Игорь Красногоров - Мечта о сверхсиле. Часть 1. Мистический этюд украинской реальности

– Вот за что я тебя уважаю, Деня, так за твёрдость принципов! – подал ему пять Березов. – При этом ты всегда обоснуешь, почему они твёрдые!

– Ну я же мужик! – дал ему пять в ответ Готфрид и добавил. – Но хлам ситуации ещё в том, что мы этим летом закончим нашу богадельню и что? Начинам новую игру: попробуй не деградировать, когда вокруг одни упыри, Отыщи нормальную девушку среди сотен шлюх, а им отыщи нормального парня среди быдла с инфантилами. Ну, и главное: найди работу! Кстати, всем класть на твой диплом!

– Шампанского сюда, игра началась! – засмеялся Руслан. И как в награду за верное мировоззрение, они через минуту увидели идущего в сопровождении двух студентов профессора Иберова. Спрыгнув с заборчика, друзья проследовали за ним следом. Перед аудиторией друзья увидели еще десять человек, претендующих на сдачу экзамена, услужливо согласившиеся пропустить их первыми. Но Денис и Руслан отказались, пояснив, что последние пришли, последние и зайдут.

То десятилетие между двадцатым и двадцать первым веком было тяжким для преподавателей всей страны. Зарплата представляла собой гроши, которую иногда не платили по три месяца. При этом, чтобы коллектив не жаловался, министерство, сократив одних, завалило оставшихся нагрузкой. Их, как и весь народ, брали на измор, словно старую крепость. Но люди продолжали ходить на работу, потому что по-другому не могли. В этих условиях начали брать наличные со студентов-заочников, когда им предлагали даже те, кто никогда такого не делал. Чаще всего поступали по – другому: писали учебные пособия и продавали, как билет для зачета. И все оставались довольны: как заочники, как бы работающие рывками от сессии до сессии, так и преподаватели. Однако качество обучения, конечно, упало. А на таких, как Денис и Руслан, обучавшихся очно, это правило не распространялось. Они должны были на экзамене показать свои наличные знания. Но если рассказать подробнее о той ситуации, то исходная точка всей дикости, сложившейся в Черниговском универе, лежала в высоких кабинетах нового руководства.

После смерти предыдущего ректора Ницоя, в его кресло на волне рыночного беспардонства прогрызся ловкий парень Юрий Билагуня и его подручный Олег Мищенко, ставший при нем проректором. Последний- прожженный деляга, к слову, имел куда большие связи, чем его шеф, и поэтому играл первую скрипку в делах универа. Обе личности и не стеснялись подбирать любую копейку, охотно запускали лапу в бюджет, брали взятки с поступления, крутили тайно месяцами в банке зарплаты и стипендии, чем и объяснялась их задержка. Таким образом, они превратили высшее учебное заведение в личный доходный бизнес. Власти не обращали на это внимание, потому что метастазами коррупции было пронизано всё украинское государство, а эти ловкие ребята не забывали делиться прибылью с кем надо.

К слову, подобное положение дел сложилось почти во всех вузах страны. Затем ректорат, чтобы было легче развернуть свою деятельность, вслед за обшей государственной линией, начал выдавливать из вуза старую квалифицированную еще советскую профессуру, заменяя её на свой ручной контингент. Такими неугодными были и оба научных руководителя наших друзей, особенно Архангельский, который занимал пост декана кафедры философии. А глава соседней кафедры экономики Сенкевич задумал, согласовав это на верху, объединить оба отдела под своим руководством и Архангельского же поменять на другое лицо. Выбор его пал на двух серых посредственностей, супружескую чету Недзельских. Данные люди, почувствовав протекцию, а также поверив лукавым посулам, что их поставят во главе родной кафедры философии, побежали писать диссертацию, о чем раньше не хотели даже думать. В годовых отчетах о результатах научной работы вуза каждый раз отмечалось, что молодые и талантливые супруги – аспиранты, которые уже разменяли шестой десяток, творчески работают над своими диссертациями. О том, что Архангельский и Топоров каждое полугодие умудрялись со скудных профессорских ресурсов издавать по экземпляру научной монографии, не было сказано ни слова. «Они всем говорят, – пересказывал Архангельский Топорову ставшие ему известными слова молодых и способных, – что у нас дети, и нужна новая должность. Да уж! Когда мы писали кандидатские, они делали детей». «Могли совместить одно с другим, как я двадцать лет назад, – справедливо заметил Топоров. – Было сложно, но преодолел».

А Готфрид тогда припомнил, как неделю до этого он по какому-то вопросу собирался зайти в деканат, то оттуда вылетела, пятясь, чуть не сбив его толстой кормой, Недзельская и, буквально кланяясь жене Сенкевича, угодливо пролепетала:

– Да, да, я дам фиалочки, как вы и просили. Они будут цвести, вот увидите! – А я нашего камбалу Белогуню ещё с компартии помню, драл глотку за социализм, как сейчас за национальную свидомость, – помянул под конец незлым тихим нынешнего главу университета Топоров. Друзья тем временем, как и обещали, зашли после всех в аудиторию.

– Здравствуйте, Рустам Сумбатович, мы к вам опять спозаранку, – поприветствовали они экзаменатора.

– О, знакомые персоны!.. – поманил их с вальяжным видом иранского шаха Иберов. – Вы оба, надеюсь, наконец, подготовились хорошо или нет?

– Лучше, чем когда-либо, можете задавать любой вопрос! – бесстрашно ответил Руслан.

– Похвальная самоуверенность, тяните билет, – кивнул профессор на лежащий на столе веер билетов. – Итак, что у вас? – спросил он у Берёзова. – Ага, нет ничего более лёгкого: определить массу иодида натрия количеством вещества 0,6 моль. Напишите на доске решение и дело с концом!

Руслан вздохнул, словно мул под поклажей, и пошёл писать непонятную для него формулу.

– Да тут совсем семечки, – посмотрел на задание Готфрида Иберов. – Какие два вещества образуются при сгорании бензина в двигателе?

– Ну, я могу сказать…– глубокомысленно кашлянув, ответил Денис, – что процесс подчиняется первому закону диалектики, перехода количества в качество; когда в системе изменения доходят до критической точки, то происходит качественный скачок в иное состояние. Поэтому этот закон и называют для удобства просто «скачок».

– В результате этой реакции образуются углекислый газ и вода. Будьте точнее! – ответил профессор и смерил его взглядом, как балабола, которому говорят: ступай в лес, а он по дрова. – Ну, ладно, напишите общее уравнение реакции горения и идите на волю!

– Здесь тоже присутствует уже второй закон «отрицания отрицания», в просторечии «виток», – продолжал гнуть своё Готфрид. – Ему подчиняется любое явление в мире, что в ходе своего развития переходит из своей первой во вторую отрицающую её фазу, а затем эта вторая превращается в третью, отличную от двух предыдущих, но является как бы их синтезом. Яркий пример ступени жизни человека – детство, зрелость, старость.