Лана Пиратова - Я сломаю твою жизнь

– Тимур… – прошу опять. Это неправильно. Надо остановить его.

– Если бы ты знала, Лика… – произносит он хриплым голосом. – Не бойся. Я не трону тебя. Не сейчас.

А сам уже сильнее сжимает свои пальцы на моей груди.

Наклоняется и шепчет мне в ухо:

– Я так хочу тебя, Лика. Тебе же нравится?

Пальцами зажимает сосок. Я прикусываю губу.

Аркадий никогда не уделял моей груди столько внимания. Мне даже этого не хватало порой. И во время секса я сама ласкала ее.

Поэтому организм так живо реагирует на ласки Тимура.

– Смотри, – продолжает он шептать своим хриплым голосом, – мурашки. И сосок какой твердый.

Чуть тянет его.

– И уверен, что там, внизу, уже мокро, – слышу усмешку.

Ведет руку вниз. Но тут термометр подает сигнал о том, что температура измерена.

Тимур чертыхается и берет его. Смотрит.

– У тебя высокая температура, – говорит уже серьезно.

Кладет градусник. Взглядом скользит по моему открытому взору телу и застегивает пижаму.

– Не сейчас, – говорит как будто себе. – Не сейчас. Хотя я вижу, что ты тоже хочешь.

Улыбается уголком губ и довольно смотрит на меня.

– Глупости, – я отворачиваюсь. – Ты воспользовался тем, что я болею и не могу противостоять тебе.

– Глупенькая, – Тимур берет меня за подбородок. – Меня не проведешь. Спорим, киска намокла?

– Киска? – удивляюсь я. – Что за выражения?

– А твой «почти» жених не называет тебя так? – с издевкой спрашивает Тимур.

Я лишь фыркаю в ответ. Аркадий вообще мало говорит и уже тем более во время секса.

– Молчишь? – не отстает Тимур.

А потом одной рукой приподнимает пояс моих штанов, а второй – сразу же ныряет мне между ног. Я даже не успеваю сориентироваться.

– Я же говорил, – довольно произносит он, вынимая руку и показывая мне свои пальцы в смазке.

Подносит их к носу и втягивает воздух.

Что он творит?! Я сгораю со стыда. А он подносит пальцы к губам и целует их. Не сводя с меня взгляда.

Не знаю, что было бы потом, но в дверь опять звонят.

Тимур встает и идет в коридор. Возвращается с какой-то женщиной с чемоданчиком.

Это врач. Она осматривает меня. Выписывает рецепт и уходит.

Ничего серьезного. Надо пару дней полежать дома.

Проводив врача, Тимур опять возвращается ко мне. Снимает пиджак и вешает его на стул.

– Чаю хочешь? – спрашивает.

Мотаю головой.

Все, что я хочу сейчас, чтобы он ушел. Потому что… потому что это тяжело. Потому что я не понимаю. Себя не понимаю.

А он, наоборот, опять садится рядом. Гладит меня по волосам.

– Лика, зачем ты все усложняешь? – спрашивает спокойно.

– Тимур, – отвечаю пересохшими губами. – У меня жених есть. Скоро свадьба.

– Ты его любишь?

– Да, – отвечаю то, что должна ответить.

А что такое любовь? Я никогда не задумывалась. Но раз я с Аркадием, значит я его люблю. Разве не так?

– Врешь, – вдруг произносит Тимур. – Я же вижу. Зачем он тебе? Он…

– Замолчи, – уже строже произношу я. – Аркадий мой жених и мы любим друг друга.

– Я бы на твоем месте не был бы так уверен, – усмехается он.

– Ну, не тебе судить о моих чувствах, – отвечаю я.

– А я не о тебе сейчас, – с ухмылкой на лице произносит Тимур. – Почему ты позволяешь так с собой обращаться? – спрашивает уже серьезно. – Зачем тебе этот гондон?

– Это ты о ком? – приподнимаю бровь, делая вид, что не понимаю его.

