Нил Алмазов - Школа для взрослых 2: Эффект бумеранга

По лесу я брёл около двух часов в тишине и подозрительном спокойствии кругом. Лишь тогда вышел к внезапному обрыву, внизу которого располагалась каменная площадка, окружённая со всех сторон горами. Когда пригляделся как следует, увидел плиту. И на плите этой лежала Лия. По крайней мере, одежда на девушке белого цвета, специальная школьная. Светлый цвет волос тоже подсказывал, что это Лия.

Я не стал кричать ей. Вместо этого начал искать, как туда спуститься. Поиск занял буквально пару минут. На всей местности спуститься можно только в одном месте.

Аккуратные каменные ступеньки вывели меня вниз, часто петляя из стороны в сторону. Но стоило мне побежать к Лие, на дороге из чёрных микрочастиц появился Тёмный. Я остановился, пристально глядя на него.

– Я же говорил, что буду ждать тебя, – заговорил он исключительно своим нечеловеческим голосом. – Как ты хочешь её спасти, если не обладаешь умением создавать порталы, не умеешь телепортироваться?

А ведь прав. Я об этом даже и не думал. Все мысли были заняты только спасением.

– Что, молчишь? – продолжил Тёмный. – Предлагаю сделку: если победишь в рукопашном бою – забираешь её, и я вас отправляю обратно; нет – она остается навсегда у меня.

– Где гарантия? Ты уже много чего мне обещал.

– Я просто исчезну, как только ты одержишь победу. После меня – ты и она. В прошлый раз так и было. Мы оба исчезли и вернулись в свои миры, если ты не забыл.

Пока он говорил, мои доспехи и меч растворились – значит, действие заклинаний Арнати закончилось. Как не вовремя…

– Всё располагает биться руками и ногами. – Тёмный обратил внимание на исчезновение оружия и обмундирования, а после уверенно двинулся ко мне.

Я не шелохнулся, ощущая, как во мне силы восстанавливаются с бешеной скоростью. Уровень возрос настолько, что мне срочно требовалось выместить всю мощь, агрессию и ненависть. Судя по всему, чем ближе ко мне Тёмный, тем сильнее становлюсь я. Это не могло не радовать. В данной ситуации уж точно.

– Что ты скажешь? – Он остановился в метре от меня. Желание уничтожить его, измельчить, втоптать, сровняв с землёй, усилилось стократно. Во мне словно проснулось некое древнее злое Божество, способное на всё, чего только пожелает. И я решился без раздумий. Ему точно не победить.

– Я согласен.

– Начнём.

Тёмный отошёл в сторону на несколько метров, заняв боевую стойку. Мне не пришлось делать даже этого. Стопроцентная уверенность говорила, что бояться абсолютно нечего.

Я наконец-то выспалась. Проснулась от того, что тело и голова упорно просили сознательной жизни. Мне не снилось кошмаров, всю ночь сопровождала какая-то спокойная, умиротворяющая пустота. Всё-таки это счастье, когда не нужно вставать, чтобы куда-то спешить, неважно, запихивать в свою голову знания, на работу или на подвиги. Никуда не нужно.

Суд должен состояться сегодня ближе к обеду и времени по моим ощущениям предостаточно. Святая троица всё ещё отсыпалась. Я опустила ножки на прохладный пол и огляделась. Вместо ярко-зелёной робы, которую мне выдали в лагере, на вешалке висело приличное платьице. В наивный, почти детский цветочек. Пришлось оглядеться по сторонам. Тут не произошло никакой путаницы?

Оставшись в том, в чём спала, а именно – нагишом, я пошла к соседней двери и потянула за ручку. Мои ожидания оправдались: за ней ванная комната. Далеко не такая, как в общежитии, атрибуты инквизиторских апартаментов наполнены сдержанной роскошью.

Бронзовая купальня манила к себе, и я не устояла. Окунуться в тёплую, прохладную или даже горячую воду было для меня каким-то запредельным обещанием блаженства. Открыв кран на полную мощность, я некоторое время постояла, пробуя на ощупь температуру воды.

Через десять минут, наконец проснувшаяся и посвежевшая, обёрнутая махровым полотенцем, я выбралась из ванной вместе с клубами пара.

Марианна ещё нежилась в постели, Солая, по всей видимости, медитировала, а Зира возилась с чашками.

– Утра! – жизнерадостно сказала я, чем вызвала переворот Марианны на другой бок, вертикальную морщину на лбу отшельницы и добродушную улыбку хозяйственной пышечки.

– Утра, мелкая. – Зира сделала приглашающий жест к столу, но потом добавила: – Только оденься, пожалуйста.

– Так это для меня цветочное великолепие?

Пышечка кивнула. Солая морщила лоб, но молчала, сидя в позе лотоса и тщетно пытаясь нащупать связь с космосом.

– Зира, я, конечно, очень благодарна, но можно мне что-нибудь попрактичнее?

Наконец, оставив попытки углубиться в медитацию, вмешалась Солая:

– Ри, тебе сейчас в суд идти. Что ты хочешь надеть? Кожаный комбинезон? Мини-платье? Мы все вместе, посоветовавшись, подобрали тебе невинный, подобающий твоему положению наряд. Даже Марианна поддержала, аргументируя тем, что все незамужние девушки высшего света одеваются именно так. Один день можно потерпеть. И, пожалуйста, следуй плану и не выпендривайся. Хорошо?

Я кивнула, но внутри засела обида. Зачем выдавать такую злобную тираду на обычный, не несущий никакого подтекста вопрос?

Молча натянув на себя цветочно-воздушное облако, я села за стол.

– Ты помнишь, о чём мы вчера говорили? – присела рядом со мной Солая, взяв в руки ароматное варево из трав.

– Да.

– Это хорошо, что ты не страдаешь потерей памяти. После суда нас с тобой будет ждать ещё один серьёзный разговор, но это уже после.

– О чём? – спросила я, прикидывая вариации возможных тем.

– Сейчас твоя задача – не угодить в костёр, – присоединилась к разговору Марианна, блаженно потягиваясь. – Остальное, как и сказала Солая, – потом. Не забивай голову тем, чем не следует. Хорошо?

Я молча кивнула.

***

– Именем Виссариона Юнга, основателя службы Светлейшей инквизиции, его двенадцати адептов и тысяч последователей, объявляю заседание суда открытым, – пробубнил грузный дядька в капюшоне.

Все сели, создавая эхо из шелестящих одежд и дружных выдохов.

– Итак, дело номер 153-209. Обвиняемая: Исий Рийзе. Защита: Хёпбу Солая, адепт восьмой ступени, Гирлим Марианна, адепт третьей ступени, Пу Зира, наёмный работник службы снабжения. Обвинение: Юнг Пауль.

При звуке своей настоящей фамилии я вздрогнула. Они не поленились откопать материалы, свидетельствующие о моей жизни до того, как я угодила в рабство. Потому что после покупки девушки от неё на бумаге остаётся одно только имя. Наложница Рийзе – так я значилась в таблице работорговца. Впрочем, чему удивляться: Юнг ведь знал о том, что меня воспитал мастер Аарон.

Кстати, о фамилиях: Жозеф Юнг – это потомок Виссариона Юнга, основателя? Совпадение? А обвинитель – Пауль Юнг, он кем приходится неудачнику-Жозефу? Если они и вправду братья или родственники, мне вполне может не поздоровиться. И как же бывший инквизитор с родственными связями в структурах докатился до жизни такой, что приходится вину свою на свинофермах заглаживать?