Maxime - Мама

Мама не надела бюстик. На улице было тепло, кинотеатр находился в десяти минутах ходьбы. Они шли сначала дворами, затем по проспекту. Марина взяла сына под руку. Цокая шпильками сандаликов, она старалась сохранять равновесие, хотела, чтобы сын гордился красивой мамой. Если встретятся знакомые, думала она, сыну нечего стесняться.

Женя думал о маминых сосках, которые откровенно торчали, натирали тонкую ткань платья изнутри. Груди слегка покачивались, колыхались как две дыни с парным молоком. Казалось, молоко вот-вот разольётся и брызнет на платье.

В кинотеатре он поставил маму в сторонку, а сам занял очередь в кассу. Мама была его девушкой, которая не должна ни о чём беспокоиться. Он купил ей мороженое и проследил за тем, чтобы она не ела слишком быстро.

– Надо слизывать, а не кусать, чтобы горло не заболело. Вот так, смотри, – он показал, как правильно облизывать мороженое, чтобы то не стекало с вафельного стаканчика.

Мама слизывала, довольно улыбаясь. Сладкие капельки оставались белыми разводами на ярких розовых губах, липкими подтёками подсыхали на лодочках ногтей. Ей нравились ухаживания сына. Он взял над ней шефство после утреннего происшествия, после неловкого объяснения на кухне. Она хотела стать ему ближе, мечтала о том, чтобы сын не замыкался в себе, не отгораживался, говорил с ней. Но половое созревание развело их в стороны. Теперь он возвращался к ней. Теперь он знает, что она не против мастурбации. Вовсе нет, здесь нечего стесняться. Это так естественно.

Марина облизывала губы языком, не догадываясь, как соблазнительно это выглядит в глазах сына.

В тёмном зале она взяла его руку в свою, и так они сидели всё время, пока шёл фильм. Марина поглаживала пальчиком его нежную ладонь, ей хотелось влить ещё немного любви в душу сына. Хотелось встать перед ним на колени и слёзно просить прощения за то, что она не уберегла его тогда, за то, что до сих пор не рассказала об удалении яичек. Если бы он знал, как она боится причинить ему боль, как винит себя. Сможет ли он когда-нибудь простить её?

Женя тяжело переживал влюблённость в маму.

«Это неправильно! – корил он себя. – С мамой нельзя так, она же мне родная!»

Но напряжение в джинсах не проходило. Наоборот, он испытывал приятное возбуждение, стоило только маме особенно нежно провести пальчиком с длинным ногтем по запястью, подняться по ладони, стоило только ему заглянуть в мамино декольте, где покоились груди с молоком.

Марина излучала сексуальность, материнское тепло.

Мама со своими психологическими штучками не выскажет то, что думает, размышлял он. Она, конечно же, воспримет его желание как блажь, неопытность, вызванную одиночеством. Объяснит ему, что он должен встречаться со сверстницами, а не со взрослыми тётями. Она, конечно, права. Нельзя думать о таких вещах. Лучше забыть о случившемся.

Вечером, когда мама почистила зубы и легла спать, Женя зашёл в ванную, чтобы принять душ перед сном. Рядом в тазике валялась одежда. Мамины чёрные стринги, аккуратно свёрнутые, лежали сбоку. Что-то заставило Женю взять их в руки, развернуть внутренней стороной к себе. Чёрный треугольник уплотнённой ткани в районе писи был весь покрыт белыми следами подсохших выделений. Это была мамина вагинальная смазка, мамина похоть. Мама весь вечер ходила возбуждённая, текла, желая заняться сексом. Мама мастурбировала перед походом в кинотеатр. Или после. Или до и после…

Это открытие снесло Жене крышу. Хвостик между ног стремительно залился вялым желатином. Женя схватил стринги и прижал их выделениями к головке члена.

– Мамочка, – зашептал он, стянув кожицу с пениса, прижимая головку к выделениям. – Мамуля моя милая…

Его рука быстро разогналась, запястье задёргалось. Он не заметил, как опять испытал дичайший оргазм, уже второй за день. Водянистые капельки стекли по головке и смешались с маминой смазкой. Женя поднёс стринги к лицу. Мама пахла непростительно вкусно: сладким потом, духами, солёной рыбкой.

На следующий день, лишь только мама ушла на работу, Женя опять очутился в ванной. В этот раз, покопавшись в белье, он нашёл белые чулочки-сеточки с подвязками и ажурными резинками, такие же белые ажурные трусики, ажурный бюстик. Разложив бельё перед собой, Женя представил, как мама обнажается, остаётся перед ним абсолютно голой. Он ласкал мягкую ткань трусиков, подушечки пальцев скользили по бархатной коже мамы.

– Мамочка, – шептал он опять, растирая головку пениса.

Пройдёт ещё полгода, Женя не поступит в университет, зато научится незаметно прижиматься к маме. Марина, как всегда, будет приходить с работы, после ужина садиться смотреть телевизор. Он будет пристраиваться сбоку, невзначай прижиматься к ней.

Марина будет обнимать сына в такие моменты. Она по-прежнему переживает их неожиданное сближение. Хочется говорить с сыном о проблемах, которые юноши испытывают в его возрасте, о яичках и операции.

«Когда-нибудь мне придётся рассказать ему о том, что случилось», – думает она.

Тяжело вздыхая, она целует сына в висок, треплет его густые волосы. Они имеют тонкий фруктовый аромат – запах детской невинности. Расчёсывая пальцами волосы, она улыбается краешком губ, втягивая Женин запах. Он, как котик, прижимается к ней, положив голову на грудь, его тепло сливается с её энергией, передаётся ей во сто крат любовью, которая тихо пылает внутри, отпечатывается в каждом ударе сердца: тук-тук, тук-тук…

Женя наслаждался объятиями с мамой. Каждый раз он чувствовал лёгкое возбуждение, мамина грудь вздымается под щекой, её попа, бёдра разъезжаются на диване, отдавая теплом. Он бы хотел заняться с ней любовью, но это невозможно.

Кроме того, он страшно комплексовал. Что подумает мама, если увидит маленький пенис? Ведь его мужское достоинство даже близко не похоже на настоящий член. Женщины на видео в интернете громко стонут от удовольствия, когда мужчины вколачивают в них длинные толстые члены, припечатывают их провисшими яйцами. Почему у него до сих пор не опустились яички? Женщины любят сосать яички. Мама не станет смеяться над сыном? Он умрёт от стыда, если она хотя бы улыбнётся.

«Она ведь мама, она любит меня», – отчаянно настраивает он себя.

И всё-таки чувство страха не покидает его. Он боится, что не справится во время секса, не сможет удовлетворить маму, даже просто войти в неё.

Женя хорошо запомнил один случай, приключившийся с ним в девятом классе.

Тогда на проспекте рядом с их домом открылся бассейн. Реклама по телевизору обещала много интересных развлечений.

– Давай сходим? – предложила мама, и Женя, не задумываясь, согласился.

В бассейне их пути разошлись: мама отправилась в женскую раздевалку, Женя остался перед дверью мужской.