Александр Андреев - Алина

—Давайте не затягивайте, ребята! В темноте нам отсюда не выбраться!

—Ой!

—Что— ой?

—Я сумку с купальником забыла!– озадаченно призналась дочь.

—Тогда тем более,– ноги ополосни, и поехали.

—Нет, мам, ну нет же!– топнула ногой Лена. Совсем как маленькая, когда ходили в магазин игрушек.

И, не давая матери опомниться, побежала к воде, на ходу сбрасывая сарафан. Мелькнул белый треугольник трусиков, раздался всплеск, дочь нырнула, что б через пару мгновений уже показаться над водой.

—Артем! Иди сюда!

Алина пожалела, что не может сейчас вот так же, сбросить с себя одежду и шагнуть в теплую, медовую волну. Артем помедлил, и присоединился к жене. Четверть часа они резвились, плескались и дурачились, пока требовательный окрик «второй мамы» не выгнал молодежь из воды.

—Ма,мы сейчас, – по пути к ельнику, вытряхивая воду из уха, бросила Лена.

Артем, с двусмысленной дурацкой улыбочкой, последовал за ней, прихватив с сиденья полотенце и телефон. Пары не было подозрительно долго, и раздражение Алины достигло критической точки, когда молодожены, раскрасневшиеся и довольные, появились возле машины. Ленка, с повязанным вокруг тела полотенцем и мокрыми волосами смотрелась на редкость сексуально. Да и Артем, подтянутый, стройный, в наспех отжатых плавках, выглядел не хуже.

Обратный путь провели в молчании, только раз прерываемом вскриком и облегченным выдохом. Это Алина, разогнавшая «тойоту» по грунтовке чудом избежала наезда на невесть откуда взявшуюся кошку.

Когда она уже застелила свежее постельное белье, а Лена пошла-таки уговорить отца переместиться из кресла в спальню, телефон тихонько тренькнул. Сообщение от «Грогги» На фото,– на фоне еловых лап женская грудь в профиль с розовым ореолом. Самого соска не видно, его охватывают мужские губы.

«Бесстыжая! —кровь разом бросилась в голову. И вдруг… Переключатель щелкнул. Возмущение, раздражение, злость улетучились, словно гелий из проткнутого шутником воздушного шарика. Им на смену пришло озорство, желание ответить на вызов, азарт соперничества.

Она покрутила в руках смартфон, сделала подряд с десяток снимков. Подумав, выбрала самый удачный. Нажала кнопку, когда на пороге спальне появились Алик и Лена. На экране пользователя «Грогги» вспыхнуло фото задорно встопорщенного вишневого соска. Подпись под снимком гласила: «Я думала кто-то больше любит темное!»

4.

Проснулась Алина от прикосновения. Мужская рука недвусмысленно мяла грудь поверх ночнушки.

—Алик, ты чего?– отозвалась на действия мужа спросонья. И вдруг обмерла. «А вдруг не Алик?»

Но сомнения развеялись незамедлительно.

—Алин… давай это…

—Что— это?

—Ну того… Разок.

«Вот. Разок! Двадцать с гаком лет совместной жизни, а так и не научился! Ни предлагать жене «это» культурно, не говоря уж про выдумку, ни штурмовать больше чем «разок». Она доподлинно знала, что есть мужчины, куда более одаренные в сексе, но никогда, даже намеком, не давала понять мужу об этом знании. Напротив, всячески поднимала самооценку Альберта, взяв на себя роль штурмана в морях постельных игр, и неизменно давая понять, как ценим и желанен супруг как мужчина. Последнее время интерес к подобному времяпрепровождению у Алика заметно угас, И Алина даже взяла за правило рисовать сердечко рядом с числом отрывного календаря, когда происходила близость. В этом году после зимних каникул сердечек набралось аж три штуки.

—Поздно ж, Алик. Да и дети рядом.

—Да выспался я в кресле, сейчас не спится. А дети… Так они уж свою трехминутку койкой отскрипели. Норму выполнили, да и сопят.

«Трехминутку . Как у них в молодости. Если сильно повезет. Альберт заводился тогда моментально. И столь же реактивно финишировал. Первое время ей даже нравилось. В подсознании билось «Вот он как хочет меня»! С рождением Лены, когда женские аппетиты возросли, стало напрягать. Если б не взяла процесс в свои руки, так и ходила бы вечно неудовлетворенной желчной стервой. А так… Свыклась, притерлась. Приспособилась. И даже научилась получать настоящее удовольствие, превратив, по совету известного проповедника позитивного мышления, лимон в лимонад».

Муж довольно чувствительно щипнул за сосок.

—Ай!

—Прости, прости любимая! Ты ж знаешь, я, когда возбуждаюсь…

«Да знаю! – подумала про себя,– «Возбуждаюсь!» Громко сказано. Последнее время эрекцию вполне можно считать рукотворной. А порой и не только «руко…»

Впрочем, Алине не приходило в голову жаловаться на судьбу. Ну да, муж старше почти на семь лет. И иногда приходится брать еще вялого «малыша» губами, чтобы взбодрить. В большинстве случаев она ничего не имела против. Даже считала это милым. Ей нравилось, как мужская сила прибывает, наполняет собой вожделеющий рог, струится вместе с горячей кровью по артериям и венам. Ее рука привычно скользнула за спину, в пах мужу.

—Ого!

Она всем телом развернулась к Альберту.

—Вот это настрой!

Пальцы мягко окружили крайнюю плоть, потянули, помогая окончательно оголиться головке. Двинулись в обратном направлении, закрывая кожицей созревшую сливу. И вновь раскрыли бутон. Алина сползла пониже, не отпуская добычи, сильно подула на горячую головку. Второй рукой подперла висок, сделала еще пару плавных взмахом запястьем, на фоне окна стараясь рассмотреть своего протеже.

—Так, мой повелитель?

—Милая… Да… Да… сделай, как умеешь!

Губы, как лепестки, упавшие на изваяние каменного истукана, расступились, облепили мокро, облекли. Скользнули по куполу, остановились, не достигнув даже границы сдвинутой кожицы. Вернулись, смыкаясь на кончике. Повторили все медленнее. И еще раз, еще медленнее…

—Алинушка! Рыбка! Птичка! Искусница моя!

Она выпустила член мужа изо рта подобравшимся, крепким и поблескивающим, как отполированная слоновая кость. Прошлась языком по уздечке, кулаки мужа сжали, скомкали простынь.

—Алик, радость моя…

Ладонь подхватила снизу мягкое. Сжимая, взвешивая, массируя.

—Да, сердце мое?

—А не потому ли ты так героически настроен…

Другая ладонь сжалась под набалдашником трости в тугую манжету. И бескомпромиссно надавила вниз.

—…что по звукам вообразил происходящее за стенкой? Или увидел?

—Я… да как ты… могла.

Обе руки теперь двигались сообща. Алина за годы супружества прекрасно узнала, как подвести мужа к черте. И как удержать его на острой сладкой грани, подобрав нужный ритм. А еще она всегда различала его ложь.

—Расскажи!

—Алина!

Она коротко накрыла крайнюю плоть мужа ртом, и тут же отступила.

—Расскажешь?

—А-а-а…

Руки и не думали прекращать движения. «Между жерновом и молотком»,– так она для себя назвала найденную опытным путем сексуальную технику.