– Об Аркашке, – запросто отвечает Тимур. – Он гондон. Потому что прикасается к тебе. И потому что врет тебе. Врет. Или подожди, – хмурится, – может, я не до конца знаю просто и с твоей стороны это тоже фиктивные отношения? Тогда, получается, он тебя не трахает?

Впивается в меня глазами. Ждет ответа. Очень ждет. Я вижу это по выражению его лица.

Это вызывает у меня смех. Тимур такой забавный сейчас. Все тот же мальчишка. Импульсивный и прямолинейный.

– Не смейся! – он не разделяет моего веселья.

Хватает меня за запястья и впечатывает руки в кровать. Нависает надо мной.

– Трахает он тебя или нет?! – произносит зло.

– Я не буду обсуждать с тобой это, – четко произношу я.

Он наклоняется еще ниже. Так низко и так близко, что его дыхание обжигает меня. Отворачиваюсь.

– В глаза мне смотри! – требует он. – В глаза! Зачем тебе этот брак? Зачем тебе Аркашка?

– Я не понимаю, о чем ты, Тимур! Отпусти меня! Ты делаешь мне больно! Аркадий мой жених и мы скоро поженимся.

– Он трахает тебя?! – Тимур сильнее сжимает мои руки. – Ну! Отвечай!

Я поворачиваю голову к нему и опять смотрю я эти потемневшие глаза. Ноздри раздуваются. Желваки так и ходят на скулах.

– Ну!

– Да! – кричу я, собрав все силы, которые еще есть у меня. – Да! Он мой мужчина!

– Стерва! – восклицает с надрывом Тимур.

Резко приближается и впивается в мои губы.

– Стерва, – шепчет уже в них. – Ненавижу.

Зубами кусает мою нижнюю губу. Буквально впивается в нее и я мычу от боли.

Пытаюсь освободить руки, но Тимур лишь сильнее сжимает их.

Со злости я стискиваю зубы и не даю Тимуру просунуть язык, хотя он усиленно толкается им в меня.

Тогда он рычит. Перехватывает мои руки одной рукой, а пальцем второй пытается разжать мои зубы. Я не даюсь. Тимур закрывает мне нос и я вынужденно открываю рот.

Он тут же просовывает мне в рот два пальца.

– Какой горячий сладкий ротик, – довольно усмехается, толкая пальцы взад-вперед.

Его лицо становится серьезным, он жадно наблюдает как снуют его пальцы у меня во рту. Я слышу его частое и громкое дыхание.

– Сука, – рычит он. – Если бы не болела…

Быстро вынимает пальцы и накрывает мой рот своими губами. И сразу же его язык проникает в меня. Глубоко и жестко. Он такой горячий и такой твердый, что я почти сразу же сдаюсь его натиску.

Теперь он толкается в меня своим языком. Его движения такие наглые, что я чувствую, что краснею.

Потом его губы скользят ниже. Они уже на моей шее.

– Вот так я буду тебя трахать, Лика. Когда выздоровеешь, – хрипит он, обжигая кожу своим дыханием. – Жестко буду иметь. Так, как я хочу. И сколько хочу. И ты пошлешь этого гондона нахер. Потому что я не собираюсь делить тебя с ним. Ни с кем!

– Что ты говоришь, Тимур, – жалобно шепчу я, чувствуя свою слабость перед его словами и движениями. – Я не могу. Аркадий…

Тимур вдруг резко отрывается от меня, поднимается и внимательно смотрит.

– Он трахает другую, – заявляет без улыбки и ухмылки. – Ты не нужна ему. У него другая телка есть.

– Прекрати! – возмущаюсь я. – Как это низко! Клеветать на человека. Противно.

Тимур отпускает мои руки и встает. Возвышается надо мной.

Взгляд сам упирается во внушительный бугор в штанах. И Тимур замечает это.

– Показать? – кладет руки на ремень.

Я отворачиваюсь.