Анна Джи - Чили

– Мы не на стороне закона, – он потянулся за глоком и убрал его за пояс под футболку.

– Но я думала, меня прячет правительство…

Второй пистолет остался лежать.

– Так и было, Дик ведь агент ФБР. Садись, я сделаю завтрак.

Я растерянно прошла к столу.

– Как это произошло?

– Застрелили на парковке у дома.

До меня начало доходить… Дик мне нравился. Мягкий и доброжелательный, всегда казалось, что он искренне переживал за меня. А еще он всегда беспокоился о Кролике, и нанимал специальные службы, чтобы перевезти коня максимально благополучно. На самом деле, я мстила всем этим агентам, чтобы те кочевряжились с лошадью. Но Дик ни разу не выказал недовольства. Он же и договаривался всегда о стойле, осмотрах и прочем, не говоря мне ни слова о том, что вообще-то таскать за собой коня – дурь редкого пошиба. Но месяц назад я сдалась и предложила забрать ему Кролика на время к себе, и после Майами мы решили, что перевезем его в последний раз…

– Зачем тебе столько пушек? – подняла взгляд.

Киран ответил не сразу:

– Те, кто когда-то убил отца, очень боятся, что я вернусь, – он поставил на печку кастрюлю и налил молока. – Поэтому одной защищаться, другой… мстить.

– И… ты уже кому-то отомстил?

– Да, – обернулся он. – И я буду убивать виновных дальше, Элль. Тебе все правильно про меня говорили.

Только сейчас до меня дошло, насколько я не верила словам агентов о нем.

– Зачем? – я медленно привстала. – Зачем убивать? Ты не вернешь этим отца… – Киран даже не обернулся. Спокойно открыл шкаф и принялся что-то искать. – Киран!

– Доброе утро, – хмуро констатировал Фейс, входя в кухню и настороженно глядя на меня. – Смотрю, у вас все никак не наладится. Старик, что с девочкой?

– Ничего, – отмахнулся Киран, выставляя банки на стол.

– И почему же ты так уверен? – раздраженно поинтересовалась я, задыхаясь от эмоций. – Ты убиваешь людей!

– И что? – наконец, обернулся он и сложил руки на груди. – Дика тоже кто-то убил. И у того, кто это сделал, не было столько душевных мучений, как у тебя сейчас!

Фейс напряженно покосился на меня:

– Айзек говорит, нужно валить.

– Скорее всего, он прав, – Киран не спускал с меня блестящего взгляда.

– Одно дело – защищаться, но другое – просто в отместку щелкать каждого причастного! – голос дрожал от волнения, а сердце скакало в груди, как в последний раз, заставляя сгибаться пополам.

– Точно, – спокойно возразил он и, оттолкнувшись от стола, направился ко мне, – я буду щелкать каждого…

– Не подходи, – цедила я.

– Старик, не надо, – Фейс переводил испуганный взгляд с меня на Кирана, не зная, к кому взывать. – Элль, успокойся!

Киран подошел ко мне вплотную, заглядывая в глаза:

– …Каждого, кто разрушил мою и твою семью, каждого, кому плевать на все, кроме денег и власти, Элль!

– Киран, – в голосе темнокожего слышалось неодобрение, но Киран, кажется, не слышал.

– Может, этого не было в твоем мире, когда в нем появился я, но теперь добро пожаловать в мой мир! В нем все покупается и продается за деньги, а жизнь вообще ничего не стоит! Если я не успею, пришьют и меня, и тебя!

– Киран, не надо! – вскричал Фейс. – Не пугай ее!

Да куда уж больше! Я оттолкнула его и бросилась в комнату.

***

– Что ты делаешь?! – взвыл Фейс.

– Я?! – рывком обернулся, стряхивая муть усталости. Бессонная дикая ночь не прошла даром, нервы были натянуты до предела.

