Анри Юз - Блуждающие токи. Затерянная на Земле

Мужчина ответил ей сдержанной нелюбезной улыбкой и поскорее скрылся за занавеской, недоумевая, куда она намылилась в такую рань.

Как только Роза поняла, что её сознание отошло от сна, она вскочила и схватила листок и карандаш, которые были заранее положены на тумбочку. Чуть меньше десяти секунд она восстанавливала в голове некую логическую последовательность и написала на маленьком квадратном листе: «Поглощение».

Она отбросила карандаш в сторону и долго смотрела на сочетание букв, складывающихся в слово. Нужное ли слово она выбрала? Нужные ли буквы? Достаточно ли они отражают сущность той мысли, что с каждым мгновением неумолимо меркла в её сознании? Теперь уже поздно…

Суть улетучилась бесследно, и вот уже эти буквы кажутся ей чужими и ничего не значащими. Как неузнанная мелодия, которая утихла на самой желанной ноте, и не найти, не вспомнить её никогда.

Роза взяла в руки другие маленькие квадратики с не менее сомнительными заметками. Она перебрала их как игральные карты в руках, однако они не помогли побудить подсознательную память к работе.

Это омрачило её душевное состояние. И, хотя со стороны она всегда казалась такой, её редко что-либо действительно расстраивало. Девушка, скорее, была равнодушной к окружающей жизни, но вот что действительно приводило Розу в отчаяние, так это несовершенство человеческого сознания.

Во сне Розе казалось, что она знает и понимает такие вещи, которые невозможно описать при помощи изобретенных человеком знаковых систем: цифр, формул, букв. Буквы были наиболее субъективными, поэтому, может, она и использовала их, поскольку после непостижимых, неконтролируемых информативных процессов в её мозге, оставались лишь ощущения. Для выражения не хватало цифр, формул, а слова всегда казались не самыми подходящими. Но это все, что было у Розы.

Она вздохнула, продолжая перебирать в руках свои записи. Ей удалось уже разгадать две, придет время, и ясность обретет каждая из них. Все они сложатся в единую картину сущности. Так верила Роза.

Двери в её комнату скрипнули, и из приоткрытой щели показалась осторожно заглядывающая голова Эдуарда. Он увидел задумчиво сидящую на кровати дочь с маленькими квадратными листками в руках. Роза ощутила его присутствие, но никак не отреагировала.

– Опять видишь эти сны? ― спросил мужчина, сильнее отворяя дверь и опираясь на косяк.

Ещё несколько секунд Роза молча смотрела в пустоту перед собой, прежде чем поднять глаза на отца:

– Я никогда не переставала, ― ответила она спокойным голосом.

Эдуарда вдруг позвала Лидия откуда-то снизу, он начал разворачиваться, чтобы покинуть комнату дочери.

– Просто мы давно не жили вместе, папа… ― сказала тихо ему в след Роза, но отец уже не слышал.

Роза положила свои записи в коробку на тумбочке, оделась и спустилась вниз по лестнице, стараясь не шуметь, чтобы не здороваться с матерью, которая шумно возилась на кухне.

Когда девушке это удалось, она выскользнула на улицу, наполняя легкие утренней свежестью. Солнце уже грело и освещало планету во всю.

От яркого света она прищурилась и прикрыла ладонью глаза. Медленным шагом, девушка отошла чуть влево от крыльца, и когда её глаза привыкли к навязчивым лучам, Роза увидела следующую картину: полуобнаженная фигура незнакомого молодого мужчины возвышалась над декоративным заборчиком, отделявшим их от Кунегунды и её семейства.

Незнакомец был высокого роста с чуть смугловатой кожей, отдающей куда-то в желтизну, и походил на бодибилдера-любителя. Небольшие, но удлиненные голубые глаза в расслабленном наслаждении и солнечной неге закрывались, массивная плоская челюсть выдвинулась вперед, а широкий рот с тонкими губами приоткрылся от усердия, обнажая мелкие и частые акульи зубки. Его мускулистое тело блестело от чего-то влажного, а мышцы правой руки и груди ритмично и подозрительно напрягались, перекатываясь под кожей. Объемный, завалившийся на одну сторону неряшливый горшок золотистого блонда частично прилип к невысокому лбу, тоже мокрому то ли от пота, то ли от чего-то неизвестного. Снизу что-то постоянно тонкой струйкой на него брызгало, и капли стекали вниз по его жесткому очерченному торсу. В такт своим движениям рукой мужчина покачивался всем телом на месте. Он перехватил шланг другой рукой, изрядно утомившись. Матеуш поливал грядки.

Всё это время Роза стояла неподвижно и смотрела на нового соседа, пока он не повернулся к ней. Но не успел мужчина поприветствовать девушку и улыбнуться своей хищной улыбкой, как на улицу вышел Эдуард.

– Роза! ― окликнул её отец весьма строго, ― почему ты тут стоишь и не идешь завтракать? Нам скоро пора выезжать к доктору Стурлссону! Мы опоздаем!

Но на самом деле Роза никуда не опаздывала, а до выезда оставалось ещё полтора часа. Но если бы девушка обернулась, то увидела бы, какой разъяренный взгляд был у её отца, только дубинки в руке не хватало.

«Что за соседи теперь у нас такие: какая-то женщина сует свой нос в чужие дела, а этот вообще поливает тут грядки, как порно-звезда!» ― Эдуард так втянул носом воздух, что, казалось, вдали пошатнулись верхушки сосен, и вошел в дом.

Роза бросила недоумевающий взгляд на Матеуша и тоже проследовала внутрь.

– Доброе утро, Роза! ― поздоровалась с дочерью Лидия, перенося на тарелках вафли из кухни на веранду.

– Привет, мама, ― ответила ей Роза, прошла мимо и уселась за стол.

– Может, помочь, Лидия? ― Эдуард с вежливостью, но нехотя, предложил свою помощь, уже делая шаг в сторону веранды.

– Да нет, дорогой, все готово почти! ― Лидия улыбчиво отмахнулась.

«Дорогой…» ― пережевывал в своем сознании мужчина, усаживаясь напротив Розы.

Наконец Лидия накрыла стол, разлила всем чай и уселась за свои мюсли с овсяным молоком. Роза с удовольствием позавтракала пятью кусочками сыра и четырьмя вафлями с кленовым сиропом, а Эдуард с горем пополам прикончил только две вафли и даже не притронулся к сыру. Лидия, усердно делая вид, как наслаждается уже третью неделю подряд полезным блюдом, заметила его кислое лицо и спросила:

– Дорогой, тебе не нравится?

Эдуард молча отмахнулся, пытаясь дать понять, что дело не в этом.

– Как ты смотришь на то, чтобы выкупить соседний дом? ― спросил вдруг он, не сумев сделать вид, что ничем не обеспокоен.

– Ты о доме Скоптыш-Броньских? Но они ведь только приехали! ― Лидия всплеснула руками, хотя ещё неделю назад сама упрекала мужа, что он не успел купить соседний участок.

– Это неважно, за хорошую сумму они продадут свой дом и купят куда лучше в другом месте, ― мужчина отхлебнул воды из стакана.

– Но они такие дружелюбные соседи!

– Очень дружелюбные… ― пробубнил Эдуард себе под нос.