София Кульбицкая - Во мраке ощущений. Герцогство Венниратское: книга II

Наконец, Пиорок обессилел. Отплакавшись, он чувствовал в душе странную пустоту и безразличие. Зато теперь-то на него и напал зверский голод, которому он больше не мог противиться. Не заботясь уже ни об этикете, ни о достоинстве, он обеими руками придвинул к себе блюдо – и с рычанием набросился на закуски, так и не прибегнув к помощи серебряного двузубца.

– Вот так-то лучше, – одобрила Адамур. – Угощайтесь, мой друг. Отдыхайте. А чуть позже человек принесёт вам вашу одежду…

На сей раз Пиорок не заставил себя упрашивать. Оказавшись, наконец, в одиночестве, он не успокоился, пока не уничтожил всё, что было на блюде. Утолив голод, он блаженно откинулся на подушки – и через минуту уже спал здоровым, крепким сном.

Когда он проснулся, было утро. Пронзительное февральское солнце освещало комнату, сочась сквозь голубоватое стекло довольно большого стрельчатого окна: ещё одна диковинка, которую Пиорок вчера на нервной почве даже не заметил.

Он сладко потянулся, захрустел суставами, чувствуя, как наливается новой силой сытое, отдохнувшее тело. С удовольствием окинул взглядом знакомый интерьер, радуясь, что всё это не было сном и он проснулся именно здесь.

Сегодня всё произошедшее виделось ему совсем в другом свете. Он и сам не понимал, с чего так разнюнился накануне. Очевидно, его спасительница была права и то был всего-навсего шок ослабленного организма, едва избежавшего гибели.

Меж тем, ведь с ним и впрямь случилось чудо! Настоящее чудо! Вот она, удача, сама идёт в руки – и теперь надо только не упустить её! Схватить и крепко-крепко держать!

Пиорок не сомневался, что половина успеха уже достигнута. В сущности, успехом было уже то, что он вообще сюда проник. Но было и кое-что другое. Он чем-то симпатичен этой удивительной женщине, это несомненно.

Понимал он, однако и то, что половина – ещё не целое. Эйфория первой удачи не мешала ему смотреть на вещи трезво.

Было бы самонадеянно и глупо строить из себя героя-любовника, – рассуждал он. Эта женщина, захоти она только, может запросто купить себе юного красавца любых кондиций – а то и сразу нескольких, по одному на день недели. Нет, он привлёк её явно чем-то другим. Этого «другого» и следует придерживаться.

Пиорок перебрал в голове всё, что знал об Адамур. Так же цинично он перебрал всё, что знал о себе. Уравнение сходилось идеально.

Конечно же, все инстинкты этой женщины пробудились при виде него, такого несчастного и жалкого, слабого и тщедушного, да ещё чуть было не замёрзшего до смерти. В сущности, она и впрямь подарила ему жизнь – и теперь не может не испытывать к нему подлинно материнского чувства. На этом и следует сыграть и ни в коем случае не выходить из роли.

Впрочем, ему и не нужно было разыгрывать роль. Он с беспокойством чувствовал, что и сам поддался её чарам – и ничего ему так не хочется, чтобы она спрятала его под своё уютное крылышко. В сущности, ведь именно такую женщину он всю жизнь и ждал…

Страшно было лишь то, что всё это окажется ошибкой, обманом; что эта пресыщенная дама несколько дней поиграет в благодетельницу – а потом, как ни в чём не бывало, вышвырнет его за дверь. Пиорок сурово сказал себе, что за эти несколько дней он должен сделать всё, чтобы здесь закрепиться.

Перспектива в один прекрасный день разделить ложе с госпожой Адамур нисколько его не пугала. Он был из тех, кому благодарность с лихвой заменяет любовь, а то и страсть. Во всяком случае, он был уверен, что, если до этого дойдёт – он окажется на высоте. И даже, скорее всего, получит удовольствие.

Мысль об этом внезапно заставила его плоть пробудиться. Он вдруг с небывалой остротой ощутил, что полностью обнажен – и на сей раз это чувство было приятным. Приятно было сознавать, что он полностью во власти этой женщины, что он её пленник и она вольна сделать над ним всё, что захочет. О, только бы она захотела чего-то столь же сладостного для него!..

Тут он вдруг услышал за дверью шаги – и на всякий случай притворился спящим. Но это просто мавр принёс одежду – Пиорок понял это, осторожно приоткрыв один глаз. Одеваться не хотелось, и он нарочито захрапел.

Но комедию тут же пришлось прекратить, ибо в комнату вошла госпожа Адамур – он узнал её по нежному и сладкому аромату благовоний. При ней храпеть было невежливо, и Пиорок как мог артистично изобразил пробуждение.

Адамур небрежным жестом отпустила мавра и снова, как вчера, присела на краешек постели:

– Как вы себя чувствуете, мой друг? Хорошо ли спалось?

– О, благодарю вас, прекрасная госпожа. Никогда в жизни не спал я лучше.

– Вот и славно. Посмотрите, что я принесла вам, – она указала на кресло, где оставил вещи слуга. – Вам нужно пройтись, долго так лежать опасно. Кликнуть человека или позволите мне помочь?..

Пиорок криво усмехнулся:

– О, госпожа, не хотелось бы вас шокировать, но я давно привык одеваться сам.

– Отрадное умение. Что ж, я просто присмотрю за вами – у вас может закружиться голова, так бывает после недомоганий. – Она встала, своими руками подала ему вещи и, как ни в чём не бывало, устроилась в освободившемся кресле.

Пиорок понял, что стесняться глупо. Да и сам он чувствовал к ней странное доверие. Он присел на кровати и взял в руки нательную рубашку, но тут же изумлённо воскликнул:

– Но это не моя одежда, милая госпожа!

Одежда и впрямь была какая-то незнакомая – явно очень дорогая, из таких нежных тканей, каких Пиороку доселе не доводилось щупать. Адамур рассмеялась:

– Ну конечно, не ваша. Над вашей ещё трудятся прачки, уж больно она была заношена. Но вы не бойтесь – это совсем новые вещи, и я заказала их вам в подарок. Они ваши, даже если вы захотите в них сбежать.

– Я вовсе не собираюсь сбегать, прекрасная госпожа.

– Вот и славно. Одевайтесь, мы вместе позавтракаем, а потом пойдём на прогулку…

При мысли о том, что придётся выйти из этой уютной, безопасной комнаты снова в пургу и метель, Пиорока невольно передёрнуло. Адамур снова рассмеялась:

– Если бы сейчас было лето, я отвезла бы вас к морю. Но сейчас мы отправимся всего-навсего в галерею. Там довольно тепло, хоть и душновато. Освещение сушит воздух. Но не бойтесь, я не буду долго вас утомлять…

Пока она говорила, Пиорок быстро одевался. Дорогие ткани приятно облегали тело. По увлажнившемуся взгляду Адамур он понял, что она тоже впечатлена:

– Надо же, как я правильно подобрала цветовую гамму. Ну что ж. Голова не кружится? Готовы к прогулке?

Пиороку хотелось сказать, что он готов не только к прогулке, но и ко многим другим подвигам; но он решил не торопить события:

– Готов, моя прекрасная госпожа.

– Вот и прекрасно, – она хлопнула в ладоши, и в комнату вошёл вчерашний слуга с большим блюдом, уставленным закусками. – Но сначала завтрак. Вы позволите разделить с вами трапезу?