Ви Корс - Туман и Молния. Книга 16

– Наставить на путь истинный грязного Демона?

– Тебе нужна поддержка.

– Ты сам сказал, что я конченный.

– Я верю, что точка невозврата ещё не пройдена.

– Арела вытащил? Поднял?

– Я старался! И во многом ему помог!

– Научил его хорошо сосать? Согласен, в этой жизни это умение очень важное.

Корс скривился:

– К сожалению, здесь нет моей заслуги, этот талант был у него врождённым.

Никто только помотал головой.

– Я знаю, с чего тебе начать, – продолжил Корс, – нужно сократить приём препаратов, это однозначно. Ты колешься каждые два часа, а потом, конечно, тебя жестко долбит с отходосов. Я это попробовал и знаю, о чём говорю.

– Ох, что ты там попробовал, Витор? Как девочка, которая выпила бокал вина и думает, что всё поняла про алкоголь. Смешно! «Чёрную воду» хочешь попробовать?

Корс изменился в лице:

– Нет.

– Ну вот тогда и не пизди.

– Следи за культурой своей речи, это тоже важно. Следи за своим внешним видом. Пролечись! У тебя гепатит! Ты вылечил Лиса и убрал ему все шрамы. Сделай то же самое со своим лицом и телом! И тогда у тебя появятся разумные мысли. Не вот это вот, едва разлепил с утра глаза, и сразу за выпивку и шприц, и пусть день пройдёт как придется, а пойти умыться, причесаться, нормально поесть. Спланировать всё и чётко следовать плану, вечером не идти к своим нечистым упарываться, а хоть раз трезвым побыть.

– И почитать книжку? – сказал Никто и засмеялся.

– Ты бы достиг большего, если бы прислушался к моим словам. Раз ты в человеческом теле, живи по законам людей и правилам для нормального функционирования организма. Уважай его и люби. Ты как будто специально насилуешь свой мозг веществами, хочешь себя убить, и что потом? С тебя ведь, как говорит Лис: «спросят». Что ты скажешь своим высшим надзирателям: «Тело умерло, я не виноват, что не смог выполнить ваши задания!» Да? Глупо надеяться, что они тебе поверят. Отправишься опять в свой мир дерьма!

– Я возьму тебя с собой в следующий раз, – сказал Никто.

– Да пожалуйста! Мне уже ничего не страшно! Я и там найду способ организовать вокруг себя приемлемое пространство.

– Арел, слышишь? Витор и там всех научит, как правильно жить!

– Он там станет главным, – ответил Арел.

– Ну почему ты такой?! – не выдержав закричал Корс.

– Да какой?!

– Испорченный! Я же люблю тебя всей душой! Ты мне как сын! Ты тоже мой сын! Я хочу как лучше! Мне больно видеть, как ты разрушаешь себя. Я знаю, что ты способен на большее! А ты топчешь и топчешь мои чувства!

– Витор, тебе ведь понравился мой Предел, ты был там первый раз, и он тебе сразу понравился.

– Понравился. И я не против расслабиться, отдохнуть и поиграть. Я не говорю, что я идеальный. Но делу время, потехе час.

– Точно, – сказал Никто. – Приплыли.

Он отвалился спиной от борта, и, так не по-человечески опираясь ладонью на деревянный настил под ногами, с силой оттолкнулся, поднимаясь. Подошёл к своей Нечистой Силе, вставляя ногу в стремя, запрыгнул в седло. Конь заплясал под ним, и плот под его копытами тоже.

– Эй! – закричал Корс, хватаясь за перила, чтобы удержаться на ногах.

Нечистая Сила, совершив невероятный прыжок, почти без разбега одним махом перемахнул расстояние до берега, расшатав паром ещё сильнее.

– Твою мать! Ты нас опрокинешь! Безумный!

