А. Казаков - Слюни

Я думаю обратиться за психиатрической помощью, но в таком случае меня поставят на учёт, занесут в общий реестр, так что я вообще никогда не найду приличной работы. И в итоге я просто скулю как пёс. Жду чего-то, пока один автобус за другим выплёвывает меня на дорогу. Пока одна девушка за другой показывает мне язык из проносящего мимо такси. Пока девчонка в окне дома напротив прижимается к стеклу грудью и трётся строго против часовой стрелки, а я думаю: что бы это могло значить? Я думаю: есть ли в этом какой-то скрытый смысл? Может, так она пытается что-то сказать мне? Но вряд ли.

Чтобы вписаться в новую группу людей, сойти за своего, достаточно найти общего врага – того, кто не нравится всем другим. Это может быть как изгой, так и лидер. Ненависть сближает. Так же, как любовь и общий интерес. Важно уметь находить союзников, где бы ты ни был. Даже на обратной стороне. Мой союзник Дух. Он – обобщённый голос моего недовольства , так как в любом случайном слове больше смысла, чем в молчании.

Как-то раз я спросил одного старого друга по кряк-бригаде, хорошего парня, зачем он тренируется, зачем тягает железо и качает мышцы? Я спросил, что это даёт ему? Чувствует ли он своё превосходство по сравнению с другими молодыми людьми? Или ему просто нравится тот факт, что занимаясь этим трижды в неделю, он смотрит на себя в зеркало через месяц-другой и видит результат своих трудом. Чувствует ли он себя сильным?

Мы крепко напились. Я и мой друг.

Я надоедал ему, пока он не сдался.

В итоге этот друг сказал мне:

– Чтобы боялись.

– Не понял?

Я встряхнул головой. Решил, что ослышался.

– Чтобы боялись, – повторил он. И замолчал.

Больше мы к этой теме не возвращались.

Позже я долго думал над его словами.

Получается, он ходил в зал не для того, чтобы тренироваться ради себя и становиться выносливее. Он просто хотел выглядеть уверенным в себе человеком. Он хотел другое тело. Как ребёнок, напяливший на себя одежду отца, чтобы казаться старше.

И сейчас такое время. Не нужно кем-то быть. Достаточно им казаться.

Мой друг – типичный представитель своего поколения.

Он умный. У него хорошо оплачиваемая работа в офисе.

Рядом с ним вы будете чувствовать себя в безопасности.

Он мобильный. Можно позавидовать его находчивости.

Возможно, вы с ним похожи. Вы и мой друг из прошлой жизни.

Я вот на него совсем не похож. Я не завидую ему. И вам, если вы похожи.

Как и с другими парнями по кряк-бригаде я больше не общаюсь с этим другом.

Теперь у меня другой круг общения. Коллекция Бартлби.

Посмотрите на фотографии убийц. Взгляните им в глаза. В них скрывается больше мрачного, чем на чердаке у вашей бабули. А как выглядят их руки? Подумайте, сколько боли эти руки принесли в мир. А потом сравните эти руки с руками вашего парня, брата, старого друга, который трижды в неделю ходит в спортзал. У всех убийц, как правило, руки очень худые. Слабые руки. Я хочу, чтобы вы представили себя рядом с таким человеком. Всего на минуту, представьте. А теперь скажите мне: вы чувствуете себя в безопасности? Вы чувствуете, что защищены, находясь рядом с ним? Сомневаюсь что-то.

…получи высшее образование, отслужи в армии, устройся на любую работу, куда только возьмут такого молодого и неопытного, как ты. Цепляйся за своё место, боясь, что тебя уволят, улыбайся коллегам на работе, слушай их откровения и знания, которые они копили всю жизнь, чтобы потом вылить на тебя, как помои, потому что это единственное, что они могу сказать тебе, это всё, что они знают, а ты ещё так молод, и ты ничего не знаешь о жизни, у тебя нет опыта. Просто живи, работай, ешь, спи, занимайся сексом, женись, заводи детей, обрастай кредитами, бери квартиру в ипотеку, думай, страдай, снова занимайся сексом, но уже меньше, потому что по-другому никак, иначе жить нельзя, другая жизнь, конечно, есть, но она не для тебя. Твой путь простой, как у всех, дорога наименьшего сопротивления, безопасная тропа, остальное – падение в бездну безумия.

Чтобы понравиться девчонке, не обязательно быть в центре внимания. Не нужно перетягивать одеяло на себя, когда все остальные парни в компании, как один, пытаются обратить на себя её внимание (это касается очень красивых девушек). Достаточно замолчать, находиться в непосредственной близости от неё, пока другие будут лаять издалека, не приближаясь, прыгать у неё на глазах, пытаясь поймать собственный хвост. Не бойся давать оценку происходящему, твои комментарии – короткие, но ёмкие, безразличные, но смешные – не останутся незамеченными. Отвешивая те или иные замечания, говори так, как будто не обращаешься ни к кому конкретно. Говори, как говоришь наедине с собой: прямо, честно (а если ещё не говоришь сам с собой, то пробуй, практикуй, это полезнее, чем смотреть в телефон). Но при этом так, чтобы девушка поняла твой неподдельный интерес к ней – этого можно достичь, обменявшись с ней короткими взглядами. Но будь начеку. Одно неверное слово или жест, в котором проскользнёт хоть намёк на то, что ты, как и другие, просто хочешь понравиться ей, и ты пропал, списан со счетов, переведён в разряд неудавшихся дублей. Главное с девушками: задавать правильные вопросы, сухие и неоднозначные, и просто слушать ответы. Отталкиваясь от их же слов, двигаться дальше. Пускай думают, что ты интересный собеседник. Все девушки ждут необычного парня.

Я сижу дома у Евы, но это даже не мой дом. Я занимаюсь уборкой её квартиры, потому что я ненавижу грязь. Я не вижу ничего зазорного в том, чтобы убираться там, где ты живёшь. Убираться за собой – не стыдно. Убирать за другими – неприемлемо.

Как-то в армии я видел, как парень мыл пол своими слезами. Без шуток. Он плакал, а слёзы стекали по его щекам и капали на пол, пока он орудовал тряпкой, надетой на швабру, не поднимая головы. Пока другие смотрели на него. Они смеялись, приговаривая: давай, плакса, работой, сынок. А я наблюдал за происходящим со стороны. Наблюдал за теми, кто смотрел на плачущего, и размышлял: почему роли распределены так, а не иначе.

Я готовлю ужин для Евы, потому что считаю, что если ты не умеешь готовить еду, значит, всю жизнь будешь есть то, чем тебя кормят другие. И так происходит не только с едой, если вдуматься.

Когда я был студентом, мы, бывало, собирались с одногруппниками в каком-нибудь кафе. Парни, девчонки. Мы заказывали по сэндвичу или по салату или по картошке фри. Парни выпивали по кружке кофе, девчонки по молочному коктейлю. Я всегда пил водку и закусывал лимоном, потому что это самый дешевый алкогольный напиток. То, что я мог позволить себе. Я расплачивался деньгами девушки, у которой тогда жил.

Чопстик, мой одногруппник, бывало, доедал за теми, у кого не хватало сил осилить свой заказ. Такой он человек: непритязательный, необидчивый. Когда Чопстик брал чужой хот-дог или чей-то недобитый салат, мои одногруппники смотрели на него с нескрываемым отвращением. Но смотрели . А я извинялся, выходил в туалет и там блевал.