Лана Ричи - Заложница

Этого человека я хорошо запомнила. Мы несколько раз сталкивались на светских раутах, и всякий раз меня пугал острый, пронзающий насквозь взгляд из-под нахмуренных бровей. Стального цвета глаза буквально приковывали к месту. Заставляли почувствовать себя маленькой девочкой рядом с большим и опасным зверем. Хищным зверем.

Хозяин теперь смотрел прямо на меня, в упор, бесстыдно разглядывая и будто бы оценивая. А я рассматривала его.

Неудивительно, что на светских тусовках он привлек мое внимание. Выше среднего роста, атлетически сложенный, он выгодно выделялся на фоне тощих фанатов седьмых айфонов, раскормленных жертв фастфуда, накачанных белковыми коктейлями завсегдатаев финтес-клубов.

Звериная грация и изящество сквозило в его фигуре. Он двигался так, будто все вокруг были жертвы, а он хищник. Сейчас он сыт и роковой прыжок не унесет ничью жизнь. Но скоро он будет голоден, и тогда спасения вам не будет. На смуглом лице блестели серые глаза, похожие на стальные клинки. Взгляд острый, умный, опасный.

Внезапно в мою голову закралась странная мысль: интересно, эти резко очерченные губы умеют улыбаться? Сложно представить… Густые волосы – они действительно мягкие наощупь, или только кажутся такими? Я помотала головой, пытаясь очистить ее от этого бреда. Он красив? Пожалуй. Но опасен, а такие мужчины меня не привлекали никогда.

Я слышала, что несколько актрис и моделей страстно желали завести с ним роман, но их попытки были тщетны. Никто не знал номер его личного телефона – только рабочие контакты. Его не было в соцсетях, его не видели в спортивных залах. Где и как он проводил свое время, оставалось загадкой: несколько раз в году он появлялся на крупных официальных мероприятиях и снова исчезал.

После безуспешных попыток познакомиться поближе и отсутствия малейшего интереса к женщинам с его стороны, дамское общество решило, что он тяготеет к обществу мужскому. Но никаких доказательств этого не было. Скорее всего, это были просто слухи, которые распространяли те, кому так и не удалось завоевать его внимание.

По случайно услышанным разговорам отца я знала, что у него была репутация жёсткого, бескомпромиссного и беспринципного дельца. Он всегда добивался того, чего хотел: деньгами, уговорами и шантажом.

– Добрый день, – проговорил он и приблизился на шаг. Всего лишь один-единственный, но внутри меня все затрепетало. Я просто кожей чувствовала исходящую от него опасность. Хотелось развернуться и бежать… Но почему-то я оставалась на месте. Словно кролик, загипнотизированный удавом.

Внезапно я разозлилась. До меня дошло, насколько неуместным было его приветствие, учитывая обстоятельства нашей встречи. Меня так и подмывало ответить, что день был добрым, пока меня не похитили. Я встретилась с ним взглядом и… решила промолчать. Однако он словно прочёл мои мысли.

– Ребята слишком грубо себя вели. Ты не сердись на них, у них работа не сахар. – Мужчина равнодушно повел плечами и добавил: – Тебе придётся тут побыть какое-то время. Совсем недолго, пока твой отец не вернет мне то, что задолжал. Считай, что на это время ты моя гостья.

Значит, всё-таки отец! Я оглянулась. Двери в залу были по-прежнему распахнуты, за ними просматривался холл, а за поворотом, как я помнила, располагалась прихожая. Выход. Я поспешно перевела взгляд на своего собеседника, чтобы он не догадался, что я продумываю пути бегства.

– Гостья? – подала я голос. Почувствовала, как он осип, и прокашлялась. – Не пленница? То есть мне можно уйти?

– Уйти пока не получится, – сказал он будто бы с лёгким сожалением. – Отец твой просил неделю на все. Надеюсь, он за это время решит маленькую проблему, которая у него возникла. Если решит, то всё будет отлично.

Тяжелая, будто каменная, рука легла на мое плечо. Пискнув испуганно, я попыталась вывернуться из-под нее. Тщетно. Она даже не сдвинулась с места, а ее хозяин не обратил на мое поведение ни малейшего внимания. Подумаешь, затрепыхался испуганный воробушек в ладони. Можно же сдавить посильнее… А если и раздавит – что же такого? Нечего было трепыхаться.

От ладони исходил жар. Я прекрасно чувствовала его через тонкую ткань блузки. Но было и что-то еще… Какое-то ощущение силы, власти. Владельцу этой руки хотелось подчиняться, выполнять все его прихоти… Вот только я не из тех, кто так легко сдается.

Я притихла, смирилась. Для виду, конечно: бунтовать сейчас было не время и не место. Но я улучу момент и выберусь отсюда! Сама: почему-то мне казалось, что ждать каких-то действий от отца бесполезно. Лучше самостоятельно позаботиться о своем спасении.

Рэймонд выделил мне комнату, в которой я должна была прожить эту неделю. Наверняка эту спальню можно было бы назвать просто отличной. Если бы только не две проблемы. Во-первых, свободного места всё равно гораздо меньше, чем дома. Во-вторых, сознание продолжала отравлять мысль о том, что меня планируют держать в этом доме, как пленницу. А какая разница, из чего прутья у клетки, если это клетка?

– Я сейчас уезжаю, – сообщил он, давая мне возможность осмотреться. – Здесь я попросил всё обустроить.

Он прошёлся по комнате, делая широкий жест руками: взгляни, мол. Напыщенный болван… Ну, девочку с улицы обстановка, может быть, и поразила бы. Но неужели он думает, что у отца я жила хуже? А потом Рэймонд добавил, развернувшись ко мне всем телом:

– А ты составь пока что список.

– Список? – бестолково переспросила я.

– Да, – кивнул он. – Список всего, что тебе необходимо. Ну там не знаю… Тряпки, косметика… Что еще вам, женщинам, для нормальной жизни нужно?

Я опешила. Несколько секунд переваривала услышанное. Потом хотела спросить: так уж и всего? Но он предугадал мои мысли.

– Всего, что хочешь, – снова кивнул он. – Только особенно не наглей. Я же не благотворитель какой-нибудь. Все расходы я добавлю к счёту, который выставили твоему отцу.

Его слова обожгли, ударили, как плетью. Я растерянно смотрела на него и ничего не говорила – так и стояла посреди комнаты. В общем, там и так всё было. По крайней мере, самое необходимое уж точно. Так что в голове неожиданно опустело, и я просто следила взглядом за своим похитителем. Он как раз направился к двери.

– Долго не задержусь, – сказал он уже на пороге. – Вернусь – поужинаем вместе.

Он вышел, не дав мне опомниться и ответить. Дверь захлопнулась, щёлкнул замок, и только тогда до меня дошёл смысл слов. Поужинаем? Вместе?! Да черт возьми, он что, серьезно решил разыгрывать радушного хозяина?

Вот уж чего не хватало! С какой радости мне сидеть за одним столом с человеком, который похитил меня и теперь угрожает отцу?..

Но это всё потом! Сейчас были мысли и поважнее. Я огляделась, оценила обстановку, и внутри стал мощно закипать гнев. То есть не в подвал, а в комнату? И видимо, я за это должна быть благодарна? А за то, что разрешил составить список необходимого – так вообще растаять и растечься?