Виктория Падалица - Без ума от тебя

– У подруги. Разве ты не знаешь? Сам же пришел к ней и устроил там представление.

– Хотел сверить ваши с ней показания. Так ты идешь к Нинке? – поторопил меня отец.

– Сейчас, только деньги возьму.

Я взошла на крыльцо и собралась было открыть дверь в коридор, как тут отец выдал.

– А денег в доме нет. Кончились. Так что на тебя вся надежда, Алюша.

Так вот почему они с женой вспомнили обо мне. Те семейные деньги, что собираются в складчину со всех жильцов дома и обычно хранятся в мутной и давно немытой вазочке с отколотым уголком – ровеснице коня Александра Невского, кончились. Пропились невзначай.

– Ксюнечке худо стало на днях. – отец принялся оправдываться по поводу исчезновения денег. – Пришлось покупать ей уколы, а они дорогие, все запасы спустил на них. Даже то, что откладывал тебе на день рождения, пришлось отдать.

– Все ясно. Ничего, я переживу без подарка. Главное, чтоб Ксюша поправилась. Ей стало лучше? – что-то не особо верилось мне в сказки отца. – Помогли уколы?

– Ну так. – отец махнул рукой, а после потер в области грудной клетки. – Аль, иди уже к Нинке. Невмоготу терпеть. Сердце колотится, вот-вот остановится.

Отец давит на жалость, уговаривает меня поскорее добраться до тети Нины и купить ему на опохмел, чтобы он не откинул копыта.

Жалею, конечно, что моя жизнь вот так и пройдет, за очередными побегами за бутылкой для папы.

Но какой выход у меня? Нет его. Повлиять на отца я не могу, равно как не могу выгнать из дома Ксюшу, его жену, которая его же и споила, и изменила до неузнаваемости в худшую сторону.

Сама Ксюша в инвалидной коляске, когда-то давно под поезд упала нечаянно, и обе ноги ей отрезало, потому пила. И его когда встретила, папу моего, тяжело переживавшего на тот момент утрату мамы, туда же потянула, в свой бесконечно пьяный мир.

Была бы Ксюша здорова, я бы в шею ее погнала, но в этом случае рука не поднимается. Я же не нелюдь какой-нибудь, чтобы так жестоко к инвалидам относиться.

Вот и она, Ксюша, пользуясь этим, активным образом убивает моего отца, которого за последние годы тоже редко увидишь трезвым. А я ничего могу сказать против.

Так и живем…

***

–Теть Нин! – позвала ее, так как увидела через забор, как она копалась в огороде. – Можно вас?

– О, Алечка пришла! – тетя Нина вышла за калитку и, вытерев грязные руки о юбку, обняла меня. – Как твои дела, родненькая? Ты похорошела. Красавица стала. Жениха нашла?

– Некогда, теть Нин. Не до женихов. – сказав это, я с хмурым видом и печальным вздохом всучила ей деньги за поллитра самогона.

– Для папы, да? Опять хлыщет беспробудно? – тетя Нина с пониманием погладила меня по плечу.

– И не только он. Там же и Ксюша есть еще.

– Ой, да. Еще и эта шмара… – тетя Нина цокнула языком и, немного подумав, предложила мне самую умную идею из всех возможных. – Уехать бы тебе от них, Аля. Это же ад кромешный, а не жизнь…

– Я над этим работаю. – мне не хотелось обсуждать это, а тем более, с ней.

Тетя Нина уходила ненадолго, а когда вернулась, отдала мне пакет с бутылкой.

– Не думай, а действуй, Аля. Не жди, когда они и тебя втянут в это дело. – посоветовала она.

– Я поняла…

– Они без тебя отлично справятся, вот уж поверь. Волноваться не стоит, они под присмотром остальных алкашей поселка нашего находятся. Те каждый день там околачиваются. – уговаривала она. – Так что со спокойной совестью уходи оттуда и живи своей жизнью, создавай семью, рожай деток. Не медли и не жалей, Аля. Потому что, пока над ними будешь трястись, ты свое счастье спугнешь.

– Хорошо, теть Нин. Насобираю денег и уеду.

– Так они ж не дадут тебе деньги собрать, Аля! – тетя Нина от негодования даже всплеснула руками, а потом стукнула себя по массивным бедрам. – Это будет происходить до бесконечности! Вот вчера так кутили они, папа твой и Ксюша с компанией, что весь поселок на ушах стоял. Небось, целое состояние пропили. И полиция даже их утихомиривать приезжала. Ненадолго. Только те за порог, как алкаши снова за здравствуйте, и погнали горланить по новой и бить друг другу морды…

– Правда, что ли? – неприятно мне было услышать от постороннего человека подтверждение того, о чем догадывалась, но надеялась, что отец не солгал, и история про Ксюшу и ее здоровье реальная. – А папа сказал, что Ксюше хуже стало…

– А то конечно… – тетя Нина смачно, но тихо выругалась матом на Ксюшу. – С чего б этой шалаве хуже стало? Она как была шалавой до встречи с поездом, так и осталась ею. Только теперь ног нет у нее, и она их больше не раздвигает перед первым встречным. А как ложилась под всех подряд всегда, так и делает это до сих пор. Вон, помнишь Зину, соседку вашу через два дома? Так ее ж муженек повадился нахаживать к Ксюхе. Твой папашка спит себе пьяный, а тот на нее и залазит. – я рассмеялась, представив себе эту картину, а тетя Нина закивала и продолжила рассказывать всякие страсти. – А так и не скажешь по Зинкиному мужу… Вроде приятный мужчина с виду, всегда чистый, опрятный, наглаженный. Матом не ругнется ни разу. Семью любит, детей. А тут его раз, и застукали верхом на Ксюхе. Причем, сама Зина и застукала. Весь поселок теперь об этом позоре гудит без остановки вот уже второй месяц подряд. Удивительно, что ты не знаешь до сих пор о том, что творится в твоем же доме…

– Я не особо слушаю, что обсуждают вокруг. Да я и дома редко бываю. Так что не в курсе последних событий. Ну, спасибо вам, теть Нин. Я пойду. Время поджимает…

– Давай, Аля, ступай себе с Богом. И больше не приходи за этим. – она пальцем указала на пакет, который сама же и дала. – В гости к себе только жду. В любое время. А это больше не продам. Так и передай отцу.

– Спасибо. Передам. И заскочу как-нибудь. – я помахала ей рукой и развернулась, чтобы уйти.

– Слушай, Аля. – тетя Нина остановила меня. – Тебе не к кому ведь пойти в случае, если там начнется кутеж? Так что, дабы избежать чего страшного, ты лучше ко мне приходи и оставайся с ночевкой. Сама понимаешь, эта пьянь и порезать может, и изнасиловать. Лучше поберегись. Как говорится, береженного бог бережет.

– Обязательно зайду, если что. Спасибо, теть Нин.

Я улыбнулась ей напоследок и пошла восвояси.

Тетя Нина, хоть и торгует самогоном, все же не настолько плохой человек, как думалось мне всегда. Да, она зарабатывает на алкашах, гробит их жизни и здоровье, в том числе и моего отца, а на эти деньги кормит своих многочисленных внуков и детей. Дом у нее добротный, ремонт кайфовый забабахала, огород шикарный, двор – сплошное загляденье…

А ко мне домой и гостей не позовешь. Любой человек подумает, что это не дом, а мусорная свалка, и что здесь давно никто не живет.

– У мамы дома на кухне так хорошо.

Мы посидим, поговорим с ней