– На черта ты сказал про то, что убил Мейсона?! – орал Фейс. – Вот только не говори, что не предусмотрел ее реакции! Интересно стало, да?!

Скорее всего. Захотелось рухнуть с ней в бездну, чтобы она все узнала. Только ему не понравилось то, как среагировала Элль. Ненавидит, боится… И он, кажется, не изменит этого. Ничего не вернуть. Он слишком изменился. А после сегодняшней ночи – безвозвратно. Не высказать все Айзеку стоило многого. Как вышло, что его люди потеряли из виду Дика Фрейдли, почему позволили его пристрелить, ведь он просил не спускать с него глаз?! Фейс тоже не спал всю ночь, и был не в лучшей форме.

– Киран, – рычал Фейс позади, но послушно следовал за ним, – я не узнаю тебя, так нельзя!

А вот он наконец-то себя узнал – жажда мести вытеснила все остальное. Страшно было другое: он готов был придушить сейчас Элль, если бы она хоть чем-то обозначила себя, как бесконтрольную проблему. Вот это реально сковывало льдом кровь в венах.

И начало утра… Он все же готов был стоять так часами, держа ее в руках! Почему не удается остановится на этом, почему все постоянно срывается с катушек?!

– Неужели так сложно ее успокоить, сказать…

– Что сказать? – рявкнул он, и темнокожий замолчал, поджав губы. – Что она мне нужна для шантажа ее отца? И я прибрал ее к рукам только потому, чтобы она не досталась агентам ровно для той же цели? – Сказать это вслух значило много. Звучало, как-то самое дно, от которого можно и оттолкнуться, только… зачем?

Фейс хмуро молчал.

– Мы все хотим, чтобы это закончилось, помнишь?

– Ты хочешь быть с этой девочкой! – темнокожий ткнул пальцем в двери.

– Хотеть девочку и хотеть быть с девочкой – разные вещи, – зло оскалился.

Фейс опустился на стул и, кажется что-то еще говорил, только он не слышал. Смотрел на изображение с камер в комнате Элль.

Девушка лежала в кровати, шторы на окнах были задернуты.

– Киран!

Пришлось отвлечься и поднять глаза от монитора ноутбука:

– В агенстве какая-то тварь, которая слила Фрейдли, Фейс. Они знали, что старик прячет Элль, Мейсон уже приехал по горячему. Если Фрейдли знал, что за ним следили, какого черта не сказал! – стукнул раздраженно по столу.

– Не хотел, чтобы ты погряз в этом по уши! – процедил Фейс.

– Я тебя не держу, я уже говорил, – возразил спокойно.

– Да пошел ты! – и Фейс ушел из кухни, вскоре громко хлопнув дверьми в коридоре.

Ничего, казалось, не дрогнуло внутри. Он вернулся за стол, только как ни старался, все равно возвращался взглядом к ноутбуку. Элль не шевелилась, и это нервировало. Он машинально собрал и разобрал пистолет два раза, перед тем, как опомнился, что не может ни о чем думать, кроме девчонки.

Мысленно выругавшись, он поднялся и поплелся к печке, на которой так и осталось стоять холодное молоко.

Я пролежала в кровати несколько часов, глядя на тихую жизнь, едва заметно проходящую мимо, ступающую солнечными лучами по сочной яркой траве и щербатой шоколадного цвета плитке. Лучики даже каким-то образом извернулись и проникли в комнату, сгущая мой внутренний сумрак, но подойти ближе так и не решились.

Когда позади вдруг раздался щелчок открывающейся двери, я вздрогнула, закрыла глаза и затаила дыхание. Послышались шаги, потом стук подноса, и Киран замер. Я не видела, но чувствовала каждое его движение, будто комнату затянули невидимые нити натянутыми нервами. Киран смотрел на меня, я чувствовала его взгляд и тлела под ним, как спичка. Пальцы судорожно цеплялись за простыни, в груди разрастался ком липкого страха.