Алайна Салах - Двое

Я делаю осторожное движение бёдрами и невольно прикрываю глаза от новых ощущений. Эрекция задевает меня именно там, где хочется. Дерзко и приятно. Я глажу его шею смелее, запускаю ладони в приоткрытый ворот рубашки, чтобы захватить всё новые территории. Руки на моих бёдрах едва заметно сжимаются, поощряя меня продолжать.

Я сильнее прижимаюсь к Булату, трусь об него промежностью не в силах перестать смотреть на его губы. Я хочу, хочу их коснуться. Именно этого так отчаянно мне не хватает – нашего поцелуя.

Закрываю глаза, чтобы не передумать и тянусь к нему ртом. Его дыхание задевает мой подбородок, каждая клетка тела пропитывается ожиданием того, как наши губы встретятся. Как и в прошлый раз, этого не случается: ладонь Булата перехватывает мою шею.

Я открываю глаза: его зрачки совсем близко, ресницы едва не задевают мои.

– Зачем тебе?

Мои щёки заливает жаром.

– Просто хочу. Разве в поцелуе есть что-то плохое?

– Не нужно фантазировать на мой счёт и не вздумай влюбляться. Ты здесь, пока мне это удобно.

Его слова царапают изнутри, словно тупое лезвие, и мне приходится напоминать себе: причин для расстройства у меня нет. У меня нет никаких фантазий, и я в него не влюблена. Поцелуй – это обычный человеческий порыв, и он никак не связан с чувствами. В жизни и в кино люди всегда целуются, когда занимаются сексом. Не вижу причин для нас не делать того же.

– Я ничего себе не придумываю, – отвечаю шёпотом. – Я не глупая, что бы ты там себе не думал.

Хватка на моей шее ослабевает, и я интуитивно принимаю это как согласие. Миную последние разделяющие нас сантиметры, прижимаюсь к его губам. Они кажутся даже более горячими, чем его кожа, а щетина, задевающая подбородок, ощущается непривычно. Зажмурившись, я слизываю вкус его кожи: она чуть солёная, слегка горькая, немного сладкая.

Моё тело вспыхивает, когда Булат мне отвечает. Его ладонь вновь окольцовывает мое горло, заставляя рот распахнуться, язык проталкивается мне в рот. Живот резко скручивает, между ног становится влажно и горячо, с губ слетает непроизвольный всхлип. Этот поцелуй полностью на его условиях: он заставляет отступать, задыхаться, подчиняться и вопреки грубости приводит меня в состояние возбуждённой эйфории. Я забываю обо всём: о том, что наш секс входит в условия договора и что мне нужно вести себя осторожнее. С глухим стоном ёрзаю на его члене, распаляя себя сильнее, царапаю мышцы сквозь рубашку.

Булат отпускает мою шею, дёргает халат на груди, распахивая. Его ладонь обхватывает мою грудь над пижамной майкой, сжимает так сильно, что глазам становится влажно. Я не знаю, почему мое тело отзывается на такую грубость: вместо того, чтобы воспротивиться ей, ярче зажигается.

Я нащупываю ремень на его брюках, за секунды расстёгиваю. Ещё никогда я не ощущала такого нетерпения: промедление кажется неправильным и раздражающим.

– Презервативы возьми, – отрывисто произносит Булат, оттягивая назад мой затылок. – Журнальный стол, вторая полка.

Протест разочарования сдержать невозможно. Я не хочу прерывать то, что происходит, даже на миг.

– Мы можем без… у меня скоро…

– Никогда не спи с мужчинами без защиты. Умей о себе заботиться.

Отрезвленная таким замечанием, я нехотя поднимаюсь с его колен и, высвободившись из пут халата, подхожу к журнальному столику. Я знаю, где лежат презервативы. Видела их, когда протирала пыль.

– Брюки с меня сними, – хрипло распоряжается Булат, когда подхожу к нему с упаковкой в руке.

Пламя внизу живота взмывает к груди: идея с раздеванием кажется мне привлекательной. Под его взглядом я стягиваю с себя майку, делаю короткую паузу и то же самое проделываю с трусиками. Взгляд Булата спускается к моему лобку, и я мысленно улыбаюсь: полчаса мучений и прикушенная губа того стоили.

Я специально наклоняюсь к нему ближе, чтобы стащить брюки. Наш поцелуй и желание заняться сексом навеяли дух авантюры. Я знаю, что у меня красивая грудь и что ему нравится мое тело. Сейчас мне хочется использовать его как оружие.

Его член в приглушённом свете ночника кажется по-настоящему огромным. С трудом оторвав от него взгляд, я достаю презерватив из пачки и грациозно опускаюсь к Булату на колени. Низ живота простреливают тысячи горячих копьев, когда клитор сливается с жаром его кожи. Я сглатываю, быстро облизываю губы. Хочу быстрее.

– Сама, – Булат указывает глазами на квадратик фольги в моей руке.

Дав себе секунду, чтобы проиграть необходимое действие в голове, я надрываю упаковку и извлекаю оттуда телесного цвета кружок. Скользкий. Вопросительно смотрю на Булата и под его молчаливым одобрением прижимаю латекс к головке члена. Приходится зафиксировать его рукой, чтобы свободно раскатать. Пальцы покалывает от волнения и возбуждения: он набухший и твёрдый.

Как только я заканчиваю, ладони Булата поднимают мои бёдра так, что эрекция упирается мне во влагалище. Толкают, заставляя тишину квартиры взорваться моим вскриком. Снова это двоякое ощущение: болезненно и необъяснимо хорошо.

Булат не останавливается, подбрасывает меня и вновь опускает. Воздух со свистом покидает мой рот, перед глазами расцветают искры: он словно пробуривает меня насквозь, выбивая из тела максимум ощущений, балансирующих на пике остроты. Предельно тесно, предельно глубоко, предельно сильно. Внизу живота печёт, грудь тяжело подпрыгивает с каждым толчком, воздуха становится мало, несмотря на то что я втягиваю его и носом, и ртом.

Я снова тянусь к нему: закрыв глаза, наощупь нахожу губы. Выдуваю в них задушенный стон, сосу и несильно кусаю, прося мне открыться. Булат мне не отвечает: обхватывает затылок и толкает на диван. Обшивка жалит спину прохладой, его тело нависает надо мной, возобновляя движение. Все также туго и мощно, заставляя меня поджимать пальцы на ногах и всхлипывать. За каждой искрой боли следует искра наслаждения. Я уже угадываю те самые ощущения внизу живота – предвестники запоминающегося взрыва. Я становлюсь зависимой. Хочется ещё и ещё.

Булат выпрямляется, прижимает мои колени к бёдрам, увеличивает темп, не давая мне шанса на передышку. Ноги начинают дрожать, я непроизвольно выгибаю поясницу.

– Ещё… ещё… пожалуйста, – помимо воли вылетает из самой груди.

Булат отрывает взгляд от моего лица, спускается ниже, минует живот. Наклоняет голову, щедро выпускает изо рта слюну. Я дёргаюсь, когда она попадает мне на лобок и стекает к клитору. Он прижимает к нему большой палец, делает круговое движение. Пружина, натянутая у меня в животе, выстреливает так резко и сильно, что я совершенно не успеваю к этому подготовиться. Меня подбрасывает вверх дугой, за мгновение отключая от реальности. В голове становится пусто, исчезает комната, мир и даже Булат. Мой второй оргазм оказывается в разы сильнее первого.