Мэри Ройс - Роковой секрет

– Неплохая идея. – Обвиваю его шею руками, испытывая безмерное облегчение. – В противном случае я сойду с ума от ожидания, когда попаду в очередной капкан с твоими родственниками.

Запускаю пальцы в густую шевелюру Матвея и, склонив голову на бок, шумно вздыхаю от мысли о неизбежном знакомстве.

– Не переживай, ты им понравишься.

На губах моего жениха появляется напускная улыбка, а отстраненный вид вновь заставляет меня задуматься о проблемах с рестораном. В душу закрадывается горькая обида, ведь раньше у нас не было секретов, а сейчас я чувствую: Матвей что-то не договаривает. Хотя теперь и у меня имеется мрачная тайна, которая испепеляет душу, терзает, словно когтистая лапа Сатаны. И, пожалуй, этот секрет неплохо бы захоронить в гробнице фараона, ведь если он вскроется, нас накроет песчаной бурей, что уничтожит все до мельчайшей пылинки. Нет. Превратит в пыль лишь меня и мою жизнь.

– Эй, малышкаа. – Матвей подкидывает меня на коленях, тем самым выводя из ступора.

– Ага, – заправляю за ухо выпавший локон, – где-то я уже это слышала, – пытаюсь немного пошутить, чтобы не выказать свое волнение.

– Ладно, ты права, мои родственники – сложные персонажи, но им просто нужно дать время. – Я закатываю глаза, и из груди Матвея вырывается тихий смех. – Идем, лисичка. Искупаемся.

Он шлепает меня по попке, и я поднимаюсь.

***

Загружая посудомоечную машину, не могу перестать размышлять о появлении черноглазого дьявола в моей фантазии, хотя в этот момент я была с Матвеем. Что это? Игра больного воображения? Как вообще можно объяснить такое явление? На душе возникает странное и неприятное предчувствие. Почему-то никак не удается заглушить внутренний дискомфорт. А тот факт, что возбуждение накрыло меня двойной волной, пугает еще больше. Под такие невеселые мысли я и не замечаю, как жених покидает кухню. Его необъяснимая отстраненность мне тоже не нравится, к тому же я улавливаю между нами небольшое напряжение. Надеюсь, Рафаэль не настроит сына против меня. По крайней мере, нужно постараться не допустить этого.

По дороге в гостевую комнату немного отвлекаюсь от переживаний, разглядывая окружающее пространство. Этакий провинциальный шарм в теплых терракотовых и насыщенно-желтых цветах. Интерьер в тосканском стиле, хотя над летними оттенками все же преобладает сияющий белый цвет. Стены с вкраплением мелкой каменной крошки завлекают украшающими их фресками и живописными росписями, придавая оформлению полную аутентичность. Массивные потолочные балки создают неповторимый уют в доме. Для такого мрачного хозяина это жилище слишком солнечное, и лишь элементы из старинной темной древесины добавляют фактурности. Зайдя в спальню, замечаю, что вокруг преобладает простая деревенская мебель в стиле итальянского кантри: плетенные из лозы стулья, массивная деревянная кровать, над которой царственно висит огромный подсвечник из латуни, а резные элементы напоминают о временах Ренессанса, делая обстановку более комфортной и добавляя толику романтичности.

Отрыв в шкафу свое любимое бикини, быстренько избавляюсь от одежды и натягиваю на себя миниатюрные кусочки ткани. Благо перед уездом я пару раз посетила солярий, и теперь черный цвет красиво оттеняет легкий загар.

Резкая трель телефона заставляет меня вздрогнуть, а, увидев имя звонящего, на моем лице растягивается широкая улыбка.

– Привет, дееетка, – звонкий голос подруги разбивает последние отголоски моих переживаний, – я не поняла, почему твоя инста чиста словно слеза младенца?

– Привет, Ри. – Сдерживаю смех. – Ты же знаешь, я не из этих. – Кручусь перед зеркалом, поправляя тонкие тесемочки на бедрах.

– В смысле? – верещит подруга. – Что-то имеешь против инста-див?

– Ладно-ладно, расслабься, Ритуся, – хохочу в голос.

– Так, к этому разговору мы еще вернемся. Рассказывай, как отдыхается? Как знакомство с папочкой? Как он выглядит? Матвей в него такой красавчик? – тараторит без остановки Рита, только вот каждый вопрос о заносчивом отце Матвея, вызывает у меня зубовный скрежет.

– Ри-и-и, – раздраженно рычу я, – может, ты помолчишь?

– Все-все, не злись, Огонечек, я вся внимание.

Шумно выдыхаю и, растерев себе рукой лоб, устремляю обреченный взгляд в зеркало. Мою ситуацию нужно хоть с кем-то это обсудить, иначе я точно свихнусь.

– В общем, Рит, если честно, это просто жесть какая-то…

– Тааак, а вот с этого момента поподробнее! – Голос подруги меняется.

– Помнишь того незнакомца… на пляже… эм-м… ну, с кем я лишилась девственности? – Последние слова я добавляю уже вполголоса.

– Того жгуче-опасного итальянца? Шутишь?! – звонкий крик Риты вырывается далеко за пределы динамика.

– Да не кричи ты так! Нет, не шучу.

– Рокси! Этот мужчина – отец Матвея?!

– Да…

– У-у-у, подруга, ты прямо героиня мексиканского сериала.

– Спасибо, мне-таки полегчало.

– И что думаешь? Расскажешь Матвею?

– С ума сошла?! Нет, конечно! И ты молчи! Знаешь только ты! Если узнает еще кто-то, я тебя придушу!

– Ладно-ладно! Я и не думала даже. – Минутная тишина нарушается лишь протяжным вздохом подруги. – И как прошла ваша встреча? Он узнал тебя?

– Нет. Наверное. Не знаю. Рита, его отец ужасно грубый и самая настоящая циничная сволочь! Я не представляю, как целый месяц продержаться с ним на одной территории.

– Рокси, только давай без…

Из-за спины раздается низкое покашливание, я поднимаю глаза и, встретившись в зеркале с острым ястребиным взглядом, мгновенно превращаюсь в каменную статую. Сглатываю застрявший в горле ком и ощущаю, как леденеет кровь.

Несколько мучительных секунд спустя из оцепенения меня выводит стук телефона, что выпал из ослабевших пальцев и ударился о мраморный пол.

– Не останавливайся, – Рафаэль небрежно взмахивает огромной ручищей, – мне очень интересно, какого мнения обо мне будущая невестка.

– Вы давно здесь стоите? – выдавливаю осипшим от волнения голосом.

– Достаточно, чтобы выставить тебя за порог своего дома.

Господи, ну почему от одного только присутствия этого мужчины у меня трясутся поджилки? Мало того, что дыхание дается с трудом, но когда он начинает приближаться, каждый его шаг чувствуется так, будто Рафаэль наступает мне прямо на горло, лишая возможности глотнуть новую порцию кислорода. Кажется, мир вокруг исчезает, и пока бесовские глаза нагло блуждают по моему практически голому телу, меня словно затягивают невидимые силки. Мне становится душно, кожа будто вспыхивает огнем. Черные зрачки Рафаэля жалят подобно скорпиону, впрыскивая в мои вены чистейший яд, парализуя дрожащую плоть феромонами. Не могу пошевелиться. Хочу убежать, но ноги не слушаются, хотя мозг бьется в истерике от столь подавляющей ситуации.