Екатерина Дибривская - Семьсот километров любви

Умный, интеллигентный, щедрый, красивый, сильный… Он отнёсся ко мне с таким особым вниманием, что, конечно, я не смогла сдержать собственного обещания. Глупая, романтичная до невозможности девчонка!

Первую неделю я разрываюсь между языковой школой дочери и сменой на своей удалённой работе. На выходные мы с Катюшей уезжаем к моим родителям на дачу, и я морально готовлюсь к этому.

Но обороняться мне приходится раньше: в пятницу нежданно-негаданно в квартиру заявляется бывший муж. Я знаю, что он имеет полное право быть здесь, навещать дочь, общаться со мной – несмотря ни на что, я стараюсь поддерживать с ним связь. Но это не отменяет того простого факта, что я никогда не смогу принять и простить его решение.

Я перемываю посуду после ужина, предоставляя им двоим возможность подурачиться без меня. Но мужу, очевидно, хочется получить и немного моего внимания. Он приходит в кухню и обнимает меня. Всё во мне кричит и сопротивляется.

– Соскучилась, Ариш? – Он сдвигает в сторону плечико моего халата и целует оголённую кожу.

– Нет, – я выключаю воду и изворачиваюсь, чтобы посмотреть в его лицо. – Ничего не будет.

– Я останусь, – не слышит он меня. – Катюша ляжет, а мы…

– Я больше не буду с тобой спать. Мы давно разведены, не нужно больше пересекать эту черту. Ограничимся общением по вопросам воспитания нашего совместного ребёнка.

– Ну что ты начинаешь, а? Как будто я не понимаю, что ты сходишь с ума от одиночества! Придумала себе эти путешествия, словно они могут что-то исправить. – он кривится. – Я могу иногда приезжать по старой памяти. Мы ж не чужие друг другу люди. У меня пока нет постоянной женщины, ты…

– Тебе не тошно от самого себя?

– Мать звонила. Она переживает, Ариш. За твоё состояние переживает. Мы все переживаем, Ариш.

– За беспокойство спасибо, с родителями я повидаюсь завтра. Свои планы засунь себе… Куда хочешь. Спать я больше с тобой не буду. И я тебя больше не люблю. Можешь не переживать, вешаться на тебя больше не стану. Упрекать и обвинять – тоже. Было и было. Живи дальше с чистой совестью, только Катюшу не забывай.

– Ариш, ты как с цепи сорвалась! Я ж тебе помочь хочу, жизнь скрасить… Ты не должна оставаться одна…

– Да лучше одной, чем с иллюзией прежней жизни! Я устала, понимаешь? Ты считаешь, мне может стать лучше от знания, что ты бросил меня, а теперь как ни в чём не бывало ходишь заниматься сексом, потому что у тебя сейчас нет постоянной женщины?!

– Ладно, не кипятись, – он раздосадовано качает головой. – Я улетаю в командировку в ХМАО. Дней на семь-десять. Не скучайте тут, ладно? Если что-то нужно будет, позвони, не геройствуй, ладно?

– Хорошо. Удачи.

Он не задерживается надолго. Теперь мне кажется большой глупостью спать с бывшим мужем просто ради галочки. Быстрый перепих по старой памяти с мужиком, который досконально тебя знает, – это жест отчаяния, а не доброй воли. И теперь, после поездки в Петербург, я не смогу снова позволить бывшему коснуться меня. Мне… противно.

Когда поезд увозит Арину в её настоящую жизнь, я медленно еду домой. Салон ещё хранит запах цитруса. На сидении осталась пара светлых волос.

Дома – смятые простыни, пропитанные запахом страсти, влажное полотенце на полу, чашка с недопитым кофе на прикроватной тумбочке, яркая резинка для волос на раковине в ванной и пронзительная тишина. Вот и всё, что оставила после себя моя гостья.

И вроде всё как обычно, как привычно в моей жизни, но неожиданно меня мучает бессонница. А в утренние часы, скованные мучительным кошмаром, мне снится пустой перрон Московского вокзала.

Тьфу, что за глупость? Ну запала туристочка мне в голову. Тяжело перестроиться. Но пройдёт немного времени, и всё забудется. А пока тяжело.

В офис я приезжаю с опозданием, срываюсь на отдел логистики, собственную секретаршу, информационную службу. Настроение на нуле. Сначала я даже решаю, что мне жизненно необходимо заняться сексом, но… Я не хочу.

Точнее, хочу. Арину. А другую – не хочу. Блядь! Видимо, мне действительно нужно немного времени.

В четверг Марина отправляется в роддом, и я забираю пацанов к себе. Мишка ползает по спальне и неожиданно прибегает ко мне в кухню, где я провожу онлайн-совещание с управлением нефтяной вышки.

– Пап, я нашёл сокровище, – с огромными глазами оповещает меня сын. – Настоящее.

Передо мной небольшой золотой гвоздик с бриллиантом. Арина уверяла, что потеряла серёжку в душе и что она ускользнула в слив. «Ничего страшного, Игорь, – сказала она. – Я так часто что-нибудь теряю, что однажды просто перестала забивать этим голову!»

В голове яркой вспышкой всплывают воспоминания: её смех, её поспешный отказ от покупки новых серёжек, которые я всё-таки купил и самолично вдел в её мочки, её губы, прижимающиеся к моим, она сверху, она подо мной, она в душе, кончающая от моих рук… Невыносимо.

– Пара минут, – бросаю я в камеру и беру сына за руку.

– Мишка, молодец! Это сокровище потеряла принцесса, когда я спас её… хм… от ледяного дождя… Ей нужно было… переждать его, и я пригласил её к себе в гости.

– Здорово, пап, – ухмыляется Никита, не поднимая головы от планшета. – Хорошо, что в Питере не завелись драконы.

– А ты меня познакомишь с настоящей принцессой? В каком дворце она живёт? Она пригласит нас в гости? Хоть бы она жила в том, что с золотыми анфиладами! – сыпет фразами младший Щедрин.

– Мне поработать нужно, Мишка, – я сажусь на корточки, – если получится, я познакомлю тебя с принцессой, но она знакомится только с вежливыми и послушными мальчиками.

Я возвращаюсь за ноутбук, но мысли уносятся совершенно в другом направлении. Они витают где-то в семистах километрах отсюда, в Москве, где в старом районе, усыпанном облетевшими лепестками вишен и яблонь, живёт Арина.

– … постановили, что проблема в программном обеспечении, вышедшем из строя. Руководство фирмы-изготовителя пришлёт сотрудников для проведения диагностики и исправления обнаруженных ошибок. Они прибудут в понедельник вечерним рейсом и уже во вторник приступят к работе.

– Отлично. Спасибо, Дмитрий, – возвращаюсь обратно в Питер за кухонный стол своей холостяцкой квартиры. – Я прилечу ко вторнику, чтобы проконтролировать процесс.

Надеюсь, Марину выпишут до вторника и мне не придётся напрягать мать дольше, чем мне необходимо.

В пятницу у меня запланирована встреча с инвестором. Кризис больно ударил по нефтяной отрасли, и мне приходится приложить все усилия, чтобы крупный региональный застройщик всего лишь дрогнул и задумался о моём предложении.