Григорий Жадько - Человек-катастрофа

Ее страшно напугал его вид и то, в каком положении она его обнаружила. Лиза решила, что с ним приключился инфаркт или инсульт. Не удивительно! Он бы тоже так подумал. Но это было ни то, и ни другое. Жена с трудом помогла ему подняться, пощупала пульс.

– Олежа! Где болит? Жжение в груди? Голова? Смотри на меня.

– Ничего особенного. Просто по мне будто гусеницами проехал трактор.

– Какой трактор Олежа? – всполошилась она.

– Это я так для примера! Как будто проехал. Ломает всего.

– Вызвать скорую?

– Не надо. Со мной все более-менее.

– Точно?

– Абсолютно, да она наверно и не приедет.

– Почему, – удивилась Лиза.

– Да думаю заняты все.

И он стал рассказывать историю, что приключилась с ним в банке. Пока он говорил, она протирала его лицо лосьоном и была внимательна. Но чем дальше он посвящал ее в события сегодняшнего дня, тем, меньше она задумывалась о чистоте его лица и рук. Лиза была ошарашена не меньше его. Но в глазах ее все же читался вирус недоверия.

– Неужели?! Как такое можно представить?! – руки ее не находили места, бутылочка с жидкостью проливалась, но она уже не обращала на это внимания. – Это все правда?

– Думаю даже не вся, – тяжело и протяжно вздохнул Олег. Что там дальше было я даже не представляю!

Лиза не могла до конца поверить его словам, пока не включила компьютер. Ее слабой надежде не суждено было сбыться. Там уже появились первые репортажи доморощенных режиссёров с места событий, а спустя полчаса, экстренными заголовками взорвались все телевизионные информационные программы.

Олег не стал смотреть и отсиживался в своей комнате, тупо пялился в окно. Старые сосны все так же слегка покачивали верхушками. Их по росту почти догнали посаженые тополя, которые облюбовали вороны. «Чем никчемней дерево – тем хуже и птица! – думал он. – Какой леший их посадил? Теперь каркают по утрам! Не дают спокойно жить! … Да! О чем я? Теперь вороны со своими криками – милая музыка!» Залетела муха и начала биться в окно. Он аккуратно выпустил ее. «Говорят же: мухи не обидит! Это наверно не про меня».

Он прошелся по комнате, Лизы все не было, подмывало взглянуть. «Но что мне там смотреть, если я все видел своими глазами!!» Это он так успокаивал себя. На самом деле Олег боялся, противился тому, что лилось мутным потоком из всех утюгов. И все же взволнованные голоса долетали до него урывками и это очень тяготило его. «Когда она наконец выключит?! – думал он. – Сколько можно?!»

Лиза вышла из зала очень подавленной и достала бутылку коньяка из секретера. Он ни о чем не стал спрашивать ее. Им было тяжело. Они молча выпили, еще раз, еще! Нет! Не помогало. Они оставались трезвыми как стекло.

– Коньяк как вода! – сквозь зубы процедил он.

– Причем здесь коньяк?

– Это я так, – усмехнулся он.

– Полный бред! Никто ничего не понимает! – протянула она после паузы.

– Я тоже.

– В результате найдут какого-нибудь техника ответственного за здание и посадят.

– Там одни женщины работают, зарплаты копеечные.

– Это ничего не меняет. Ведь надо же кого-нибудь посадить, – со знанием дела заключила жена.

– По-моему, оно довоенной постройки.

– Значит дадут условно.

– Ты это специально мне говоришь?

– Удивительно! Как ты догадался?

– Но это же чушь собачья! – вдруг взвился Олег. – Чтобы сместить здание – знаешь какое усилие нужно? Ты не представляешь! Наверно миллионы ньютонов! Средний человек может такое за жизнь не в силах произвести. А здесь три-пять минут и здрасьте!

– Да-да! – вяло согласилась Лиза, глядя в пустоту.

– Нет. Правда. Такого просто не может быть! – отчаянно пошел в наступление Олег. – Поверь, я хоть и не доктор физико-математических наук, но голову даю на отсечение – это противоречит всем законам физики. Я бы испарился от усилий, но оно бы продолжало стоять.

– Лучше бы ты испарился!

– Закон сохранения энергии! Его никто не отменял. Мы проходили в школе, институте. Науку не обманешь!

– Вот ты и свихнулся в своем институте. Или тебя там свихнули твои дружки. Особенно этот, как его, Морковин.

– Да при чем здесь Морковин?

– Молчи. У него один полоумный взгляд чего стоит. Все свои гравитационные волны ищете. Да все не найдете, будь они неладны! Ничего их больше не интересует!

– Давай не будем про волны и про него.

– Ладно. Поговорим о тебе, – тут же согласилась она. – Что скажешь?

– Я не уверен.

– Надо же, что-то делать!

– А что делать? – спросил он.

– Если ничего не предпринимать, это рано или поздно повторится.

– Лиза! Нельзя быть уверенным на сто процентов! Может это просто чудовищное совпадение.

– Ага! Второе на неделе!

– Я говорю про один случай на сто тысяч, на миллион! – говорил и распалялся он. – Ну бывают же оползни. Они и раньше случались. Никакой паники. Естественное явление. Рядом с кафе ведь знание устояло? Приняло на себя удар.

– Потому что там не было твоих обидчиков! – быстро вставила Лиза, но Олег не обратил на это внимания и продолжил:

– И здания довоенной постройки разрушались! Что разве не было? А то, что именно я там оказался и понервничал, это как раз сотая или тысячная доля процента. Но она есть! Ее откидывать нельзя.

– Ты сам то веришь, в то, что говоришь?!

– Я ни во что не верю. Хотя может в физику. Меня этому учили всю жизнь. А не в эту ересь, что лезет мне и тебе в голову!

– Это ты называешь ересью!! – она широко показала на зал, где компьютер и телевизор, захлебывались от потока тревожных новостей.

– Хорошо! А что ты предлагаешь? Типа я приду и выдам им такую новость: «Проверьте меня, я наверно здания двигать могу!». Во-первых, куда и к кому идти?!! И далее: куда меня поместят?! В палату к Наполеону?! И будут правы!

Лиза смотрела на него как смотрят на безнадежного больного и просто махнула рукой.

– Ты лучше расскажи, что там по новостям? – поинтересовался Олег. – Жертвы есть?

– Ну ты же знаешь, они будут тянуть до последнего. Пока молчат. Слухи ходят кто-то выпал из окна. Но раненых много увезли, – нахмурилась Лиза.

– А здание устояло? – ели слышно спросил Олег и внутренне собрался.

– Как будто. Одна стена только рухнула.

– Я думал будет хуже, – с вздохом облегчения промолвил он.

– Куда уж хуже?! – сверкнула на него глазами Лиза.

– Могло быть хуже!

– Тебе хочется меня доводить?

– Я знаю о чем говорю, – упрямо заявил он, не поднимая глаз и сверля какую-то точку в полу.

– Мне страшно, – прикусила она губу. – А тебе?

– Ты о доме?

– Нет! Я о том, с кем я живу?!

– Со мной, – тяжело выдохнул Олег. – Ну не было такого. Раньше не было. Я же – если это я – не специально! Я не уверен ни в чем. Если это и происходит, и я имею к этому какое-то отношение, то это помимо моих желаний и воли.