Марина Бонд - Страсть взаймы

Нелли посмотрела на него. Тот сидел, вольготно развалившись на диване, и не спускал с нее расчетливо-проницательных глаз. Долгая выслуга в адвокатской сфере научила его тонко чувствовать людей. Он мог определить степень искренности человека, а так же, как далеко он зашел в своем вранье. Он прекрасно разбирался в психологических аспектах, что позволяло ему выводить человека на чистую воду. Вот и сейчас. Девчонка, конечно, постаралась устроить весьма правдоподобный концерт. Даже его напарники повелись. Но только не Макс. Этим его не проведешь.

Он поднялся и стал медленно, с кошачьей грацией опасного хищника, все также неслышно, подходить к ней. Нелли почувствовала себя загнанной в угол. Ее бросило в жар. Сердце застучало быстро-быстро. Ладони взмокли, а глаза заволокло паническим ужасом.

– Да я же вам еще раз говорю, сейчас девственниц днем с огнем не сыскать! И я не исключение! – она снова попыталась завести свою шарманку, но голос предательски дрогнул. Это заметили все. Настроение разом поменялось. Сам воздух вокруг завибрировал от накала животной похоти.

– Тогда чё ты ёрничаешь? Легла и раздвинула ноги! Одним больше, одним меньше – от тебя не убудет, – озлобленно гаркнул Юра так, что Нелли затошнило от неизбежно надвигающейся опасности.

– Где один, там и три. Невелика разница, – издевательски поддакнул Тимур.

Слезы страха навернулись на ее глаза:

– Пожалуйста… не надо… – пискнула она. Отступать было некуда – сзади припирала кровать.

– Другой базар, – низко рыкнул Макс. Он оказался неожиданно ближе всех. Выкинул руку и схватил Нелли за шею, стиснув до боли. – Давай, сучка. Кричи, вырывайся. Сделай папочке приятно, – прошипел он, и глаза его засверкали, как у дикого зверя.

Он с силой толкнул ее, и она упала на кровать навзничь. Рядом, как по команде, возникли его сторонники. Распяли Нелли за ноги и за руки, и пригвоздили к месту. Неописуемая паника завладела ею. Испуг вытеснил из головы все мысли. Она начала биться, как в агонии, сама не понимая, что тем самым только помогает насильникам срывать с себя одежду. Платье повисло рваным тряпьем. Лифчик разорвали, трусики давно стащили.

– Давай, вырывайся! Громче кричи, сильнее! Ори во всю глотку! Мне нужен твой ужас! – распалял ее Макс. – Не отворачивайся, сука! Смотри на меня! Смотри, кто тебя будет драть! – шипел он ей в лицо. Уже стаскивал с себя брюки, возбудившись неимоверно от такой прелюдии. Стал вонзаться в ее бьющееся тело. Сухо. И до невозможного тесно. Он проталкивал себя все глубже и глубже, пока полностью не протаранил ее до конца.

Нелли себя не помнила от ужаса. Она рвалась и билась во все стороны. Слезы без остановки текли из глаз. Она кричала о помощи, взывала одуматься, умоляла прекратить. Но приближение неизбежного насилия липкими клешнями впивалось в горло и душило. Между ног появился дискомфорт. Он быстро усиливался и превращался в настоящую физическую боль. Сквозь завесу паники она поняла, что это. Ей хотелось вытолкнуть его из себя и прекратить эту муку. Оттолкнуть прочь. Боль становилась невыносимой. Он все ей там разрывал. Она надрывалась от крика нестерпимой боли. Еще толчок – и ослепительная вспышка затмила разум, провалила Нелли в спасительное забытье.

Хлесткий удар по лицу привел ее в себя.

– Включайся, сука! Я с тобой еще не закончил! – прикрикнул Макс. Нелли почувствовала привкус железа во рту. Мужская рука грубо сжала ее щеки, повернула голову к себе. Рот приоткрылся, из него потекли слюни вперемежку с кровью. – Вот так. Сюда смотри.

А Нелли ничего не видела. Слезы застилали глаза. Агонизирующая боль сковывала разум, притупляла всякую восприимчивость. Кровь текла отовсюду. Промежность горела адским пламенем. В ней будто орудовали напильником. Боль была такой невыносимой, что она забывалась, проваливалась в кромешную тьму небытия. Но новый, сильный удар приводил ее в чувства. И весь кошмар начинался по новой…

Макс, тяжело дыша, поднялся с бесчувственного тела. Холодно посмотрел на ужасающей величины пятно крови на простыне. На кровавое месиво на ее хорошеньком личике. И кровожадный оскал исказил его лицо:

– Веселье только начинается.

– А помнишь ту белобрысую? Вот там был рот так рот. Самый что ни на есть рабочий. Аж яйца заглатывала.

– То-то ты орал, как бешеный, что глотку ей продырявил.

– Я реально офигел. А еще под *** был, там, что только не причудится.

– Да, ты тот еще извращуга со стажем. Меня вставила рыжая, помнишь? Анальщица знатная. Как мы ее в два смычка в один анус? Уффф… вот это способность.

– И это ты меня называешь извращугой!.. ну, что там наша дюймовочка? Очнулась? Мы ее не спать, так-то, сюда привезли.

Голоса словно издалека, неясно и неразборчиво, доносились до слуха Нелли. Она лежала на спине на той же кровати, с раскинутыми по сторонам ногами и руками. Разбитые губы ныли. Музыка звучала громче. Воздух был тяжелый, спертый. Прокуренный. Она несмело приоткрыла веки и тут же зажмурилась от резкой боли: чья-то рука грубо схватила за волосы и протащила к краю кровати, перевернув на живот.

– Ну-ка просыпайся, дрянь! Пора за работу!

Голову рванули вверх, вынуждая опереться на локти. Пальцы вдавились в щеки, открывая рот. За волосы дернули назад. И прямо перед лицом замаячил эрегированный фаллос. Она не успела сделать вдох, как гортань заткнули, словно пробкой, толстым, мясистым и дурно пахнущим членом. Хотела отшатнуться – не позволили. Тогда она приподнялась на руках, выгибая, удлиняя шею. Вот-вот сможет сделать вдох.

– Вот так. Догадалась, – довольно протянул голос сверху и его обладатель еще глубже протолкнул член ей в рот. Языком она почувствовала волосатую выпуклость. «Яйца», – с отвращением поняла она, теряя сознание от нехватки кислорода.

– Дыши, блядь! Что тебя, всему учить надо?

На миг он отстранился. Но только затем, чтобы снова в нее углубиться. Нелли подтянула под себя ноги и уперлась ладонями в матрас, вырываясь, отдаляясь от мучителя. Разбитые губы лопнули. Из них снова просочилась кровь. Теперь его резкий, специфичный запах смешивался с запахом крови, слюны и страха.

Она научилась дышать. Как бы ни было противно, инстинкты выживания взяли свое. Где-то глубоко в горле раздавались хлюпающие звуки, доводящие насильника до экстаза. Ее стошнило. Прямо на него. Рвота стекала по его ногам, капала на спущенные брюки.

– Ах ты, сука! – от удара ее отбросило в сторону. Голова закружилась. Кто-то глумливо заржал. Теперь она лежала на спине. Сокрушенная. Сломленная. И через силу принимала в рот, облеванный ею же самой склизкий, вонючий член.

Она больше не вырывалась. Не было сил. Глаза бесцельно шарили по полу – лишь бы не смотреть на него. Зацепились за ленту, что связывала волосы, а теперь валявшуюся на полу. Так и смотрела на нее. Отстраняясь от происходящего ужаса. Сожалея, что не может отключиться.