Александр Ачеев - Чёрный Рыцарь

– Н-нет, мам. Ты обещала!

Как будто кто-то взял мое сердце и пронзил его острыми ножами.

Тот факт, что она может и хочет отослать Кириана, чтобы у нее было больше места для ее творчества, как только я поступлю в колледж, всегда вызывает у меня кошмары.

Я не позволю ей разрушить его детство, как она разрушила мое.

– Только если ты сдержишь свое обещание. – она поправляет волосы, поднимаясь по лестнице.

– Я сдержу. – мой голос дрожит. – Я сдержу, мама.

Она даже не оглядывается. Я перестала ожидать, что моя мама оглянется на меня, узнает меня, увидит меня.

Я знаю, что мне уже пора перестать просить ее внимания, но маленькая девочка во мне не отпускает.

Бросив последний взгляд на весы, я выхожу.

Влага застилает мои глаза, когда я ищу ключи на стойке.

Ради Кира. Все это ради Кира.

Туман не доберется до меня. Ни сегодня, ни завтра. Не раньше, чем Кир вырастет и сможет сам за себя постоять.

– Где эти дурацкие ключи? – я стону от разочарования, борясь с желанием забиться в темный угол и впустить эти нездоровые мысли.

Они сожрут меня в мгновение ока, и в следующее мгновение я окажусь в ванной и..

– Они в твоих руках, Ким.

Мягкий голос Мариан вырывает меня из мыслей.

– Ой. – я смотрю на ее доброе лицо со слабой улыбкой, затем возвращаюсь к ключам, которые действительно свисают с мизинца. – Спасибо, Мари.

– В любое время, дорогая. – она слегка улыбается. – Что хочешь на ужин?

– Брокколи и небольшую порцию макарон с сыром для Кира.

– Что насчет тебя?

– Салат – на самом деле, забудь об этом. Я захвачу что-нибудь по дороге.

Я не сделаю этого.

Это будет еще один день без ужина. Ночью мне тяжелее вызвать рвоту. Это заставляет меня нервничать из-за боли в животе и неспособности заснуть, и если я не смогу заснуть, этот туман съест меня в считанные секунды.

Попрощавшись с Мари, я выхожу на улицу, нацепив на лицо улыбку. Что бы ни случилось между мной и мамой, Кириан не может и никогда не узнает об этом. Не то чтобы он не подозревает, но я хочу защитить его так сильно, как только могу.

Моя улыбка исчезает, при виде того, как он тащит Ксандера за руку с другой стороны улицы. Появляется долбаный мальчик по соседству. Его выгоревшие волосы взъерошены. Его белая толстовка с капюшоном контрастирует с загорелой кожей, а черные джинсы низко сидят на бедрах, будто Кир застал его в постели, и у него едва хватило времени нормально надеть одежду.

Дерьмо. Я бы не удивилась, если бы все было именно так. Кириан имеет свободный доступ в особняк Найтов – вроде как я в прошлом. Ахмед открывает ему дверь, даже если дома никого нет. Льюис всегда души в нем не чает, и этот мудак, Ксандер, хорошо к нему относится.

– Полегче, Супермен.

Ксандер проводит пальцами по волосам, будто представляет их, но от этого становится только жарче.

Подождите. Нет. В Ксандере нет ничего горячего.

Моя кровь все еще кипит от того, как он назвал меня шлюхой ранее. Как он сказал, что заставит меня смотреть, как он трахает других девушек.

К черту его миллионные сексы и всех остальных девушек, которых он использует.

Ощущение покалывания пронзило мою кожу с тех пор, как он произнес эти слова. Хотя я и имела это в виду – он последний человек, которого я когда-либо хотела бы.

Возможно, когда-то я была достаточно глупа, ожидая и надеясь на его прощение, но сейчас он просто парень по соседству. Мудак, живущий напротив.

– Ты сказал, что поможешь, Ксан.

– Конечно.

Кир обхватывает обеими своими маленькими ручонками большую руку Ксана и тянет его в мою сторону.

– Кимми с мамой. Ты должен вывести ее отсюда.

Мое сердце согревается так сильно, что я чувствую, как остатки тумана испаряются, конденсируются в воду и падают.

Мой младший брат думает обо мне. Я недооценила его способность ощущать напряжение между мной и мамой.

Хотя ему не следовало обращаться за помощью к Ксандеру. Он часть проблемы, а не ее решение.

Черт, он худшая часть проблемы.

– Кимми! – Кир вскрикивает, увидев меня, и бежит в моем направлении, его маленькие ножки несут его медленнее, чем ему хочется.

Я слежу за улицей в поисках машин, хотя у нас здесь нет движения.

– Эй, Обезьянка. – я ерошу его волосы, полностью стирая Ксандера из окружения. – Ты готов ехать?

Он несколько раз кивает, затем останавливается, словно что-то вспомнил.

– Может Ксан поехать с нами?

Абсо-блядь-лютное-нет.

Я приклеиваю фальшивую улыбку и направляю ее на мудака.

– Уверена, что у него дела.

Думаю, мне это, кажется, но его челюсть дергается, прежде чем он одаривает меня своей улыбкой золотого парня, от которой у него образуются ямочки, и вот они. Ямочки на щеках.

Глубокие, чертовски привлекательные ямочки на щеках.

У него действительно не должно быть ямочек на щеках. Это должно стать исключительно для хороших парней, а не для ублюдков.

Его улыбка и ямочки пара причин, по которым девочки влюбляются в него в школе, как будто он какой-то Казанова.

На самом деле, он один из них. Я потеряла счет тому, сколько раз он исчезал с девушкой – или двумя – на одной из вечеринок Ронана, только чтобы появиться некоторое время спустя с помадой на футболке и шее, а девушка, с растрепанными волосами и размазанной помадой, улыбалась как идиотка, словно она вознеслась на небеса и теперь возвращается.

Еще раз повторяю, это не я. Это моя способность замечать все. Если бы это зависело от меня, я бы полностью вычеркнула его из своего существования. Или, может, если бы у меня была какая-то машина времени, я бы вернулась на семь лет назад и не делала того, что сделала.

Но машин времени не существует. Это то, чем мы стали, и это невозможно изменить, как бы сильно я ни хотела – или, скорее, хочу . Я больше не жажду его прощения.

Он никогда не согласится на это, а я просто причиню себе боль.

– У тебя дела, Ксан? – спрашивает его Кир, когда тянет меня так, что мы втроем стоим почти посередине улицы.

– Зависит от обстоятельств.

Он разговаривает с моим братом, но все его нервирующее внимание приковано ко мне.

Его светлые глаза прочерчивают темный путь в мою душу, вымощенный шипами. Когда мы были детьми, я думала, что магия причина цвета его глаз. Оказывается, это черная магия.

Раньше это было легко, когда у меня имелась привычка отводить этот карающий взгляд, притворяясь, что все скоро закончится. Этого никогда не случалось. И теперь, когда я поклялась встречаться с ним лицом к лицу, это изнуряет.

Поддерживать с ним зрительный контакт все равно что утонуть в океане его радужных оболочек. Чем пристальнее я вглядываюсь, тем ближе я нахожусь ко дну.

– Мы едем к Эльзе. – Кир сжимает руку Ксандера своей свободной. – Поехали с нами, пожалуйста?