть обманщику в лицо, ни ударить его по ненавистной уже физиономии, ни расцарапать в кровь лицо, как она ранее советовала подружкам, у неё самой, почему-то, не хватало духу. Более того, она готова была пойти даже на унижение и пожертвовать любыми благами, лишь бы вернуть возлюбленного, лишь бы вновь очутиться в его жарких и страстных объятиях – так сильно прикипела она к нему. Однако все концы были обрублены, для возобновления прежних отношений не осталось никакого варианта.

Фелиция повернулась на живот, сняла очки, приподнялась и посмотрела на кромку скалистого берега. Утёс по-прежнему был безлюден.

«Интересно, чем он сейчас занят, о чём думает? – мелькнула мысль о Лешем. – Как воспринял моё появление? Не может быть, чтобы он, вернувшись в свою берлогу, тотчас выбросил меня из головы. Он, хоть и отшельник, а, всё-таки, мужик, и всё мужское, надо полагать, ему не чуждо», – Фелиция в очередной раз самодовольно хихикнула.

Если бы кто со стороны посмотрел в этот момент в её глаза, то непременно заметил бы, как они озорно вспыхнули.

«Раскрою я твою тайну, Леший, – с твёрдой уверенностью подумала журналистка, поворачиваясь снова на спину. – Чего бы мне этого не стоило».

Перед глазами тотчас всплыло его благообразное лицо.

– А ведь он понравился тебе, – произнесла Сойкина негромко, обратившись сама к себе, и снова на её лице проскользнула озорная улыбка. – Признайся, Фиса, от себя-то зачем скрывать? Никто ведь об этом не догадается и не узнает.

Высказавшись вслух, она вдруг испугалась своих слов. Резко приподнялась, опустила очки на кончик носа, огляделась внимательно по сторонам в поисках того, кто мог её подслушать.

«Вот глупая, – подумала журналистка, успокоившись. – Взбредёт же в голову такая чушь! Кто здесь может находиться кроме тебя самой? Гром уже далеко отсюда, Леший уполз в свою берлогу».

Фелиция хотела снова прилечь, как вдруг её мимолётный взгляд зафиксировал на утёсе человека. На том самом утёсе, на котором когда-то стоял совсем ещё юный Виктор Громов.

До сидящего на скамейке человека было далековато, однако его можно было разглядеть детально. Это, несомненно, был Леший. Другого человека в яркой бирюзовой футболке здесь просто не могло быть. Фелиция сразу узнала его. Он сидел неподвижно, и смотрел совсем не в её сторону.

«Не иначе, переваривает в голове встречу со мной, – отметила она с удовольствием и развеселилась от пришедшей мысли. – Размышляет, бедняга, как вести себя в сложившейся ситуации. Что ж, Леший, посиди, подумай, а я подожду. Мне спешить некуда. Статью о тебе я всё равно напишу, а вот сюжет её будет зависеть от твоих поступков».

Фелиция пролежала, периодически переворачиваясь с живота на спину, около часа. За это время солнце успело скатиться с горизонта и готовилось полностью укрыться за верхушками старых елей. Тень от них, крадучись, медленно ползла по галечнику, норовя в ближайшее время накрыть путешественницу своим покрывалом.

Обнаружив, что солнечным ваннам приближается конец, Фелиция встала и осмотрелась вокруг. До ужина оставалось ещё достаточно времени и возвращаться к палатке вовсе не хотелось. Нужно было отыскать новое место, куда солнце будет посылать золотые лучи до вечернего заката.

Её взгляд остановился на небольшом островке, который намыла река. Посредине островка зеленели кусты ивняка, а по краю простиралась песчаная полоска. В ярких лучах солнца песок казался золотым.

«Вот там и проведу время до ужина, – окончательно решила Фелиция. – Пока позволяет погода и время, нужно хватать загар».

Она вскинула глаза на утёс – отшельник продолжал сидеть, взирая вдаль.

– Аристотель, – насмешливо проговорила Фелиция, не опасаясь быть услышанной. – Размышляешь о вечном и никак не можешь отыскать ответ на избитый вопрос: есть ли жизнь после смерти и, если есть, то какой почести тебя удостоят на небесах?

Ей в голову пришла сумасбродная идея. Что если сейчас сбросить с себя тру- сики и на глазах Лешего перейти протоку вброд полностью обнажённой? Когда ещё у этого нелюдима представится возможность узреть эротическое шоу?

Всего пару секунд потребовалось ей для принятия безрассудного решения.

Сделав вид, будто не усмотрела Лешего на утёсе, Фелиция неторопливо сняла трусики и, подхватив коврик, шагнула в воду.

Протока была неширокой, её глубина достигала авантюристке по пояс.

Преодолев водную преграду, Фелиция не стала выходить на берег. Она бросила коврик на песок, а сама осталась стоять по колено в воде. Развернувшись лицом к солнцу, вытянула руки вверх. Её подмывало вскинуть взгляд на Лешего и увидеть его реакцию.

«Не стоит этого делать, Фиса, ты можешь оказаться невольной свидетельницей падения человека со скалы», – подумала журналистка, фантазируя. На её лице скользнула ехидная усмешка.

Когда она, всё-таки, осмелилась искоса взглянуть на вершину утёса, Лешего там уже не было. Фелиция очень удивилась и машинально прошлась взглядом по противоположному берегу – вдруг он свалился со скалы на самом деле? Но её глупая мысль не подтвердилась.

Леший словно испарился.

«Что, Аристотель? Увидел голую женщину и сразу нашёл ответ на все вопросы? – обратилась она мысленно к отшельнику и фыркнула от досады. – Думаешь, сбежав от жаркой эротики, тебе удалось положить конец моим фантазиям? Нет, дорогой мой человек! Наивно полагаешь, что тебе удастся так просто избавиться о меня. Не для того я тащилась в эту тьму-таракань, чтобы провести неделю в полном одиночестве. Я поставила перед собой цель, и я добьюсь её. Ты здесь одинокий волк, а я явившаяся к тебе хитрая лисица. Тебе даже в голову не может прийти, на что способна журналист Сойкина!»

Она вышла из воды и распласталась на тёплом песке, даже не подстелив под себя прихваченный коврик.

Глава 5

Фелиция валялась на песке до тех пор, пока он не остыл.

Солнце ещё не скатилось за горизонт, но его лучи уже не грели и не ласкали тело. Над островком поднялся ветерок, от реки потянуло свежестью.

Пора было возвращаться к палатке и заняться ужином.

Свернув коврик и сунув его подмышку, Фелиция, поёжившись, зашла в воду. Благополучно добраться до берега ей не удалось.