Эл Найтингейл - Пленена по собственному желанию

Слезы солеными водопадами стекали по щекам, и я даже не пыталась их остановить. Каблуки утопали в прибрежном песке, но упрямство не позволяло остановиться и снять туфли. Я шла и шла вперед, неведомо куда, только бы подальше от отеля. Контактные линзы потерялись почти сразу же, не выдержав напора извергающейся из меня влаги. Но это и к лучшему: выбирая между слепотой и виденьем того, как развлекается жених на отдыхе, я предпочла первое.

Подумать только: мы уже назначили день свадьбы, разослали приглашения, заказали тамаду, свадебный торт. Я купила это долбанное платье в стиле ампир, о котором всегда мечтала. Ресторан оплачен, как и оформление зала. Приглашены подруги и родственники…

Как теперь смотреть им в глаза? С каким лицом я преподнесу им новость? «Простите, но Артур оказался гребаным козлом и изменил мне при первом удобном случае. Можете расходиться, свадьба отменяется».

Мысли вызвали новый прилив жалости к себе. Я запнулась о выступавший из песка корень и свалилась, кажется, подвернув ногу. Только этого не хватало.

– Твою ж мать…

Кое-как поднялась и заозиралась по сторонам. Вернее, попробовала это сделать, но вышло не слишком успешно: без линз я была слепа, аки крот. Мир перед глазами расплывался одним масляным пятном, смешивались краски и очертания, будто я попала в мир, придуманный каким-то сумасшедшим. Как далеко ушла и в каком направлении двигалась, представлялось смутно. Вначале я бежала, потом, когда кончилась дыхалка, брела пешком. Кажется, солнце успело склониться к закату. Слева шумело море – по крайней мере, его я слышала отчетливо. А вот в какой стороне отель с вещами и документами – тайна, покрытая мраком. При себе у меня осталась только маленькая сумочка с косметикой, влажными салфетками и подарком для Артура. С какой любовью я покупала эти золотые запонки с бриллиантами, выложив за них сумму, равную месячному заработку.

– Пропади все пропадом!..

Рассердившись, зашвырнула их в сторону моря.

Вот бы то же самое сделать с самим Артуром. Выбросить из головы и из жизни, утопить, похоронив на самом дне. Но нет, воспоминания о нем пока тонули лишь в моих слезах. Стоило остановиться, как перед глазами опять всплыла картинка, как Артур с упоением дерет в номере какую-то толстую брюнетку с огромными сиськами. На каждый выпад его стройных бедер она отвечала диким похрюкиванием, как самая настоящая свинья. Ее «вымя» вздрагивало и болталось, практически доставая до пола. Эти двое трахались по-собачьи, не замечая ничего и никого вокруг.

К горлу подступила тошнота…

Артур так звал меня на Черное море, говорил, будто мечтает любить меня в море соленых брызг и гулять всю ночь по пляжу, взявшись за руки. Вот только отпуск ему дали, а мне нет. И он, делая вид, будто сильно сожалеет, отправился один.

А я – идиотка, каких свет не видывал – не придумала ничего лучше, как уволиться из приличной фирмы и помчаться вслед за женихом. Собрала чемоданы и махнула к нему, решив, что работу в наше время найти проще, чем приличного парня.

Как бы не так!

Вместо идеального парня, каким представлялся Артур, я чуть не вышла замуж за эгоиста и предателя. Хотела устроить ему сюрприз – а в итоге…

Нет, только не плакать. Надо найти дорогу и как-то выйти к цивилизации. Покричать, что ли?

– Эй!.. Здесь есть кто-нибудь?!

Тишина. И только море равнодушно шумело, шелестя галькой, словно в насмешку над чужой бедой.

Я прошла еще несколько шагов и успела почувствовать себя русалочкой. Подвернутая нога отзывалась тупой болью на каждый шаг. Странно, но эта боль показалась легкой ломотой в сравнении с тем, как ныло истерзанное в клочья сердце.

– Эй, красавица, помощь нужна?

Голос раздался откуда-то справа – хриплый и в тоже время приятный, он явно принадлежал мужчине.

Я обернулась на звук и застыла в нерешительности. Страшно представить, что обо мне можно подумать. Лицо опухло, в носу хлюпало, волосы растрепались. Уж точно не красавица. Если только этот чувак тоже не потерял линзы или не ослеп, увидев опухшую меня на одиноком пляже.

– Девушка? – голос прозвучал ближе. Послышались шаги. – Я могу вам помочь?

Я кивнула и, сделав шаг, снова полетела на песок – проклятая нога снова подвернулась, словно была слеплена из пластилина, растекшегося на южном солнце.

– Просто добейте, – предложила, не делая даже попытки подняться.

Сильные руки подхватили подмышки и рывком поставили на ноги. Я пошатнулась, как подкошенная осинка и начала заваливаться на бок. Кажется, не стоило останавливаться, не надо было давать организму передышку – он совершенно расслабился и обмяк.

– Иди-ка сюда, – раздался над ухом все тот же хриплый баритон. Меня легко, словно игрушечную, подхватили на руки, а после усадили на широкое бревно. – Вот так будет лучше.

– Угу, – согласилась я, кивнув.

Ноги ныли от ходьбы на каблуках по песку. Интересно, далеко меня забросило? И кто тот человек, что сидит рядом?

Боком я чувствовала жар, исходивший от его тела. Он тоже молчал – из солидарности или просто оказался неразговорчивым. Но это было именно то, что доктор прописал. Я бы не выдержала, если меня стали расспрашивать, почему шарахаюсь одна по пустынному пляжу.

Что-то булькнуло, по воздуху поплыл умопомрачительный аромат коньяка. Я машинально сглотнула, продирая пересохшее горло. Как же хотелось пить… Но не ползти же в сторону моря и не лакать из него, от соленой воды мне точно не станет легче Ее и без того предостаточно – в виде слез.

– Хочешь? – незнакомец протянул бутылку. – Я, правда, слегка простыл и чуть ли не впервые в жизни охрип. Но, думаю, пятилетний коньяк лучше всякого антисептика.

Я молча взяла предложенное. И, не рассчитав силы, сделала сразу три больших глотка. Закашлялась. В горле зажгло, точно хлебнула лавы прямиком из жерла вулкана. Из глаз брызнули слезы. Вообще-то я не любитель крепких напитков, разве что виски смешать с колой. А вот неразбавленный коньяк пила впервые – так впервые мне было так больно и одиноко. А простуда – это ерунда. Меньшее, чего я в тот момент боялась, это разболеться.

– Осторожнее, я не отберу, – раздался рядом беззлобный смешок. – Хочешь?

Мне протянули бутерброд с копченой колбасой – и это было самое вкусное, что я когда-либо ела. По крайней мере, за сегодняшний день. В последний раз еда попадала в мой желудок утром, в самолете. А сейчас, кажется, глубокий вечер. Эх, и долго же я шла.

Стало темнеть, подул с моря легкий бриз, даря долгожданную прохладу и остужая мое разгоряченное и зареванное лицо.