Olga Greenwell - Валерьянка для кота. Вторая книга

Постелив плед на мат, Лера легла, поджав под себя ноги, укрылась сверху толстым стеганым одеялом. Этот день высосал из неё все силы, но сна не было ни в одном глазу. Самые разные мысли хаотично роились, устраивая в голове полнейшую какофонию. О неудавшейся брачной ночи, о Кирилле, об отце и семейном ужине, который наверняка не состоялся, о мышах, о маме, которой нет уже вот уже больше трёх лет, и о том, что теперь делать. Сами собой из глаз покатились слезы, и Лера, наконец, дала им волю – разрыдалась, не сдерживаясь. Никто не мог ее слышать и видеть, можно было кричать от отчаяния и тоски.

Изможденная, Лера погрузилась в сон, в котором теперь, помимо привычных ужасных видений о маме, появились новые персонажи: Кирилл, превращающийся в Михаила, и Михаил, превращающийся в ее бывшего жениха.

Лера проснулась от лязганья металла, резко села, натягивая одеяло до подбородка, и поняла, что уже утро – солнечный свет врывался в узкие пыльные окна, а скрежет – это звук открываемого замка.

– Лера! – Егор. От сердца отлегло. Мужчина вошёл, держа в руках два бумажных стаканчика с кофе. – Разбудил?

– Ничего, – охрипшим со сна голосом пробормотала она. – Уже проснулась.

– Извини, – он подошёл ближе, присел рядом на пол и протянул девушке кофе. – Вот, взбодрись.

Да, никогда она так не проводила утро… Спать, словно в приюте для бездомных, и утром вместо любимого эспрессо с круасанами пить какую-то коричневую жижу.

Но кофе, к ее удивлению, оказался не таким противным, как выглядел. Пока Лера с шумом прихлебывала его, Егор молча сидел рядом. Наконец, вздохнув, спросил:

– Ну и что дальше собираешься делать?

– Ты что, выгоняешь меня?

– Нет. Конечно, нет. Но сама пойми – ты же не можешь оставаться здесь навсегда. Как ты себе это представляешь?

– Да я и не представляю. У меня вообще нет никаких ни идей, ни мыслей.

– Просто, Лер, у тебя есть семья, родные, муж, наконец… Ты о них хоть подумала? – Девушка отрицательно покачала головой. – Проблемы надо решать, а не убегать от них. Ты очень импульсивная.

Лера отставила наполовину опустошенный стаканчик в сторону:

– Я понимаю, но уже поздно что-либо решать. Честно? Я ужасно испугалась вчера, да и что говорить – до сих пор боюсь.

– Дурёха, чего Валерия Самойлова может бояться?

Девушка рассмеялась:

– Егор, ты не знаешь, но я ужасная трусиха. Сам видишь – сижу в норе, боюсь выбраться на свет.

– Это ужасное чувство надо из тебя выбить. Давай вставай, умывайся, приводи себя в должный вид, и мы приступим к тренировке.

Лопасти вертолета крутились, со свистом разрезая воздух и пригибая к земле кустарник. Бригада медиков с осторожностью погружали носилки в темное нутро стальной стрекозы. Вера Павловна сбежала по лестнице следом и на миг остановилась, сопротивляясь вихревому потоку и пытаясь поймать дыхание.

Один из врачей, заметив ее, подошёл и подал руку.

– Можно я с ним?

– Вы кто?

Вера Павловна замешкалась, не зная, что сказать. Медик понятливо кивнул:

– Извините, не положено. Запишите адрес больницы, здесь рядом.

Женщина смахнула набежавшие то ли от ветра, то ли от волнения слезы.

– Мам, ты куда? – спросила ее подошедшая дочь. – А как же ужин?

Вера Павловна покачала головой, отмахнулась от вцепившейся в рукав платья девушки.

– Я запомню, говорите.

Медик долго ей что-то объяснял, а может быть, ей так казалось. Время словно растянулось в длинную тягучую резину. Женщина только и поняла, что у Льва Степановича обширный инфаркт, и увидеть его в ближайшее время она не сможет. Бросила последний взгляд на скрывавшиеся в чреве медицинского вертолета носилки, на которых лежал белый, как мел, мужчина, так и не пришедший в сознание. Больше держаться не было сил. Вера закрыла лицо руками и, повернувшись к дочери, уткнулась ей плечо. Даже не помнила, как Мария отвела ее подальше от готового взлететь вертолета, как гладила ее по плечам, утешая, утирая бегущие по щекам слезы.

Они объездили все возможные места, где предположительно могла быть Лера. Росинка даже забежала к ней домой на Мичуринском проспекте, но и там подруги не было.

– Что делать будем?.. Черт, у меня что-то с телефоном, – Михаил посмотрел на экран, – похоже, батарея совсем разрядилась, а я даже и не заметил…

Росинка выглядела растерянной. С минуту смотрела перед собой.

– Я ума не приложу где ее искать. Вы думаете, с ней что-то случилось?

– Откуда я знаю? – мужчина с раздражением стукнул по рулю. – Твоя подруга, тебе лучше знать, что у этой дуры на уме.

Он, скорее, почувствовал, чем увидел, как девушка вспыхнула от злости:

– Ну а вам лучше знать, почему она сбежала. Вы ее муж. Что вы с ней такого сделали, что она предпочла скрыться? Как вы обращались с ней в первую брачную ночь?

Михаил недовольно хмыкнул:

– Знаешь, дорогуша, твоя подруга – не хрустальная ваза и далеко не ромашка. И если хочешь знать детали, то вот смотри… – он рывком расстегнул верхние пуговицы рубашки и обнажил плечо.

– Что это?

– Эта стерва укусила меня, и это ещё не все. Ещё подробностей?

– Нет, упаси бог, – она резко отвернулась, затем тихо произнесла: – Только Лерка не стерва. Она хорошая.

– Угу… Ладно, поехали куда-нибудь поедим. Хоть в Макдональдс, что ли…

Росинка кивнула. Им действительно надо восстановить силы. Ни Михаил, ни Росинка не ели ничего с самого утра.

Уставшие и голодные, они уселись за самый дальний столик уже полупустого кафе.

Росинка, сдунув со лба челку, повертела упаковку с чизбургером.

– Лерка бы сейчас с удовольствием к нам присоединилась, – в ее голосе сквозила тоска. – Как вы думаете, с ней ведь ничего плохого не случилось?

Михаил пожал плечами:

– Не думаю. Просто показывает свой дрянной характер. – И снова увидел, как вспыхнула девушка, прочитал вызов в ее глазах. – Расскажи мне о ней.

– Зачем? Похоже, вы ее и так хорошо знаете… – с иронией усмехнулась.

– Ладно, хорош обижаться. И прекрати мне выкать, а то я себя чувствую отцом десятиклассницы. Почему она такая?

– Какая – такая?

– Ну… – Михаил покрутил пальцем у виска. – Долбанутая.

– Да вы… ты сам такой! Лерка умница. Она в универе была лучшей студенткой, намного лучше этого придурка Кирилла!

– Оба-на! Кирилла? А откуда ты его знаешь? Вы что, с ним были знакомы до свадьбы?

Он с интересом наблюдал, как Росинка, закусив губу, сосредоточенно смотрит в окно, словно там, в темноте, было что-то необыкновенно интересное. Оба молчали, думая о своём.

– Мы все учились на одном потоке, – наконец, выдавила из себя девушка. Отодвинула от себя так и нетронутый бургер. – Я не хочу есть. Вообще такое не ем. И я хочу домой.