Обернувшись на оклик, Никто, на мгновение, развернул Силу, поставив на свечку, и потом, ничего не ответив, ударив ногами по крутым бокам, направил коня галопом по склону холма вверх к заброшенному посёлку. Вслед за ним Арел тоже сразу вскочил в седло, и, не дожидаясь, пока паром окончательно пристанет к берегу, вынудил коня прыгнуть, подстегнув плетью и громко выкрикнув команду. И только Корс, ругаясь и стирая с одежды капли брызг, дождался, пока плот пришвартуется к небольшой пристани, и аккуратно свёл своего коня, придерживая за поводья. Он закрепил паром, привязав его, и, сев в седло, направился в Прибрежный, давно потеряв из вида и Никто, и Арела.

4

Дом

Корс медленно ехал по главной улице заброшенного мёртвого поселка. Здесь стояла гробовая тишина и не было ни одной живой души. Солдаты Тола перевезли людей в Багровую скалу. Некоторые оправившиеся от тифа крестьяне князя Арела отказались переправляться за реку и покинули Прибрежный, вернувшись в Имение. В вечерних сумерках разрушенные дома с тоской глядели на Корса пустыми глазницами разбитых окон, и Корс чувствовал тяжёлую атмосферу голода и страданий, что царили здесь совсем недавно. Он словно слышал доносившиеся отовсюду протяжные стоны умирающих в муках людей, и его преследовало неосознанное ощущение отчаяния и безнадёжности. Или это были звуки ветра, надрывными порывами метавшегося по пустым переулкам? «Это место проклято», – подумал Корс. Он приблизился к одному из домов, который узнал. Здесь когда-то он играл со своим сыном и князем Арелом в «Дурака». Тогда ему было весело. Казалось, это было в другой жизни, и Корс был другим, тоже из другой жизни. Он был свободным, весёлым и уверенным в себе. Был самим собой, и был не осквернён и не тронут. Каким полным достоинства, гордым и спокойным он был тогда! Абсолютно уверенный в том, что полностью контролирует ситуацию и с ним не может случиться ничего плохого. Он был командиром истинных чёрных, непререкаемым авторитетом. Был их верным соратником и другом. Хорошо выглядел и смело смотрел в будущее. Бесстрашно приближался к Демону, с любопытством изучая его, и даже не представляя, чем это всё обернётся. Его забавляло то, как Демон изгаляется над Арелом, тогда Корс и предположить не мог, не допускал даже мысли, что и с ним может произойти что-то подобное. Ни одно сомнение или предчувствие об опасности не закралось в его душу. Он был так самонадеян! Просто глупец, уверенный в своей правоте и непогрешимости.

Корс спешился возле одного из домов и поднялся на крыльцо. Здесь когда-то он стоял и курил перед началом собрания командиров. И Никто в тот вечер впервые открыл лицо перед людьми, приехав без маски. Он был таким красивым. «Корс, не кури. Всё хорошо будет», – сказал ему Никто. «Да. Хитрый Демон, ты меня провёл. Обвёл вокруг пальца как наивного ребёнка». Корс зашёл в комнату, здесь по-прежнему стоял стол, и на нём лежала скомканная пыльная скатерть. Он сел на своё место, так же, как сидел тогда, во время собрания. Просто тупо сидел, словно слыша голоса своих офицеров. Ничего уже нельзя вернуть. Нельзя вернуться в тот момент и сделать всё по-другому, переиграть, остаться свободным. Как же хорошо было ему тогда, но он осознал это только сейчас. Тогда он не ценил этого. Не ценил свободу, потому что она была для него естественным состоянием, привычным ощущением, как воздух, которым дышишь, его не замечаешь, пока тебе не сожмут горло. И как же бездумно он отдал самое ценное, только позже поняв, каково это, дышать с разрешения, дышать потому, что тебе это милостиво позволили, и быть не человеком, а вещью. «Самонадеянный дурак!» Ослеплённый своей гордыней и чувством власти, которая на поверку оказалась лишь иллюзией! Вся его жизнь рухнула в одночасье. Он понимал, что начало этого падения началось задолго до Прибрежного, но здесь, как ему казалось, оно оформилось окончательно. В какой момент он совершил этот роковой поворот не туда?